Дом выглядел чистым и ухоженным, виднелся какой-то достаток. Лили стояла, прислонившись к стене и не реагировала ни на что.
— Если хочешь, будем раз в месяц сюда заходить, проверять, всё ли с ними в порядке. Но ты не должна себя выдавать. А теперь нам пора.
Зачем я это сделал? По сути, это дополнительные заложники. Если сделает что не так — убью Вернона. Ещё не так — убью Дадли. Ещё не так — Петунью. А может, просто буду круциатить? И хоть это не было сказано — она это поняла. Откуда я всё это знаю — что у неё есть сестра, где она живёт, как Лили воспринимает мои слова? Так что, я не легилимент?
Мы вернулись в её дом.
— Садись в кресло, Елена. Теперь тебя пора ещё раз пролегилиментить… Легилименс!
В прошлый раз я смотрел, чем она может быть полезна. Теперь меня волновал Северус Снейп. Том был уверен в его лояльности. Не раз его легилиментил. Но я не Том — я решил посмотреть на Северуса глазами Лили. Ведь не просто так он попросил её не убивать? Они вроде учились вместе?
Вот Северус пытается с ней познакомиться до школы. Вот они едут в Хогвартс. Встреча с Поттером. Распределение на разные факультеты. Межфакультетская дружба. Неуклюжие ухаживания Северуса. Вот она пытается помочь Северусу, когда тот висит без штанов. Он называет её грязнокровкой. Пытается вымолить прощение, разрыв отношений…
Вообще-то, Северус слишком серьёзно к этому отнёсся. Ну, раздели тебя, ведь не изнасиловали? Можно было обыграть: вы, мародёры, завидуете, что у меня член больше, чем даже если ваши вместе сложить, или вы вчетвером пидарасы и ко мне пристаёте, не удивлюсь если тебя, Блэк, из рода за это изгонят, и вообще, я не такой, сами решайте свои проблемы. Поскольку тогда ещё в маггловском мире за гомосексуализм в Шотландии преследовали, это бы сделало очень серьёзные проблемы, по крайней мере Люпину и Петтигрю. Да и Блэку с Поттером бы досталось от родителей. И можно было собрать уже свою банду с разных факультетов, чтобы бить «гриффиндорских геев». Что вместо этого? Оскорбил Лили, хотя она вообще не при делах? Или это инстинкт — нападать на слабых?
Но всё это ерунда. Меня волновало другое — лояльность Снейпа. В воспоминаниях Снейпа он искал силы и власти и был рад найти сильного господина — Лорда Волан-де-Морта. Снейп был идеален в зельях и неплох в Тёмных Искусствах, пусть у него отец маггл — но он единственный полукровка во внутреннем круге, не слабак, хоть из-за происхождения на него взваливали множество неприятных обязанностей. Часто убивал, прошёл проверку убийством и получил метку. Верно служил, передал пророчество, за что Том ввёл его в круг особо доверенных слуг. Зачем-то попросил себе грязнокровку Лили. Как это объяснить? Хочет потрахаться и нужна именно эта грязнокровка, потому что отказала в детстве? Том так и думал. И в принципе, это логично.
Но память Лили показывала совсем другого Снейпа. Запутавшегося, затравленного, пытающегося выбиться в люди, оказавшегося в плохой компании. И, как говорила легилименция, оба правы.
Естественно, Лили могла ошибаться: Снейп либо стал больным ублюдком, либо всегда им был и хочет себе вот именно эту рыжую. Так сильно хочет, что не боится подставиться под Круцио Волан-де-Морта? Вроде бы Лорд убил девчонку, как он к этому отнёсся? Надо внимательно проследить за его реакцией на эту новость и потом уже показать ему Лили.
А вдруг… Он сумел обмануть Реддла? Да нет, невозможно… Том очень искусен в легилименции… Конечно, окклюментивная защита Снейпа впечатляла, но Том лазил в его разум и если бы почувствовал, что тот что-то скрывает — ломал бы щиты до сумасшествия объекта, а потом бы убил. Но даже столь безумную идею надо проверить.
Я вышел из разума Лили.
— Пока пользуйся своей палочкой, но на собрании и миссиях появляйся только с теми двумя, что ты добыла. Одну из них я временно одолжу.
