Новый отрезок сразу дал понять, что с ветерком его проехать не получится. Выверт Улья состыковал с куском магистрали не слишком широкую грунтовку, сильно разбитую колёсами. «Обалдеть переходы», – отметил про себя Фаркоп. Местность снова стала понижаться. Еловый лес с большим количеством заболоченных участков и отсутствием следов человеческой деятельности оптимизма не внушал. Километров через семь показался т-образный перекрёсток, у которого был указатель. Стрелка, показывающая прямо, сообщала, что до Ракитино осталось 9 километров, а указатель направо, что до Авдеевки 13 километров. Бронемашина свернула направо. До Авдеевки, разумеется, не доехали, примерно через шесть километров двигаясь по убитой грунтовке, выехали на новый кластер. Маэстро, следивший за округой через монитор, увидев новый отрезок пути, некультурно и весьма витиевато выругался. Фаркоп заинтересовался, что так не понравилось товарищу и, на некоторое время переключился с левого сектора, за которым обычно присматривал, на фронтальную камеру. На экране был дремучий ельник с вывороченными с корнями деревьями в результате сильного шквалистого ветра, пронёсшегося над этой местностью какое-то время назад и очередной гряземес вместо дороги. Когда Шмель, аккуратно переехав границу территорий, стал пытаться без пробуксовки вести машину, то найти подходящий темп сразу не получилось. Всё же ему удалось поймать нужный ритм и броневик, в натяг стал прокладывать себе колею, выдавливая колёсами размякшую грязь в стороны. Звук от работающего мотора подолгу зависал на одной ноте. Минут сорок машина боролась с тем, что под её колёсами считалось дорогой. Относительно небольшой по расстоянию участок всё же закончился. На его протяжении в стороны отходило несколько подобных отворотов, которыми судя по колеям от тяжёлой техники, пользовались лесозаготовители. Новый кластер, кроме того, что по сторонам теперь был смешанный лес, ну вообще не порадовал. Зубастые колёса по-прежнему месили грязь. Для лучшего сцепления Шмель немного стравил в них давление. Общее направление на восток сохранилось, но путь была отнюдь не прямой. Кроме того добавилось большое количество небольших водоёмов и заболоченных участков. К первому ручью, широким разливом, пересекающимся с разъезженной и размякшей грунтовкой, подъехали километра через четыре. Машина вполне уверенно прошла вязкое, но не глубокое место. Примерно через километр заметили перекрёсток, где в их раскисшую дорогу слева упиралась точно такая же. Примечательным было то, что с неё вели относительно свежие следы. Получалось, кто-то с севера повернул на восток и где-то впереди проехал или едет перед ними. Фаркоп сам не определил бы, насколько следы свежие, но старожилы группы сразу сказали, что им от силы несколько часов. Рейдер полюбопытствовал у Маэстро, как он определил, что колея оставлена транспортным средством недавно.
– Да очень просто. Когда сам много раз оставляешь следы в подобном месиве грунта и воды, то начинаешь подмечать мелочи, – ответил он, продолжив. – Ну, например, мы ездили в Городок, вспомни, какими были отпечатки покрышек на подобных этому участку пути, когда мы двигались туда, а потом на следующий день возвращались. Особенно верхние части грунта, выдавленные колёсами и образующие гребни.
– Если ты не забыл, я ехал за тобой на Урале, и мне было не до того, – возразил Фаркоп.
– Скорее ты просто не обратил на это внимание. Впрочем, не важно. Видишь, дорога, попавшая вместе с куском территории сильно насыщенна водой. В том месте, откуда её скопировало, нет такой тёплой погоды, да и солнце вполне вероятно греет не так сильно. Попав в Улей, не сразу, но она начинает подсыхать и в первую очередь её верхние пласты. Особенно, если это отвалы от колёс. Они первыми теряют влагу, у них даже цвет становится светлее. Если такой кластер окажется долгим, то засохшие борозды и колеи могут представлять не меньшую проблему для машины, чем сама грязь. Они твердеют высыхая. Особенно если в земле достаточно много глины, так там вообще можно получить окаменевшие колдобины, которые проще по обочине объезжать.
– То есть ты по цвету подсохшей грязи ориентируешься? – уточнил рейдер.
– Чем тебе не маркер? – встречным вопросом Маэстро поставил мужчину в тупик.
Беседу прервал голос Краба по внутренней связи:
– Впереди, на удалении около одного километра движение, доработанный под Улей пикап в глубокой луже или броде через речку застрял.
– Нас заметили? – спросил Ворон.
– Похоже, да, но агрессии не выказывают. За пулемёт никто не хватается. Если не путаю, у них ПКМ на сошках и банкой на 100 патронов в люке над вторым рядом сидений салона в креплении стоит.
