— Не начала, а заканчиваю, Миронов. А ты… Ты просто трус, понял, раз боишься показать свои чувства…

И развернувшись, я просто ушла, правда успела услышать его последнее.

— Вернусь и мы поговорим, слышишь?

Но он так и не вернулся. После победы на соревнованиях его заметили, так что он сдал все экзамены дистанционно и остался в Америке.

Узнав об этом, я вновь прорыдала в своей комнате полночи, даже не услышав, что домой вернулись Матвей и Дима. Естественно они тут же ворвались в мою комнату и попытались выяснить, что случилось. Не знаю почему, но меня прорвало и я высказала им все. Дима явно совсем не удивился, он точно обо всем догадался еще сразу. А вот Матвей был в шоке.

— И вы молчали?

Вздохнув, я легла брату на колени, как в детстве. Хотя он и старше всего на десять минут, но мне вдруг захотелось побыть маленькой девочкой, которую защищают старшие братья.

— Ты вообще слышал, что я тебе говорила? Филипп запрещал мне говорить кому-либо о нас. Вот я и молчала… Но почему он так делал? Что со мной не так? Неужели меня можно стесняться?

Матвей и Дима переглянувшись, хмыкнули.

— Глупая моя, сестричка. Да ты одна из красивых девушек этого мира. И не потому что ты моя сестра…

— Подтверждаю, — улыбнулся Дима. — Дело не в тебе, уж поверь. Просто нам пацанам стыдно выставлять наши чувства напоказ в наши годы сейчас, вот он и затупил. Вот увидишь, он еще вернется к тебе.

Фыркнув, я посмотрела на парней.

— А зачем мне такой трус нужен? Я и без него буду счастливой.

Тогда я действительно верила в это.

Глава 3.

Филипп.

Наши дни.

Налив в бокал виски, отошел к окну и ответил на телефонный звонок. Неугомонный Матвей.

— Да, Мэт… Да, я точно приеду. Билеты уже забронировал… Насте? — Имя больно ударило в грудь. — Да, лучше сообщите, чтобы сюрприза не было. Надеюсь она так же их не любит, — Усмехнувшись, вспомнил, как раньше моя девочка злилась, когда мы с пацанами устраивали ей сюрпризы. Моя девочка?! Конечно, моя и по-другому уже не будет. — Все, Мэт, мне собираться надо. Как буду вылетать, напишу.

Отключившись, засмотрелся на утренний Сан-Франциско. Чертов Матвей с его напоминанием о малышке. Тогда шесть лет назад она была права, я чертов трус… И нет мне прощения, я знаю. Но я все же надеюсь, что её чувства ко мне не прошли и я смогу вернуть её себе. А если прошли, не беда. Я завоюю её вновь.

Как всегда при мыслях о моей Насте, я почувствовал, как внизу все налилось жгучим желанием. Всё-таки шестилетний целибат давал о себе знать. Нет, конечно я мог бы заполучить себе любую красотку Сан-Франциско, мог бы даже начать серьёзные отношения, но вот кроме моей Насти никого не хотелось. Так что рука моя в помощь.

Вздохнув, пошел в душ. Сбросив пар, вышел на балкон с неизменным бокалом виски. Только алкоголь и учеба спасают меня от тоски по Насте. Но сейчас даже они не способны избавить меня мыслей о ней.

Поэтому-то я и возвращаюсь. Учеба закончена, да и ждать дальше невозможно. И будь что будет!

В мыслях вновь возник тот день, когда моя жизнь разделилась на, до" и, после".

Филипп.

Прошлое.

На всю жизнь я запомнил момент, когда осознал, что люблю Настю Кулакову. Она всегда была для нас троих сестренкой, лучшим другом, нашим Д'Артаньяном. И всегда была своим в доску парнем, нашей пацанкой, которая играла в футбол, войнушку и лазила по деревьям лучше нас.

Все изменилось в восьмом классе. Тогда меня задержал учитель физкультуры, который разглядел во мне задатки пловца и предложил мне учавствовать в соревновании.

Гордый, я шел тогда домой, ведь наконец- то отец может мной гордится. Завернув за угол, увидел бегущую мне навстречу Настю, а за ней бежала огромная собака. Увидев меня, Настя кинулась ко мне.

— Филя, помоги, она меня сейчас сожрет…

Оглядевшись, я увидел палку. Схватив её, я закрыл собой Настю, в другой руке сжимая её ладонь.

