— Будь осторожен, Аластор. Остальных я отпущу — скажу, что заложник спасён и в них нет нужды. А что с этой женщиной? Почему именно её использовали в качестве приманки?

— Маггла. Вроде жива. Сейчас подвергну легилименции.

Через два часа, после решения всех проблем Аластор расследовал дело о том, как его чуть не прижали. Маггла похоже не при делах.

Однако от неё вел след к её любовнику — к местному идиоту. Его подчинённые уже того проверили — ничего не нашли. Но он знал: его подчинённые работают неаккуратно. Надо все проверить самому.

Довольно известный маггловский художник. Бабник и наркоман. У художника было хобби — устраивать оргии, чтобы получить силу. «Колдун».

Место таких — в Азкабане. Но тот художник не был ни магом, ни сквибом. Маггл-недоумок… Его хоть и взяли на заметку как потенциальную угрозу Статуту (на самом деле, чтобы свалить на него что-нибудь паранормальное в подходящий момент), но не трогали — Статут… Пусть магглы сами разбираются…

Он послал своих подчинённых найти улики, связывающие этого человека и нападение на него, но те не нашли. Кретины. Всё придется делать самому.

И сейчас он посетил квартиру-студию этого художника.

Естественно, Аластор наложил на себя очень качественную иллюзию. Она даже эти новомодные маггловские видеокамеры обманывала.

Он постучал в дверь.

— Кто там? — спросил некто.

— Я пришел купить ваши картины! — ответил Аластор.

— Приходите завтра! У меня выходной!

А у меня — нет. Беспалочковая Алохомора, беспалочковые Парализующие Чары и палочковая легилименция — и начинается допрос.

Через полчаса он понял — ложный след. Просто наркоман и идиот, которому видятся глюки, обещающие силу за сексуальные действия ненасильственного добровольного характера. Причем он сам в это верит. Надо набрать у него воспоминаний и рассказать Альбусу «про силу любви».

Безусловно, это не лучший представитель человечества. Но сажать его не за что. Да если на то пошло — он не гражданин магической Великобритании. Ну что же, он сотрёт ему память.

Человек получил порцию Обливэйтов и лёг спать, а Аластор занялся обыском квартиры — ведь этого вполне могли использовать втёмную. Он проверит абсолютно все его вещи!

Через час Аластор понял — маггл неплохо рисовал и не только голых баб и оргии. Особенно Аластору понравилась вот эта картина. Такая милая лужайка… Так и хочется дотронуться…

Ну нафиг. Не будет он ни к чему дотрагиваться — вдруг проклято. А ведь так хочется…

Аластор тряхнул головой. Начал махать палочкой. Голова прояснилась. Начал накладывать диагностические чары. Чисто, чисто, чисто… Хотя… Вот эта вот милая лужайка проклята. И очень качественно. Но только против магов.

Всё, он узнал достаточно. Надо вызвать подмогу. И пусть аккуратно опечатывают вещдоки…

Через два часа Аластор сидел в кабинете Альбуса. Альбус, как глава ордена Феникса, убедил его докладывать о своей деятельности раз в день.

— Аластор… — говорил Альбус, — твои результаты… Впечатляют… Подбор кадров. Подготовка людей. Планирование операций… Подбор зелий, расчет углов обстрела, каждый в команде использует свои сильные стороны… Снижение потерь в операциях… Несмотря на твою репутацию и что бы о тебе не говорили — ты бережёшь людей. Например, твои новые циркуляры, когда операция, в которой есть потери среди авроров или гражданских считается провалом… Ещё бы ты сам не подставлялся… Но твои методы…

— Что не так?

— Ты не имел права вламываться в дом того маггла. Не имел права стирать ему память.

— Я глава Аврората. Я могу сам для себя выписать ордер на обыск. Я раскрыл подлый план Пожирателей! Они хотели убить меня цербером! Потом столкнуть меня с самим собой! А зная мою дотошность, они знали, что я пойду проверять тот дом. Их бы я заметил, они не стали соваться. Очень качественно прокляли картину того бабника! Особое проклятие, которое действует только при определенном уровне чувствительности, то есть рассчитано на мой магический глаз, из-за чего эти недоумки его пропустили! Тысяча нарядов вне очереди! Благодаря мне всё обошлось!

