При написании этой книги я надеюсь помочь клиницистам преодолеть распространенные ловушки и препятствия, часто возникающие при лечении сложного посттравматического стрессового расстройства (ПТСР) или травмы отношений, через использование модели КПТ-терапии. Обладая данными знаниями и подходом, вы можете помочь своим клиентам научиться продуктивно воспринимать, признавать и поддерживать позитивные намерения всех выделяющихся симптомов, сопровождающих их травму. Вы также можете научиться выявлять те части себя, которые активируются при работе с клиентами, и осторожно обращаться с ними для более эффективного доступа к ранам пациентов и их купирования.

В этой книге будут рассмотрены различные типы травм, отличия КПТ от традиционной фазовой терапии, будет показано, как объединить КПТ с другими моделями лечения, а также будут рассмотрены защитные части в контексте травм, чтобы ваши клиенты могли разблокировать доступ к наиболее глубоким ранам. Вместе мы объединим знания по нейробиологии, связанные с КПТ-моделью, и рассмотрим ПТСР и диссоциации в контексте нейробиологии. Кроме того, мы изучим, как нейробиология может влиять на принятие терапевтических решений в случае выделяющихся симптомов, и откроем уникальные способы, с помощью которых КПТ борется с травмой привязанности. Мы углубимся в пренебрежение, уязвимость, стыд и общие адаптации, связанные с травмой отношений, поскольку она затрагивает различные части, являющиеся критическими, провоцирующими ступор, избегание, пассивность, совершение преступлений, употребление психоактивных веществ и заботу.

Более того, мы рассмотрим ряд травм и различные типы практик освобождения от бремени, связанных со сложными и тяжелыми травмами. Мы также рассмотрим распространенные препятствия на пути к исцелению и обсудим способы их успешного преодоления, чтобы ваши клиенты могли эффективно избавиться от боли, претерпеваемую ими. Книга включает примеры конкретных случаев, личный опыт и клинические упражнения, которые тоже поспособствуют расширению ваших познаний.

Всякий раз, когда я представляю нейробиологические знания, которые, по моему мнению, имеют отношение к КПТ-модели, просьба учитывать, что это лишь моя точка зрения, и по мере развития исследований КПТ у нас будет более четкое представление о влиянии КПТ-терапии на мозг и нервную систему. В последние годы наша область расширилась и укрепилась открытиями о связи между нейробиологией и психотерапией. Психотерапия вышла на новый уровень легитимности в научном и медицинском сообществе, поскольку нас больше не считают лишь гуманитарной наукой. Научные знания объясняют неврологические процессы на протяжении всего психотерапевтического процесса, поэтому мы можем лучше использовать эти знания для принятия терапевтических решений и продолжать совершенствовать нашу способность исцелять травмы от неблагоприятного жизненного опыта.

В конечном счете я как психиатр, терапевт и человек, переживший травму, ставлю своей целью с помощью этой книги предложить вам уникальный взгляд на преодоление травмы отношений с помощью КПТ. Добро пожаловать и спасибо, что присоединились ко мне в этом увлекательном путешествии, которое, я надеюсь, будет информативным, ценным и полезным для вас.

Я бы хотел сразу установить правила игры. Я не сторонник идеи «мы против них», который гласит: «Я врач, а вы – пациент», «Я целитель, а вы – жертва» или «Я эксперт по травмам, а вы – носитель травм». Я верю, что на каком-то этапе нашей жизни мы все были в той или иной форме травмированы, что каждый из нас несет бремя травм глубоко внутри себя и что каждый усердно работает, чтобы сдержать боль от этих переживаний. Более того, каждый из нас подвержен срабатыванию триггера и бурной реакции, если наши травмы разбередить, и у всех нас есть то, что КПТ называет «Я» – наше ядро, наша сущность, наш внутренний компас, обладающий врожденной мудростью и способностью к исцелению.

