Двойник Альбуса сидел в Министрестве на кресле министра.
Ощущение могущества переполняло его, словно с каждым ударом по венам растекалась сила. Это была не смехотворная власть, даруемая бессмертием и наслаждением, но нечто гораздо лучшее.
Пусть он занимал кресло министра, но его власть была намного выше. Благодаря Тёмной Магии Альбус теперь видел вероятности с неимоверной точностью. Глупые люди считали, что он не слышит их шепота о его новых возможностях, о растущем могуществе. Что же, пусть восхваляют его втихомолку: ему ни к чему открытое поклонение.
Альбус откинулся в кресле, мысленно погрузившись в бесконечную пучину возможностей, чувствуя, как чужие судьбы разматываются у него под пальцами, подобно тысячам нитей. Каждая нить вела к определенному исходу, который разворачивался у него перед глазами, стоило лишь на секунду сконцентрироваться. Будущее было в его власти...
— ...Будущее не предопределено! — сказал Альбус и видение заколебалось.
— Я знаю, что грядущее подернуто туманом и зависит от нашего выбора. Но вместе мы сумеем найти способ видеть вероятности событий.
— Взгляни на дары Тёмной Магии! — яростно и отчаянно взревел я. — Посмотри на ту силу, что я тебе предлагаю! Не упускай свой единственный шанс...
— Отправляйся в бездну! — ответил мне Альбус.
И тут я почувствовал, что я теряю контроль над видениями. А было заготовлено ещё много всякого…
Я ведь ещё не готов... Ладно, пора начинать сам ментальный поединок в вымышленном мире...
— Понеслась! — подумал я, преобразую своё тело.
Альбус встретил меня, не пытаясь уклониться от нападения. Он принял колючие красные очертания перекати-поля, имеющее вкус сливочного пива, и прорвался сквозь мои ментальные защиты. Я отшатнулся назад, ощутив многочисленные колотые раны, оказавшись таким же беззащитным, как мидия, чью раковину взломали за обеденным столом.
Ощущая зловоние собственных ментальных ран, я восстановил свою броню и снова схлестнулся с Альбусом, вонзая вертела ментальной энергии в его красно-золотую форму феникса. Они утыкали его, словно перья.
Дамблдор взвыл.
От ударной волны заходили ходуном деревянные скамьи дома Дамблдоров и вылетело несколько окон. Я вогнал вертела еще глубже, превращаясь в ежа с метровыми иголками. Феникс запел и вырвался из моего захвата, ломая иглы. Он взмыл под самый купол неба.
Я же принял очертания какого-то крылатого создания, смутно напоминающего убитую хвосторогу гнилостно-зелёного цвета, но для описания которого явно не хватало четырех измерений. Я выпустил длинные, волокнистые щупальца, которые хлестнули по Альбусу, сдирая впопыхах поставленные защиты и сминая края его сознания.
В ответ на меня посыпались слёзы феникса, причиняющие жгучую боль.
Я превратился в летающий ритуальный нож и вонзился в феникса. Тот осыпался пеплом, из которого встал Альбус в человеческой форме.
Его тело била дрожь. Из его глаз и носа струилась кровь. Он напряг своё сознание, сжимая свои очертания до крошечной золотистой точки, а затем разворачивая ее в сложную меняющуюся геометрическую фигуру. Фигура эта начала множиться и заполнять пространство своими копиями со скоростью, возрастающей по экспоненте. И каждая из этих фигур гремела раздражающей меня песней феникса...
Я пытался увернуться, стараясь найти место для отступления. Но они были повсюду вокруг меня. Раздался неистовый треск, и мне показалось, будто весь мой мирок сжимает неведомая сила, точно плод, срываемый с ветки. Странные геометрические фигуры, количество которых уже достигало нескольких сотен, постоянно меняющиеся, стали стремительно сходиться вместе, сжимаясь вокруг моего сознания, подобно зубам дракона. Но этот дракон не кусал, а сокрушал. Я оказался зажат между мечтами геометра, за которые Риман и Лобачевский отдали бы душу.
Я их жег, вымораживал, растворял в кислоте. Иногда мне удавалось что-то уничтожить, но десятки других всегда были готовы занять место уничтоженных.
