С чрезвычайным апломбом Эйлер приступал к допросу свидетелей, посматривал на них многозначительно, говорил с яркой аффектацией. Со стороны могло показаться, что у него имеется некий хитрый план, умный довод, который перевернёт сейчас всё, сказанное свидетелем, с ног на голову, но… после пары-тройки вопросов, беспомощных по форме и бессмысленных по содержанию, Эйлер отступал с видом человека, показавшего всему миру, как надо опровергать оппонента. Хотя никакого опровержения не происходило, и заявления свидетелей оставались без всякой корректировки. Другой «фишечкой» Эйлера явились протесты, которые он постоянно заявлял судье на действия стороны обвинения. Причём протесты глупейшие, не по существу дела. То Эйлеру не нравились слова, которые употреблял обвинитель, то последовательность представления улик, то очерёдность допроса свидетелей. Из-за этих малоосмысленных протестов по крайней мере трижды возникали продолжительные препирательства, которые, быть может, казались Ларри очень важными и многозначительными, но по сути своей лишь демонстрировали присяжным его вздорный нрав и недалёкий ум. Ларри, наверное, думал, что он очень ловко ведёт собственную защиту, но на самом деле выглядел беспомощным, глупым, неспособным расставить приоритеты и понять, что же действительно имеет значение для собственной защиты. Очень похоже, что в первые дни он плохо ориентировался в обстановке и не понимал, что идёт ко дну.
Однако в какой-то момент кто-то подсказал ему, что дело его дрянь. Скорее всего, это сделала мамаша, поскольку остальные родственники носа в здание суда не показывали, опасаясь публичной компрометации. Как бы там ни было, в последние дни процесса Ларри пустил в ход «домашнюю заготовку», которую явно продумал заблаговременно на случай угрозы неблагоприятного исхода суда. Он заявил, что отказывается от услуг адвоката Клэйр Хиллиард ввиду ненадлежащего с её стороны исполнения обязанностей. На этом основании Эйлер заявил ходатайство о задержке судебного разбирательства на срок, необходимый новому адвокату для ознакомления с материалами следствия и суда. В случае невозможности подобного моратория суд надлежало остановить и рассмотреть дело в новом процессе.
Наверное, самому себе Эйлер казался очень умным, но это убеждение было сильно ошибочным. Судья Джозеф Урсо (Joseph Urso) не стал долго ломать голову над выдумками обвиняемого, а весьма здраво указал тому на то, что всего неделей ранее, на первом заседании в начале процесса Эйлер лично заявил о полном удовлетворении полученной в ходе следствия защитой и не заявлял требование её отвода. Кроме того, судья напомнил, что у Ларри есть второй адвокат, который работал с ним с сентября 1984 г., претензий в его адрес Ларри также не заявлял, а потому его право на защиту не нарушено. Посему процесс будет продолжен и при отсутствии Клэйр Хиллиард.
9 июля присяжные огласили вердикт, согласно которому Ларри Эйлер признавался виновным по всем пунктам обвинения и не заслуживал снисхождения. Такой вердикт гарантировал верную смертную казнь и кое-какой довесок к ней. Окончательный приговор Джозеф Урсо огласил 3 октября 1986 г., то есть спустя почти через четыре месяца с момента оглашения вердикта. Ларри Эйлер приговаривался к смертной казни посредством смертельной инъекции, а также 20 годам тюремного заключения за похищение Дэнни Бриджеса и попытку сокрытия его смерти посредством расчленения.
Ларри Эйлер, доставленный утром 3 октября 1986 г. из тюрьмы в суд округа Кук для того, чтобы выслушать приговор судьи Джозефа Урсо.
В общем, прав был Шипперс — надо было Ларри каяться, просить о снисхождении и тогда бы он за счёт сделки с обвинением автоматически получил пожизненный срок. И не было бы этой мороки в судах. Но Ларри пошёл своим путём… что ж, туда ему и дорога!
