— Выслушай моё предложение. Ты отдаёшь мне брата и всех пленных. Распускаешь организацию. Им я обещаю честный суд и не использовать смертную казнь и поцелуи дементора. Всем Пожирателям — комфортабельные пожизненные камеры. А тебя я буду лично регулярно проведывать в Нурменгарде. Вечности не обещаю — в тот день, когда умру я, исчезнешь и ты. Если ты действительно в своём уме, то ты должен понять — это лучший выход!

Я, откинув голову, рассмеялся:

— Ах, какие благородные речи! Ты всегда был благороден, Альбус! Прямо настоящий король! Ты просто заставляешь меня стыдиться из-за твоего чрезмерного великодушия! Но вот вопрос: понимаешь ли ты своё лицемерие? Ты против Тёмной Магии? А зачем она тебе, ты так легко побеждаешь. Естественно ты против Авады — это единственное, чем чисто теоретически тебя можно убить. Не каждый может валить обычным одиночным «Окаменей» акромантулов. Тебе не нужна власть? А что ты делаешь в лучшей школе Магической Англии на сильнейшем месте силы? Да и действительно, зачем тебе заморачиваться с источником силы — все они ничто перед Хогвартсом! Тебя не интересуют знания и могущество? А откуда у тебя Бузинная Палочка? Не всем Старшая Палочка сама в руки прыгает. Кто дал тебе право решать, каким книгам быть в Хогвартсе? Ты их точно уничтожил? В таких условиях и я могу быть добрым и светлым... Строишь из себя добряка, но ты не пытаешься спасти брата. Да и мне интересно, а чья именно Авада убила Ариану?

— Достаточно... — начал было Альбус, и голос его прервался.

Отлично. Хоть какой-то всплеск эмоций... Это поможет мне пробить брешь в его защите, я как раз нашёл оптимальную для воздействия точку пространства. Ничто из того, что тут наговорил я, не имело ни малейшего смысла. Обычная болтовня, отвлекающий маневр перед основным ударом. Я действительно успел отчасти перенастроить параметры мирка, и даже эти ограниченные возможности позволяли мне побудить мир к действию, причем если Альбус об этих действиях не знал, то сам я представлял себе прекрасно с самого начала.

Сейчас мы наблюдали картину, которую я вытащил из воспоминаний: бой Аберфорт-Альбус-Геллерт и ловящая телом Аваду Ариана. Это проигрывалось словно в театре, а мы были зрителями, которые не могли вмешаться.

— Эх, Альбус, Альбус, — сказал, улыбаясь, я, — велика ли польза от твоего искусства, если ты даже не в состоянии спасти тех, кто тебе дорог? Я же говорил, что ты болван. Для меня ты, правда, замечательный вариант, самый лучший из всех возможных. И я действительно хочу, чтобы ты принял мое предложение. Будь Пуффендуйцем — спаси тех, кто тебе дорог, будь Когтевранцем — узнай секреты Тёмной Магии, будь Слизеринцем — получи власть над сердцами и умами. Будь Гриффиндорцем — примени свою силу на практике. Смерть очередное приключение? Так умри, самоубейся, не мешай мне. Хочешь пожить — не мешай мне работать, присоединяйся ко мне.

— НЕТ! — сказал Альбус. — Я отказываюсь!

Казалось, мир начал растворяться, как утренний туман. Кошмар Альбуса, сцену убийства Арианы просто сдуло ветром.

— Может быть, ты станешь сговорчивее, если увидишь моё предложение? — сказал я.

Нас обоих поглотила пустота.

Я старался транслировать счастье и заботу.

Я и Альбус, словно призраки, наблюдали странную картину:

Другой Альбус пил чай на пороге своего дома. А его окружала семья: отец, мать, брат, сестра...

— Неужели ты не хочешь вернуть их? — спросил я.

— ВОН! — сказал Альбус, и меня просто снесло.

Я активировал следующую иллюзию.

В этот раз я транслировал боевой азарт.

Через секунду мы оба стояли на поле боя. Но мы не были участниками — лишь зрителями, бесплотными тенями.

Сейчас мы наблюдали уникальное зрелище, что было бы, если Альбус принял моё предложение. Никакое это не будущее, так, кино моего авторства...

Шёл бой — Альбус Дамблдор против Тёмного Лорда и всех его слуг.