— Ричи, фу… Сидеть…

Замерев, собака завиляла хвостом и послушно села.

— Ты что её знаешь? — Удивилась Настя, но я ничего не ответил. Сейчас было главное увести собаку.

— Ричи, к хозяину.

Полаяв пару раз, собака развернулась и чинно ушла. Откинув палку, я обернулся к Насте. Её рука дрожала в моей ладони, я думал от страха, но оказалось от смеха.

— Так просто? Но почему она меня не слушалась?

— Ты для Ричи чужая, — вздохнул я.

— А ты значит свой? — насупилась девчонка.

— А я сосед, — усмехнулся я.

— Все равно Филя, ты теперь мой герой, — улыбнулась Настя и вдруг чмокнула меня в щеку.

Я сам не понял, что случилось. Но сердце вдруг забилось сильнее и дыхание перехватило.

,А ведь я ее люблю", — пронеслось в голове.

Люблю не как друга и не как сестренку, а как девочку.

Правда тогда я понимал, что для неё я просто друг, и что моё признание может всё испортить.

Поэтому просто проводил её до её дома и ушёл к себе домой.

Мама была дома и сразу усадила меня за стол. Есть у нее такая особенность, всегда хочет нас закормить.

— Как дела в школе?

— Нормально. Вот утвердили на соревнования по плаванию.

— Молодец.

Я решился вдруг открыться хотя бы маме.

— Мама, я тут понял, что влюбился. Как можно понять, что она чувствует ко мне?

— Это очень легко, сынок. В вашем возрасте девочки более открытые. И если она смущается при тебе, если теребит руки, то симпатия точно есть.

Вздохнув, взъерошил волосы.

— Смущение точно не про нее.

— Значит девочка умеет скрывать свои эмоции и чувства. Это труднее. А кто она хоть? Я её знаю?

— И очень хорошо, — усмехнулся я. — Это Настя, мама.

— Ваша Настя? Ну тогда вообще не возможно понять. Единственное, что могу посоветовать, это проверка. Скажи ей, например, что влюбился в какую-нибудь другую девочку из вашего класса и попроси совета, а сам смотри на её реакцию. Если она хоть немного изменится в лице, то чувства взаимны…

— Какие чувства? — прогремел отец, входя на кухню. — Тебе не о любви надо думать, а о учебе и соревнованиях. Мне звонил ваш учитель физкультуры. Он очень хвалил тебя и сказал, что ты можешь стать первоклассным спортсменом. Вот о чем ты должен сейчас думать!

Переглянувшись, мы с мамой вздохнули.

— Но Серёжа, первая любовь это же так прекрасно, — робко возразила мама. — И любовь никак не может мешать учёбе и соревнованиям. Наоборот…

— Вот как раз любовь и может всё разрушить… И пока он живет на мои деньги, чтобы я о любви даже не слышал…

Скрепив зубы, я промолчал. Отец удовлетворено усмехнулся, думая, что я согласен. Пусть так думает. Но прав он только в одном: я реально зависим от него и его денег. Пока зависим. Но сдаваться я не намерен.

Глава 4.

Филипп.

Прошлое.

На следующий же день я решился проверить мамину идею. Ляпнул Насте, якобы по секрету, что влюбился в Нику Стрельцову. Убивая все мои надежды, Настя радостно обняла меня, забросав советами, как лучше признаться ей. Помрачнев, я все выслушал, после просто ушёл. Гулял по улицам, думая, что же мне теперь делать со своими чувствами.

Так ничего не придумав, просто ушел в тень, выжидая. Так же общался с ней, как всегда, втайне влюбляясь все сильнее.

Отец был доволен, думая, что это он повлиял на меня.

Но к концу десятого класса я был уже на грани. На семнадцатилетии решился и пригласил Настю на медленный танец. И когда её руки обвили мою шею, а мои легли на её тонкую талию, я понял, что ждать дальше нельзя.

Парней быстро сморило от впервые выпитого алкоголя, а мы с Настей сидели на балконе и болтали, как раньше обо всём на свете.

— Черт, Настя, это всё таки тяжело… — не выдержал я.

— Что тяжело?

— Надоело мне уже молчать.

— Миронов, ты о чем, не пойму.

— Насть, ты мне нравишься и уже давно. И я бы хотел с тобой встречаться…

Я ждал любой реакции, а Настя вдруг рассмеялась.

— Миронов, тебе что вино в голову ударило? Или ты всё таки решился признаться Нике Стрельцовой и сейчас так репетируешь?