Что-то это мне напоминало… Не так давно я анализировал прессу магической Англии. В одной из газет, «Придира», я нашёл ребус, в котором было нечто похожее. Но тогда я не придал этому значения — мало ли что курит редактор?
Сейчас я думал, ежесекундно трансформировался, но и пламя, и песок времени оказались бессильны. Я попробовал обернуться Арианой.
— Неужели ты готов убить меня второй раз? На этот раз умышленно? — ноль эффекта.
Я принял форму Обскура — Черный Дым хоть немного замедлял фигуры, но они умудрялись разрушать даже такую условную плоть.
От меня не останется и мокрого места, когда они сойдутся. Я не видел шанса на победу.
В таком случае остаётся один выход — бегство.
Но мне не удавалось вырваться. Не удавалось порвать сеть. Не удавалось просочиться в промежутки между фигурами. Не удавалось вернуться в своё тело... Вырваться я мог, только прорвав модифицированного Дамблдора-сеть, но я не мог нарушить хоть сколько бы значимый фрагмент узора. Я пытался сражаться, я пытался бежать. Но не мог. Не мог.
Однако миг — и Альбус исчез. Я сразу же отменил форму чистого разума, спеша оказаться в реальном мире, поздно сообразив, что это могла быть ловушка.
Я вновь оказался у дома Краучей и правая рука сжимала палочку. Но всё оказалось просто и мне не составило труда понять, что произошло.
Орденцы безнадежно проигрывали. Подошёл наш резерв. Три километра — мало. Если это вертикально вверх, и тебе мешают враги — много.
Но сейчас, выбравшись из-под земли, два десятка могучих големов размером с великана крушили врага. И пусть каждый из них был хуже мёртвых ныне великанов, но они доставляли много проблем.
Словно этого было недостаточно, орденцев затопила новая волна инферналов, акромантулов и разношерстных обычных големов. И пусть среди подкрепления было очень мало обработанных кровью дракона (материал и заклинатели не бесконечны. Только в первой волне были обработаны кровью дракона все), но их число оказалась достаточным, чтобы стать той соломинкой, что сломала хребет верблюда.
Контрольным выстрелом в тело сопротивления стала Несси. В то время как хвост её находился в импровизированном пруду, остальное тело вылезло на сушу и производило эффект железнодорожного состава, решившего проехать сквозь автомобильную пробку.
Дамбдлор, вытирая левым рукавом кровь, сочащуюся по лицу, сражался одновременно с обоими Кэрроу, Беллатрисой и ещё шестью Пожирателями. Все было просто — пока он сражался со мной, мои слуги прорвали фронт Орденцев. Одно дело драться с Альбусом на дуэли, а другое — швырнуть пару-тройку заклятий в беззащитный туман. Ведь можно стать хозяином Бузинной Палочки! И Альбусу пришлось вернуться в реальный мир, чтобы избежать смерти...
Воодушевлённый ходом боя, я атаковал Альбуса. Но тот, хотя и казался полностью добитым, опять сумел меня удивить: Бузинная Палочка сделала два жеста, после первого отлетели 6 Пожирателей, после второго — отлетели три мои демо-версии. И мы опять остались одни. Я запустил в него одновременно Адский Огонь и Сумеречное Пламя. Попробовал даже Экспеллиармус — вдруг сработает? Всё тщетно.
Взмах палочки Альбуса создал нечто, что я бы назвал «Сферическим Патронусом». Поле боя осветило новое солнце. Дементоры и Антипатронусы мгновенно исчезли.
Ещё один взмах, и магическое зрение показало аналог Адского Огня, заклинание Звездопада: энергетические звездочки, размером с футбольный мяч, уничтожили большую часть незащищённых кровью дракона объектов.
Дамблдор использовал Чары Негасимого пламени на Несси — её голову объяло пламя, и она предпочла погрузиться в воду, и в пруду забурлили странные водовороты.
И сейчас от Дамблдора несло чем-то не Тёмным, но повышенной убойности. Хоть это и могла быть обманка, я вновь сосредоточился на защите. Переместиться в сторону опять не удалось — меня окружил зачарованный огонь, который стал словно твёрдым и не пропускал меня, одна радость — он не мог пройти под мою защиту.