Альбус изменился. Не было больше старика, он выглядел двадцатилетним культуристом. Он стал массивным. Там, где некогда был халат со звёздами, была могучая броня, под которой бугрились огромные мышцы.

Но больше всего изменилась его магия. Противоестественное Тёмное свечение, корчащееся и извивающееся, обросшее злыми рунами. Альбус больше не принадлежал реальности: он пребывал в каждом измерении, призрачно мерцая, проявлялся, а затем исчезал в легкой дымке.

С ним сражались: Волан-де-Морт кидал Авады и Адский Огонь, десятки Пожирателей подражали своему господину.

— Альбус, возможно ты захочешь пожертвовать собой, чтобы остановить меня? — сказал я. — Ты с Темной Магией и Ритуалами, с Бузинной Палочкой, да ещё и не соблюдающий принцип презумпции невиновности, наведёшь порядок в Англии за день. И никто из орденцев не пострадает!

Альбус-из-видения направил руку на Пожирателей — те загорелись имматериальными энергиями, вспыхивающими то светом, то тьмой. От тех стали распространяться гнилостные выделения, словно пар от кузнечных мехов, а щупальца теней высовывались откуда-то и мгновенно порвали десяток великанов.

Взмах палочки обновлённого Альбуса — и огромные раскалённые слёзы падали из облаков на сверхзвуковой скорости. Немногочисленные выжившие Пожиратели уничтожались один за другим. Опухоли взрывов вздымались то тут, то там, уничтожая инферналов.

— Слабо, Том, очень слабо, — сказал настоящий Альбус. — Хотя в маггловском кино ты бы взял все призы за спецэффекты.

Альбус взмахнул рукой, и словно образовалось окно в реальный мир.

— Посмотри сюда, Том, — ответил Альбус, указывая на бой у дома Краучей, точнее, на Беллатрису. — Тёмная Магия не решение проблемы, она сама — проблема. Это не те проворные воины, которые были в древности. Они больше не являются штурмовыми командами, что были обучены и сформированы целую вечность назад, это не те, кто дал обет охранять и защищать, которые методом проб и ошибок боролись с драконами, кто истреблял морских змеев или закрывали собой прорыв демонов в отделе Тайн. Им без разницы цель, им просто нужен беспредел. Это не те Воины, а просто демоны-стервятники, хохочущие и кидающие Авады, не успев прицелиться. Вместо защитных шлемов с открытым лицом вы выбрали пугающие маски смерти. Вы стали чумой, и мой долг это остановить.

Я почувствовал ментальную атаку. Видение смело, но я заранее подготовил следующее.

Я пытался транслировать ощущения поиска и радость от знания.

В этот раз мы были в Хогвартсе. Дамблдор сидел за столом и читал книги, что-то рисовал на пергаменте.

Только книги не были «Трансфигурацией сегодня». За любую из этих книг светил Поцелуй Дементора.

— Альбус, я предлагаю тебе всю полноту знания… — начал было я.

— Оставь себе! — ответил он.

И видение было опять развеяно, и я перешёл к следующему.

Я транслировал людское внимание и обожание.

Теперь мы очутились перед толпой, славящей Альбуса из видений за победу.

Боя, в котором Альбус одержал победу, неоспоримую и окончательную. Противник — естественно ради общего блага — превратился в кладбище мертвого металла и человеческих тел, раскинувшееся от горизонта до горизонта.

Альбус, внешне неотличимый от настоящего, стоял перед своими коленопреклоненными воинами.

— Тебя называют сильнейшим магом современности, — напомнил я. — Разве ты не хочешь, чтобы это никогда не кончалось? Мы сможем продлить себе жизнь до бесконечности. А смертные… К ним можно относиться как к веселой игре, направляя при этом миллионы мощью армий или интриг.

— Владыка Дамблдор! — скандировало человеческое море. — Альбус Белый!

Нет, не скандировали. Это было молитвой. Они падали ниц, рыдали и молили Альбуса уделить им хоть толику божественного внимания. Это было...

— ...неправильно! — прорычал Альбус. — Я никогда не пытался возвеличить себя и предстать перед людьми бессмертным и совершенным. Ты же вообще обречен и проклят! Я никогда не жил так. И не буду. — Убирайся!

Видение вновь сменилось другим.

Теперь я транслировал ощущение власти...