— Знаю, Аластор. Я готов закрыть глаза на этот случай. Будь поаккуратней. Но ведь таких случаев — много.

Альбус достал бумагу и начал трясти перед Грюмом.

— Аластор, это заявление на тебя. Семнадцатое за неделю. Рита Скитер обвиняет тебя в том, что ты выкинул её из окна борделя.

— Я глава аврората, а не учитель манер! Жаль, она не убилась! Проститутка! Она сама со стыда выкинулась!

— А если серьёзно? — спросил Альбус.

— Альбус, смотри, вот подписанный мной ордер на проведение спецоперации! Я сидел в засаде на Садо-Мазо бон-Доминанта, а она притащила свору журналистов! Уверен, она служит Сам-Знаешь-Кому! Я решил устранить помехи в проведении спецоперации! Я, как аврор с многолетним опытом, знаю, что для устранения помех в спецоперации лучше всего подходит заклинание «Легилименс». Я почти прошёл её защиту, но она предпочла выкинуться из окна, чтобы разрушить визуальный контакт!

— Странно… — сказал Альбус, проверяя Ордер. — Обычно ты сначала сделаешь глупость, а потом приносишь бумагу. И химический анализ показывает, что подпись и печать поставлены позже произошедшего инцидента, а здесь всё в порядке. Не верю, что ты изменился. Как ты сумел меня обмануть?

— Альбус… Ты же сам выдал мне хроноворот…

— Понятно. Ладно, пропустим жалобы на тебя от авроров, курсантов, стажёров… Аластор, будь аккуратен с Тёмной Магией….

— Альбус, не начинай! Что мне — убиться при исполнении? У меня слишком мало времени, чтобы стать наркоманом. Ещё ни один главный аврор не умирал своей смертью. Я не провожу Тёмные Ритуалы, я не устраиваю жертвоприношения! Пока я не пытаю Круциатусом в академии аврората — у меня всё в порядке. И не смей меня отправлять «на заслуженный отдых», пока Сам-Знаешь-Кто коптит небо!

Воцарилось неловкое молчание.

Эта история про Тёмную Магию попахивала дерьмом.

Больше всего это напомнило притчу об одном известном зельеваре, случайно принявшем яд, от которого не было противоядия. Перед ним немедленно возник вопрос — принял ли он смертельную дозу? Он заглянул в классический учебник, который сам и написал за несколько лет до этого. Доза — смертельна. Тогда он обратился к другому справочнику, автором которого был другой известный специалист по ядам. В соответствии с ним он получил лишь часть летальной дозы, принимая во внимание вес его тела и индивидуальные особенности. Что ему оставалось делать? Он сел и стал ждать, надеясь, что в данном случае прав не он.

— Ты лучше скажи, что с картиной? — спросил Грюм.

— Очень качественное проклятие. Оно теперь неактивно.

Альбус снял ткань с картины, стоявшей в углу. На ней был изображен небольшой мыс, вдававшийся в озеро, покрытый травой, и что-то яркое, блестевшее справа фрагментом. Альбус направил туда Бузинную Палочку, дыхнул на картину, на миг затуманив рисунок, потом щелкнул ее ногтем, передав кроху магической энергии. Картина зазвенела, как стеклянный колокольчик, потом ожила, как колдофото.

Задвигались, запульсировали тени, и над озером на картинке наступил вечер. Альбус провел над картиной рукой, и изображение замерло. Снова озеро, трава, свет солнца.

— Твоя магическая энергия бы покидала тебя вместе с жизненными силами, делая рисунок всё более реальным. Ты бы умер от магического истощения. Очень тонкая работа. И необычная. — ответил Альбус. — Картина будет исследована и уничтожена. А теперь поговорим о твоей работе как главы аврората.

— Что не так, Альбус?

— Ты в курсе, сколько ты выписал ордеров?

— Не считал. Но недостаточно.

— Ты выписал Ордера на обыск всех Древнейших и Благороднейших. Включая Сьюзен Боунс, чьи родители погибли, сражаясь за орден Феникса. Самой Сьюзен нет трёх лет.

— Всех надо проверить, Альбус. Все под подозрением. А невиновных не существует — есть разные степени вины.

— Как ты собираешься проверять Блэков? Их дом абсолютно недосягаем. Даже не осязаем! Нет ничего глупее, чем написать указ, который нельзя выполнить.