Комплексное посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР) в своей самой базовой форме – это нарушение отношений, которое подрывает наше чувство доверия и безопасности в мире и ограничивает доступ к нашей собственной энергии. Исцеление травмы отношений возвращает нас к нашей естественной сути и позволяет нам снова любить и общаться с другими. Мы все чувствовали разницу между «быть одному» и «быть одиноким», между «провести время наедине с собой» и чувством изоляции со стремлением к любому общению. Например, склонные к интроверсии люди любят проводить время в одиночестве. Это позволяет им восстановиться, что обеспечивает мирную и тихую внутреннюю связь. Это отличается от боли, изоляции и отстраненности, которые сопровождают травму отношений и внутренние травмы (например, ощущение обиды и предательства, отвержения, словесной критической атаки или сексуального насилия).

Работа с человеком, страдающим сложным посттравматическим стрессовым расстройством (ПТСР), отягощается несколькими моментами. Одним из них является сам подход к терапии. Когда кто-то страдает от повторяющейся травмы отношений, он избегает с близости, доверия и безопасности в отношениях. Тот же самый человек обращается за терапией с невысказанным намерением установить близкие, интимные отношения с вами – его врачом. Мы надеемся, что пациенты будут чувствовать себя в достаточной безопасности, чтобы поделиться с нами своими самыми глубокими мыслями, чувствами и страхами, чтобы мы могли помочь им исцелить травму предательства в отношениях.

Однако данная предпосылка фактически гарантирует провал. Почему? Потому что не следует ожидать, что подвергшиеся насилию в отношениях люди раскроют свои уязвимости совершенно незнакомому человеку без каких-либо последствий. В этих обстоятельствах повторное переживание травмирующих событий практически неизбежно.

Работа с травмой отношений неизбежно освежает травму клиента, а также активирует нашу собственную историю отношений и личные травмы, что провоцирует нас на борьбу с близостью и интимностью. Помните: скорее всего, у вас есть части заботы, которые направлены на защиту одной из ваших травм в отношениях. Вероятно, вы не выбрали бы эту профессию, если бы на каком-то этапе не анализировали свою личную историю отношений, верно? Тем не менее нам кажется безопаснее помогать кому-то другому с его проблемами, чем сосредотачиваться на своих собственных, ведь мы можем чувствовать себя хорошо, потому что помогаем другим. Но это совсем не панацея. Несмотря на то, что профессия терапевта – благородная и приносящая удовлетворение, травмы отношений, вероятнее всего, активизируют болезненное прошлое каждой из сторон и усложнят намерение помочь пациенту. Этого, конечно, можно достичь, но обычно гораздо сложнее, чем принято думать.

Одна из основных причин, почему я хотел написать эту книгу – помочь людям лучше ориентироваться в этом сложном пути разрешения травм отношений. К счастью, я могу достойно оценить свой опыт: в результате моей собственной терапии и тесного сотрудничества с моими клиентами я смог исцелить большую часть своих личных травм.

Работать с травмой может быть сложно, особенно когда она актуализирует нашу собственную историю. Возникновение во время лечения серьезных симптомов или чрезмерных реакций тоже усложняет процесс. Например, многие клиенты на каком-то этапе лечения чувствуют склонность к суициду. Некоторые прибегают к самопорезам, чтобы успокоиться; распространено злоупотребление психоактивными веществами, а также приступы паники, депрессии, диссоциации и стыда. Выходящий за рамки опыт требует выходящих за рамки реакций.

В ходе терапии травма привязанности, происходящая из детства, зачастую реактивируется, вызывая отчаянную потребность в общении, неприятие близости и страх брошенности и потери. Проблема границ неизбежно переплетается с травмой отношений. По моему опыту, при установлении границ есть две точки: слишком много или слишком мало. Когда ваши части срабатывают за пределами границ, вы можете сверхкомпенсировать это, предлагая слишком много, пытаясь спасти их, рекомендуя вещи, выходящие за рамки терапевтической нормы. В качестве альтернативы вы можете стать жестким и контролирующим, пытаясь защитить себя от подавляющей потребности частей вашего клиента.