Вот женщина осторожно перевернула мясо, чтобы оно подрумянилось и с другого бока, после чего взглянула на закатное небо, устало вздохнула и подлила себе еще травяного взвара из термоса.

— Есть новости? — спросила она.

— Да, Госпожа, — раздался из воздуха у неё за спиной ровный голос, по которому сложно было определить не только эмоции говорящего, но даже его пол. — И они не радостные. Как минимум офицерский состав Инквизитория заражен. Семьи Вирине, Орлиф, Лиситур и Райне являются подтвержденными носителями. В данный момент мы проверяем наших собственных людей. С кланом Сибануи контакт потерян. Клан Живьевн оборвал все связи и ушел на дно. Но… были некоторые признаки того, что они не будут отсиживаться, а к чему-то готовятся.

— Действительно, не радостные вести, — вздохнула женщина. — Предложения?

— Завтра на Острова прибывает группа учениц Академии Вингелла.

— Вингелла, Вингелла… — чуть нахмурившись, попыталась припомнить женщина. — Это Академия Ведьм? Так вроде же еще учебный период?

— Это… необычная группа, — чуть замялся голос и на коленях женщины появилась довольно пухлая папка. — Тут вся собранная нами информация. От себя особо отмечу, что одна из них является дочерью семьи Оил и имеет необычайно мощные призывы, а также их сопровождает ваша внучка, Селеста.

— Воооот оно как, — чуть улыбнулась женщина, но тут же стала серьезной. — Она не должна добраться до гнезда. Делайте что угодно, вплоть до полного раскрытия. Но. Она. Не. Должна. Подцепить. Эту. Мерзость. Вы поняли?

— Да, Госпожа.

Ощущение присутствия за спиной женщины исчезло, и она устало вздохнула.

— Я слишком стара для этого дерьма.

В небольшой комнате из бумажных стен, разукрашенных причудливыми рисунками, на мягких матах перед низеньким деревянным столиком сидели три маленьких девочки.

Одна длинноволосая брюнетка с аккуратной, ровной и какой-то кукольной стрижкой, большими фиолетовыми глазами и бледной кожей. Одета она была в белоснежную юкату с рисунком из кроваво-алых паучьих лилий.

Ситис, Младшая богиня Терры с аспектами шуток и тьмы.

Второй была девочка с белоснежными волосами, подстриженными под слегка неаккуратное каре, ярко-алыми светящимися глазами и слегка загорелой кожей. Она зябко куталась в черную с алыми рисунками ведьмовскую мантию и прятала глаза за широкими полами остроконечной шляпы.

Анхельма, Младшая богиня Терры с аспектами магии и крови.

Третья девочка была одета в простенькое длинное платье на бретельках, носила длинные и чуть вьющиеся розовые волосы, имела странный розовый цвет глаз и жутковатую улыбку с треугольными зубами.

Этют, Жестокая сторона Милосердия, Древняя богиня Вселенной.

Именно присутствие этой зубастой особы делало первых двух богинь очень и очень нервными. Они уже три часа сидели и молча потягивали появляющийся в кружках чай, при этом стараясь не смотреть на то, как их «старшая сестрица» с улыбкой буквально от уха до уха выдергивала перышки из тушки одной не в меру наглой птахи. Наконец она удовлетворенно осмотрела дело рук своих, держа несчастную сову на вытянутых руках.

Та представляла собой весьма странное зрелище, потому как макушка птицы буквально сверкала идеальной лысинкой, словно тонзура у старого монаха.

— Вот так, хорошшшо, — прошипела Этют, показав скользнувший меж клыков тонкий раздвоенный язычок. — Я обещала тебя не убивать, наглое ты животное. Но наказание твое будет ужасссссно.

— Ухуху, — тихонько посмеялась Софи. — Я посланник Укура. Я знаю об ужасах этой Вселенной поболее многих бессмертных, старая ты сука. Ухуху…

— Угу, угу, — как-то подозрительно умиротворенно покивала древняя лоли, не обратив никакого внимания на оскорбление птицы, чем ту немного насторожила. — Я наложила на тебя проклятье. Из двух частей.

— Не ты первая, уху-уху.

— И договорилась с твоим хозяином (вернее, била его тупую башку о ближайшую нейтронную звезду, пока тот не дал согласие), что он не будет снимать его в течение ближайших трех веков.