Разумеется, Ларри пытался бороться с неотвратимой угрозой смертной казни. Он прошёл все этапы апелляций и кассаций, последняя апелляция в Верховный суд страны была подана 25 октября 1989 г. Она была ожидаемо отклонена, как и все предыдущие, вина Ларри Эйлера была совершенно очевидна, неоспорима, и он не вызывал ни малейшего сочувствия по причине отсутствия даже минимального раскаяния. По этой причине, кстати, он не мог рассчитывать и на помилование Губернатора штата. Приведение смертного приговора в исполнение было намечено на весну 1991 г. Тут самое время пояснить, что хотя Эйлер в очереди смертников штата занимал почётное 156-ое место, но приговоры приводились в исполнение отнюдь не в силу очерёдности, а по результатам движения дел в апелляционных инстанциях. Поэтому приговорённый позже очень часто умирал скорее того, кого приговорили раньше. Поскольку Эйлер ввиду простоты и очевидности его дела очень быстро проскочил все судебные инстанции, он автоматически переместился в первую дюжину смертников, ожидавших исполнения приговора.
Необходимо отметить, что всё это время Эйлер категорически отрицал свою причастность к убийству Дэнни Бриджеса и заявлял, что не является «Убийцей с хайвея». Выражаясь просторечно, отпирался от тёплого…
Летом 1990 г. у Эйлера был обнаружен СПИД. Как показало изучение его медицинских документов, Ларри заболел ещё аж в 1984 г., видимо в последние дни или недели перед арестом, поскольку ни у Литтла, ни у Добровольскиса эта болезнь не была обнаружена [последний погиб в ДТП 7 января 1990 года в возрасте 29 лет]. Нельзя исключать того, что смертельную болезнь Ларри подцепил от Дэнни Бриджеса, своей последней жертвы. Дэнни был проституткой, активно менял партнёров и, как свидетельствует статистика той поры, лица этой категории умирали от СПИДа буквально через 4,5 года с момента начала промысла. Если это так, то можно метафорически сказать, что Ларри оказался убит «выстрелом из могилы». Вот уж воистину причуда Судьбы…
Эйлер панически боялся смерти, но в особенности смертной казни. Стремясь добиться отсрочки её исполнения любой ценой, он пустился в авантюру, с которой связал последние надежды на обман судебной системы. Он написал шерифу округа Вермиллион, штат Индиана, письмо, в котором заявил, что готов дать признательные показания о собственном участии в убийстве Стивена Эйгена и назвать имя соучастника. В тюрьму «Понтиак», где содержался Ларри, прибыли представители Департамента юстиции Индианы и службы шерифа округа Вермиллион. По результатам их собеседования с Эйлером, носившего неофициальный характер, было принято решение возобновить расследование убийства Эйгена, замороженное ещё осенью 1984 г.
В октябре 1990 г. окружной прокурор Ларри Томас сделал официальное заявление о том, что расследование возобновлено и серьёзно продвинулось, хотя вплоть до декабря информация о признательных показаниях Эйлера держалась в глубоком секрете и об их содержании знали считанные единицы высокопоставленных сотрудников правоохранительных органов штата Индиана. Однако 4 декабря 1990 г. Ларри Эйлер сделал официальное заявление представителям Департамента юстиции штата Индиана, в котором сообщил о том, что инициатором похищения Эйгена явился Роберт Литтл, который первым изнасиловал связанного Стивена, нанёс тому ножевые ранения и после умерщвления молодого человека сфотографировался с окровавленной футболкой жертвы в руках. Кстати, и саму футболку Литтл забрал на память и хранил в каком-то тайнике…
На основании этого заявления были оформлены ордера на производство обысков движимого и недвижимого имущества Литтла и его рабочего места. Упомянутые обыски были проведены в Терре-Хот, в Университете которого Литтл продолжал свою преподавательскую деятельность, уже 8 декабря. При обысках были изъяты более 300 порнографических фотоснимков и 32 видеокассеты с записями аналогичной тематики. Значительная часть этих материалов содержала изображения гомосексуальных сцен с садо-мазо- атрибутикой. Среди них имелись фотографии совсем молодого Ларри Эйлера в костюме жокея с хлыстом в руках, фотоснимки эти явно относились ко второй половине 1970-х гг. Профессор библиотечного дела был задержан, но менее чем через сутки выпущен на свободу.
