Одноко приследовать стала нас охотников стая,

Охотников на колдунов и кровопивцев,

Однако сами они все нечестивцы.

Небыло выбора у нас безысходных,

Пришлось превратится в хвостатых животных,

Инквизицию злобную чтоб пережить,

Дабы спокойно и мирно нам жить.

Обратились мы к духу лесному, он нам помог,

От зла инквизиторов нас уберёг,

Дух милосердный и добрый от зла оградил,

В свободных лисиц он нас превратил.

Поведав тебе нашу историю,

Стали твоею мы обороною,

Спасли от человечества злого, чей ум слишком мал,

Чтоб не настал в огне на костре твой финал."

Выслушав историю бедных лис, у Сильвии пробежали мурашки по коже.

– Так значит, вы были людьми ранее? – восхищенно спросила девушка.

– Поверь, в этой жизни, при несправедливой инквизиции, мы были вынуждены превратиться в хвостатых лисиц, а после, спасли тебя от тех, кто сжег твою семью, – говорил рыжий вожак.

– Я вам очень благодарна, – положив руку на сердце, сказала Сильвия. – Вы – моя единственная семья в этом мире, и я не представляю свою жизнь без вас.

Рыжий лис-старейшина Рой запрыгнул на бревно и сел поближе к рыжеволосой.

– Сильвия, пообещай нам, что ты больше не выйдешь за пределы нашего леса. Мы боимся за тебя, и ты понимаешь, какие опасности грозят в мире людей, – предостерегал её лис.

– Да, но этот парень вовсе не показался мне злым тираном, он был очень добрым и милым, – летая в облаках, говорила Сильвия. – Это первый человек, с которым я разговаривала за все мои пятнадцать лет.

И тут подошла старушка лисица, хитро улыбаясь.

– Похоже, у нашей Сильвии начался переходный возраст, – говорила бабушка Джозефина. – Поверь, дитя, в твоем возрасте это нормально. А почему бы и нет? Если парень действительно добрый, можно завязать с ним роман, детка.

– О каком романе ты говоришь, бабушка? – обеспокоенно выговорил лис Мишель. – Этот парень – человек, а люди опасны для таких, как Сильвия.

– Он прав, – подтвердил старейшина Рой. – Вспомни, Сильвия, мы неоднократно рассказывали тебе, что люди совершили с твоей невинной семьей.

Сильвия задумчиво оперлась на колено, вспоминая лицо красавца, которого она встретила на окраине долины. Она испытывала страх, потому что если она попадется в руки людей, они обязательно расправятся с ней, как с ее семьей.

– Что нам делать теперь? – спросила Сильвия. – Не могу же я всю жизнь жить в страхе за свою жизнь?

И тогда рыжий старейшина предложил:

– Обратимся к доброму лесному духу за помощью, и он сделает так, чтобы ты была в безопасности, как мы.

Все недоумевающе, в том числе и Сильвия, переглянулись на него.

– Рой, ты хочешь, чтобы она стала лисицей? – удивленно спросила лисица Мари.

– Только так мы сможем уберечь её от инквизиции католической церкви и охотников на ведьм, – пояснил старейшина лис.

– Сильвия, милая, хочешь ли ты этого сама? – задала довольно сложный для девушки вопрос лисица Мари.

Сильвия растерялась и неловко огляделась на своих покровителей. Это решение действительно было очень сложно принять для девушки, пусть она выросла среди лис, пусть она даже присвоила инстинкты хитрых хвостатых, но эта идея вожака поселения загнала Сильвию в тупик.

– Не надо на неё так давить, рыжий ты глупец, – возразила старая лисица Джозефина. – Послушай, Сильвия, детка, ты ещё молодая, у тебя вся жизнь впереди. Наслаждайся ею. Стать четвероногой хвостатой с шерстью ты всегда успеешь.

Девушка встала с бревна и отбежала подальше в чащу леса для одиночных размышлений о принятии довольно непростого решения. Лисы же грустили, глядя ей вслед. Они переживали за её будущее, которое, судя по всему, будет продолжаться в лесу среди зверей.

*ГЛАВА 5 – ПРИБЫТИЕ ПОЧЁТНЫХ ГОСТЕЙ.

За те пятнадцать лет, которые прошли с момента, когда лисы спасли Сильвию в её родной деревне, которая, кстати, называлась Фабюлье, почти ничего не изменилось. Те же недовольные лица с мрачными выражениями, вечно недовольные многим.

И кроме того, экономическая ситуация в деревне стала ухудшаться с каждым годом. Урожай выгорел из-за глобального потепления нынешнего жаркого лета, скот перестал плодиться, бушуют болезни, и из-за всего этого ухудшились торговые отношения с соседними деревнями и городами, что привело к экономическому кризису в Фабюлье.

Обескураженный текущими обстоятельствами в деревне, священник Отец Кушон стоял в церкви над пустой корзиной, куда местные когда-то  щедро скидывали некую часть средств из своих карманов, которой вполне хватало и самому священнику, и на расходы двух монастырей. Но уже не первый и не второй месяц, как в эту корзину не падает золото, за которое Кушон любил свою паству.

Тучный священник с свиноподобным лицом в конце концов яростно отбросил пустую корзину. Он подошёл к алтарю, и с тяжестью, пыхтя из-за своего пуза, встал на колени перед распятием и начал молиться:

"Иисусе Божий, Дух Святой,

Молитвам внемли, Бог Всевышний,

По всюду голод лютый с нищитой,

Народ мой стал настолько нищий.

Никто пожертвований не несёт,

Всё бедствуют, переживая это бремя,

Нас одолели дни невзгод,

Нелёгкое нам выдаётся время.

Мне бы пополнилить свой карман,

Чтобы в корзине жертвенной звенело,

По каждой доли всех сельчан,

До горки ярко золото блестело.

Но вот приедет скоро важный господин,

Месье Ришар – судья уполномоченный,

Из рода знатного, богатый сын,

К нему мне обратиться нужно срочно!"

Входная дверь в церковь открылась с громким скрежетом. Вошел юноша, тот самый парень Габриель, которого встретила Сильвия, и скинул с себя хворост из сухих веток.

Отец Кушон неуклюже поднялся с колен и тяжело подошел к юноше.

– И всё? – недовольно фыркнул священник, взглянув на хворост.

– А что разве возможно больше? – спросил Габриель.

– А меньше быть не может, – недовольно ответил Отец Кушон. – Мы приютили тебя в монастыре не для того, чтобы ты просто бродил без дела и собирал по три ветки.

– Я здесь уже целую неделю… – начал было возразить юноша, но его перебил священник.

– Вот именно! Ты здесь уже неделю, а работа всё еще не выполнена. Так нельзя!

– Я работаю здесь с утра до ночи, делаю все, что вы мне говорите.

– Если так пойдет и дальше, ты забудешь о сне, или я отправлю тебя прочь!

Габриель решил не спорить с такими несправедливыми указаниями святого отца. Он прибыл в деревню, в поисках убежища, так как у него не было ни дома, ни семьи. Но как только священник взял его под опеку и предоставил ему ночлег на завалинке, он начал заставлять его работать без устали.