«А вот это уже плохо», — теперь сова действительно заволновалась. — «Кажется, последняя шутка была лишней».

— Твои перья не будут расти, — постучала богиня пальчиком по лысинке и заметила постепенно появляющееся осознание в глазах совы. — А сама ты в любой момент и из любого места этой Вселенной будешь перемещаться в руки одной особы по первому её желанию.

— Н… нет, — сова мгновенно перекрасилась из радужной в полярную. — Это… ты… ты жестока…

Хлоп.

Софи исчезла с собрания богинь. А по астральному пространству разнесся вопль, презревший время и пространство на концептуальном уровне.

«ЛЫСИНКААААА!!!»

— Искупление через страдание? — подала голос Ситис. — И эта девушка точно не замаскированная богиня? Очень уж… у неё странные силы.

— Страдания ради страданий, без смысла и пощады, — оскалилась Древняя, чей колер быстро сменился с розового на коричневый. — И нет, она смертная. Вроде бы. Наверное. А такие абсурдные способности и «присутствие» у неё идут от бога-покровителя, который тот еще отбитый безумец, и Буревестника, что имеет с ней постоянные и очень плотные контакты. Физческие, моральные и психические. Да блин, с точки зрения некоторых энергий и учений, эти двое практически одно целое! Я не удивлюсь, если в один не самый счастливый для Вселенной момент Фив получит статус нового Буревестника! И ведь… — Мют резко замолчала, ощутив, что снова «розовеет». Маленькая богиня тряхнула головой и сделала дыхательную гимнастику, чтобы успокоиться. — И ведь мне за этой парочкой потом убирать, потому что у остальных «лапки»! Кстати, об уборке, дорогие мои малышки. Что с нынешним бардаком делать будем?

— А что-то надо делать? — отхлебнув чай, спокойно спросила Ситис. — По-моему, нужно просто подождать, пока Буревестник не разберет этот бардак на мелкие кусочки, сожжет половину, а вторую половину обольет клеем и слепит как на душу ляжет. И только после его ухода разбираться уже с этими останками.

— Угу, — кивнула Анхельма, полностью согласная с «сестрой». — Лично я на Острова даже смотреть боюсь, пока ЭТОТ там.

— Ой, да ладно, что ты из него какого монстра делаешь? — легкомысленно фыркнула Мют. — Но в целом, да, позиция довольно разумна. Тогда ждем и наблюдаем…

С борта круизного лайнера, что курсировал меж островов, на причал одного из небольших городков архипелага сошла весьма странная компания.

Мужчина лет тридцати с легкой щетиной на вечно уставшем лице, темными зачесанными назад волосами с ранней проседью и ничем не примечательным лицом. Одет он был в сандалии, шорты яркой расцветки и (неожиданно) черную рубашку, которая при обычном на Островах солнцепеке вызывала у окружающих откровенное недоумение.

Впрочем, что либо говорить мужчине и как-то учить его жизни никто желанием не горел. Не только потому, что он был взрослым мужиком, который вряд ли примет лекции о моде и здравом смысле от совершенно незнакомых людей, но и потому, что такая одежда совершенно не скрывала довольно разнообразные шрамы на коже, а также странные черные татуировки, выполненные преимущественно в виде оружия.

Под ручку с мужчиной шла глазеющая вокруг голубоглазая блондинка, чьи длинные волосы были собраны в совершенно детские хвостики, а тонкое легкое платье облегало прекрасную фигуру с поистине монументальной грудью. Она цеплялась за руку мужчины, постоянно о чем-то его спрашивала, тыкала пальцами в совершенно разные вещи и радостно что-то щебетала на полученные пояснения.

Сразу за этой парочкой следовала не менее странная двойка. Полностью черный страус, чьи алые светящиеся глаза транслировали всю скорбь этого мира и стремление всего сущего к саморазрушению и неизбежному концу бытия. При взгляде на это существо у всех окружающих появлялись очень двоякие ощущения.

С одной стороны, это был подсознательный страх перед существом, чья мощь подавляла даже в наглухо запечатанном виде. С другой же стороны, грустный вид и несколько нагруженных на спину огромных баулов с вещами вызывали откровенную жалость к несчастному животному… и почему-то иррациональное желание добить бедолагу.