Я оставил её и переместился к Лестрейнджам. Меня ждал урок гербологии…
Приглашённый за большие деньги из Южной Америки герболог читал лекцию Рабастану. Я же стоял рядом под скрывающими чарами, имея контакт с разумом Рабастана.
— Это всё очень интересно, уважаемый мистер Коннорс, — говорил Рабастан под мою диктовку, — но меня не интересует использование магических растений и их выращивание. Я бы купил семена, которые можно использовать в бою, которые могут поглощать воду, жар или кислоту. Также мне интересно, как растения ощущают волшебника. И главное, какие-нибудь чары против них, желательно универсальные.
— Вечно вы, молодёжь, спешите, всё бы вам повоевать. Некоторые растения чувствуют магию, другие — жизнь, третьи — биение человеческой крови… Что касается условно боевых растений, то воду могут впитать в огромных размерах семена горца амазонского, а кислоту впитывает лишайник фламандский…
— Вот семена этих растений мы и купим, с запасом, — сказал Рабастастан под мою диктовку, — а что насчёт заклятий-гербицидов?
— Я сейчас покажу узор чар, это так называемые…
И Рабастан копировал. Как и я. К чему этот балаган? Так лорд Волан-де-Морт всемогущ, а вот младшему из Лестрейнджей не грех подучиться. А то, что я стою рядом под маскировкой — секрет.
Закончив занятия на сегодня, я собрал Рабастана, Рудольфуса и Лестрейнджа-старшего в малой гостиной.
— Подготовьте список зелий для Снейпа, пусть прибудет с ними через день сюда. Нужен ещё список зелий попроще. И главное — я планирую нападение на лавку Олливандера, вот мой план…
Захват Олливандера.
Вечером в Косой Переулок, через бар Дырявый Котёл из маггловской части Лондона вошла женщина, одетая по последнему слову магической моды. Вскоре её будут узнавать, как Елену Иванову, левую руку Лорда Волан-де-Морта. Женщина подошла к лавке Олливандера и открыла дверь.
Я, лорд Волан-де-Морт, вошёл в лавку Олливандера в обличье женщины, Елены Ивановой. Идея использовать оборотное зелье была очевидна. И пусть оборотное зелье не действовало на лорда Волан-де-Морта из-за нечеловеческого тела и энергетики, но на меня-то оно теперь действовало. А Лестрейнджи? Ну провёл Лорд ещё одно превращение, теперь может использовать оборотку. Может, эксперимент, может, в политику удариться решился, может, секса захотелось? Однако по пути сюда я получил ряд проблем — похотливые взгляды, попытки указать мне дорогу, ненужные разговоры, удивление русскому акценту. Но чем больше следов я оставлю, тем лучше. Особенно бесило тело: оно было намного меньше моего, худым, слабым, не уверен, что его хватило бы на десяток отжиманий. По какому критерию Лили его выбрала? Чтобы было не стыдно на свидание идти? Единственное, что радовало — моя магическая мощь по-прежнему со мной.
— Вы желаете заказать волшебную палочку? — с улыбкой спросил меня Олливандер.
У Олливандера был Дар — он интуитивно чувствовал свои палочки, мог определять, подойдёт ли палочка, без рунных кругов и сложных расчётов. Но, естественно, именно поэтому в магазине было немного защитных чар, и работал он без щитовых чар — это исказило бы результаты. Я беспалочково и невербально наложил на себя чары ускорения, раскусил зубами капсулу с зельем ускорения внутри. Я активирую запонку на рукаве — и Олливандер уже на полу без сознания. Два появившихся домовых эльфа вяжут его. Ещё один артефакт и заранее наложенные на бесполезный предмет чары активируются — и коробки с палочками, стеллажи, вообще всё приходит в движение и исчезает как в черной дыре в воистину бездонной дамской сумочке — всё: палочки, инструменты, ингредиенты, деревянные заготовки, верстак из другой комнаты, рулетка… Мастер, связанный эльфами, отправляется в отдельный внутренний карман сумочки. Занимает это от силы секунды две. Почему я использовал артефакты? Чтобы не оставить отпечаток чар в месте, не засоренном боем, и потому что артефакты не своего изготовления нехарактерны для Лорда. Эльфы аппарируют прочь, но над местом уже чары, делающие невозможным мой побег… Как они думают… Но быстро сломать их — это то же самое, что поставить автограф «Здесь был Лорд Волан-де-Морт». Сжав палочку, я выхожу из лавки Олливандера.