– Принял. Присматривай за ними, подъедем, познакомимся, что за люди тут оказались в этой глухомани. И да, махни им какой-нибудь тряпкой и чуть отверни в сторону стволы башни, – распорядился Ворон, переключаясь на оптику дальнего обнаружения. Фаркоп ещё рассматривал трёх рейдеров, двух молодых парней в чулках ОЗК растягивающих лебёдочные тросы и средних лет кряжистого бородатого мужчину в таких же чулках, салатового цвета, выходящего из воды в сторону медленно приближающегося броневика, когда Шмель сказал:
– Я знаю эту команду. Это Камышские, я пару раз пересекался с ними. За старшего у них Весло, он в нашу сторону идёт. Парней по именам не помню.
– Ну и отлично, пойдёшь со мной, быстрее общий язык найдём, – отреагировал лидер, потом высунулся в проход, сказав: – Маэстро, на время отсутствия водителя за руль сядь. Всем оставшимся наблюдение за сторонами, Краб общий контроль и прикрытие.
Броневик добрался до мелкой речушки, пересекающейся с дорогой, и остановился. Ворон и Шмель выбрались наружу и стали общаться с незнакомым рейдером. Судя по всему, тот узнал Шмеля, и разговор проходил спокойно. Молодые парни тем временем зацепили, наконец, тросы и стали помаленьку вытягивать встрявшую посреди брода машину. Минут через пять лидер и Шмель вернулись. Ворон сразу достал рацию, которую использовал в Валуне и некоторое время с ней возился. Высунувшись в проход, сообщил:
– У нас неожиданные попутчики образовались. Группа отчаянных рейдеров из Камыша в объезд опасных мест пробирается к реке. У ребят не слишком доходный, но вполне стабильный заработок. Таскают пустые стреляные гильзы. Сдавать в Камыше можно, но закупочные цены там на этот товар ниже и прибыли на этом нет. У Весла есть станция с частотой Валуна, едем вместе до реки там у всех свои дела. Как-то так.
– Они помогут навести нам мосты с нужными людьми? – спросил Маэстро.
– Почему нет? Мы поможем им они нам. Честным рейдерам, которым нечего делить, всегда просто договориться, – ответил лидер группы.
– Почему ты назвал их отчаянными? – не удержался от вопроса Двигун.
– Ну как тебе сказать. Дело в том, что эти ребята не вояки и не добытчики трофеев с заражённых, скорее сборщики. Если Шмель не ошибается, у них и соответствующих навыков для таких поездок нет. Разве что у Весла чуйка развита на металлические предметы. Что-то типа металлоискателя может работать ограниченное время и на небольшом расстоянии до 50 метров. Полезный навык для поисковика хабара, того же оружия, – ответил лидер группы, снова нормально усаживаясь в своём кресле.
Тем временем пикап медленно, но уверенно выползал на берег реки. Взяв чуть правее места переправы машины перед ними, Шмель, включив блокировки и понижайку, подъехал к воде и, сохраняя выбранный темп, стал преодолевать брод. Ненадолго остановился на противоположной стороне, подождав, когда рейдеры смотают тросы и сядут в свой автомобиль. Ворон распорядился пропустить пикап вперёд, чтобы Веслу было проще налаживать диалог, когда повстречаются местные рейдеры, знающие его технику. Движение по сложному отрезку пути продолжилось. Обошлось без бродов, но двигались очень медленно. Местность стала немного выше и вскоре машины выбрались на грейдер с хвойным лесом по сторонам. Всё, что не было прикручено к полу и стенам решило внутри броневика жить своей жизнью. По пути попался брошенный старый трактор трелёвочник типа ТДТ 55, который до этого места двигался прямо по щебёнчатому покрытию дороги. Немного дальше заметили стоящий на дороге лесовоз. Человеческих останков или пустышей рядом не оказалось. Вообще никакого движения рядом, словно не технику тут оставили, а пару объектов для дополнения декораций местного дизайнера. Больше на этом отрезке ничего любопытного не увидели. Новый участок Улья встретил неожиданно приличным двухполосным шоссе поднимающегося на возвышенность. Растительность с подъёмом местности так же меняла своё облик. «Неужели выбрались из низменности?» – подумал Фаркоп, отслеживая изменение рельефа. Примерно через километр пути по новой дороге слева и справа потянулись перелески, перемежаемые большими лугами. На глаза попалось несколько машин, рядом с ними обнаружили пустышей, которые отреагировав на звук, выдвинулись на проезжую часть. Кого-то сшиб пикап, кого-то броневик. Останавливаться и добивать переломанных медляков не стали.
