Вот так, получив «неуд» по сопромату, Саня на всю жизнь запомнил, что такое интеграл Мора, а профессор Феодосьев, докурив пачку «Дымка», поставил на этом экзамене ещё четыре двойки.

Конец апреля в Москве выдался жарким, солнечным и красивым. За окном аудитории звенели трамваи, звонко и весело чирикали воробьи, а Серёга Шмаков грустил. Шла унылая лекция по теории полёта, а монотонный, хриплый тенорок лектора раздражал и нагонял тоску и скуку. Серёге хотелось чего-то яркого, светлого и интересного, а если конкретно, то хотелось пива. Простого, холодного, пенистого пива, но впереди ещё две пары, которые пропускать никак нельзя, так как это «лабы» (лабораторные работы). Если их пропустить и пойти пить пиво, то потом, перед самой сессией, когда голова идёт кругом от зачётов и курсовых, придётся их отрабатывать и терять драгоценное время зачетной недели. Лекцию Серёга не конспектировал, потому что не хотелось, да и переписать потом можно будет у Лены Звонарёвой, отличницы и ленинской стипендиатки. Мысль о вкусном напитке полностью завладела им, и он стал прокручивать варианты осуществления её в реальности.

Прежде чем продолжить описывать размышления и мечты Серёги Шмакова, необходимо сделать небольшое лирическое отступление и рассказать о пиве и культуре его употребления в столице и других городах нашей Родины в 70-х годах прошлого столетия.

Восемьдесят процентов трудового мужского населения Москвы и её окрестностей любили пить пиво. И вот почему. Распитие водки, портвейна или креплённых вин часто заканчивалось у наших соотечественников различного рода обидами, тоской и грустью, иногда буйством, реже некрасивым злословием. Жизнь российских мужчин в основной массе не баловала, проистекала в трудностях, лишениях, несправедливостях, поэтому, употребляя крепкие и полукрепкие напитки, они довольно быстро пьянели, так как пили обычно без закуски, и вся невысказанная горечь, накопившаяся от непонимания, усталости и нелёгкой жизни, рвалась наружу и, в зависимости от темперамента, силы духа и критичности разума, выливалась в вышеперечисленные состояния и не очень красивые сюжеты. Питие пива – это совершенно другое. В те замечательные времена люди шли пить пиво, чтобы спокойно поговорить, обсудить проблемы, поделиться новостями. Это был процесс! Пивные заведения тогда делились на две категории. Если есть деньги, то добро пожаловать в «Жигули», «Саяны», «Савой». Там вам предложат в меру разбавленное пиво в красивых кружках, вкусные креветки, раков, орешки, красную, довольно свежую, рыбу и многое другое. Опять же официант, культура. Ходили туда не бог весть какие богатеи, а довольно простые люди с появившимися лишними рублями. Сиживали там инженеры после премии, студенты с деньгами, заработанными в стройотрядах, таксисты, рабочие, люди творческих профессий. Атмосфера в этих так называемых пивных барах царила весьма демократичная, обслуживали всех одинаково хорошо. Небольшой компанией в 4-5 человек можно было приятно провести время за 15-20 рублей. Вторая категория пивных заведений, самая массовая, это пиво «в розлив» стоя, где разливали пиво из крана, или так называемые «автоматы» – там пиво наливалось в кружку, а иногда и в банку, автоматом, после опускания в него монеты двадцатикопеечного достоинства. Вот в этих простых, незатейливых пивных и отдыхал после трудового дня советский труженик. Водка, портвейн, вино в то время являлись достаточно дорогими напитками (водка -4 р. 12 коп., 5 р. 30 коп; портвейн – от 1 р. 90 коп. до 2 р. 30 коп.), что не всегда было «по карману» людям, зарабатывающим 80-100 руб. в месяц. Пиво же напиток дешёвый, приятный, всегда в наличии в пивных города, а главное – атмосфера, царящая в этих заведениях. За круглыми высокими столами стояли взрослые серьёзные мужчины, молодые ребята, бородатые художники, военные в форме, курсанты – люди всех возрастов и профессий. Никто громко не разговаривал. В помещении стоял ровный гул мужских голосов, воздух прокурен и пропитан запахом пива. Облака табачного дыма окутывали всех посетителей. Курили почти все. Столы заставлены толстыми пивными кружками, в центре скромная закуска – сушки, посыпанные крупной солью, редко сосиски с зелёным горошком, иногда чахлые бледно-розовые креветки. Но главное, какие там можно было услышать разговоры!!! О политике партии, о войне и злых американцах, о любви, жёнах, неверных женщинах, о дураках начальниках и многое, очень многое интересное другое. Правда, надо заметить, Шопенгауэра и Канта там не вспоминали, разговоры до таких высот не поднимались, но и мизантропы в такие места не захаживали.

Никто там не напивался. Обычно брали 2-3 кружки, и разговор на час-полтора, затем домой в семью, но поговорив, поделившись с друзьями или даже случайными людьми о наболевшем, тем, чем не поделишься с женой, детьми, родителями. И отпускало. Становилось чуть, совсем немного, но легче. И домой шагалось веселей. Мужики после пива приходили домой не пьяные, не «выпимши», а просто добрее и светлее.

В зависимости от времени суток значительно менялся «контингент» посетителей этих пивных. Утром, с 10:00 до 12:00, туда прибывали люди с весьма помятыми лицами после вчерашних «усугублений». Они тихо и молча пили пиво, приходили в себя. С 14:00 до 17:00 часто набивались студенты после учёбы. Заведение наполнялось табачным дымом, весёлым смехом, слышались забавные рассказы о сданных или несданных экзаменах-зачётах, о девушках, куда же без них, о весело проведённых выходных, праздниках и т.д. С 17:00 и до 20:00 пиво пили рабочие, мастера, инженеры, бухгалтеры и представители других трудовых коллективов. Конечно, всегда присутствовали различные тёмные, спившиеся, опустившиеся, грустные персонажи. Но в целом любая пивная тех времён – это народ, то самое население, живущее и работающее в городе.

Кроме вышеперечисленных мест употребления пива москвичи и гости столицы могли купить бутылочное жигулёвское пиво. Оно продавалось в крупных продовольственных магазинах, в винных отделах или в буфетах, но уже с наценкой. В магазине цена бутылки пива 37 коп., в буфете, со столиками, – 50 коп. Разница значительная. Разливное пиво в пивной «на розлив» – 24 коп., в автомате – 20 коп. Всё строго, стабильно. Цены не менялись годами. Если повезёт, а пиво в бутылках бывало нечасто, то можно было сэкономить, сдав пустые пивные бутылки (12 коп. штука), добавить, и получалось дешевле. Но везло редко.

Мечта любого студента тех лет это пить вкусное, неразбавленное бутылочное пиво из тонкого стакана с воблой или сухой жареной картошкой в пакетиках (слово «чипсы» ещё не прилетело в наши города и веси).

Возвращаемся к Сергею Шмакову, его мечтам и планам. Навязчивая мысль о пиве заставила его думать, анализировать и находить нетривиальное решение. Он жил в общежитии. С ним в комнате проживало ещё трое ребят однокурсников. Самый забавный из них – это Жора Задыкян, умный, задумчивый и очень добрый парень. Учился Жора легко, не напрягаясь, но в отличники не стремился, довольствовался четверками, иногда пятёрки, главное, чтобы была стипендия. У него в Краснодаре только мама-учительница и младшая сестра-школьница. Отец их бросил, и мама тянула детей одна. Поэтому стипендия для Жоры – важная статья дохода, но вечерами он с ещё тремя ребятами из общаги подрабатывал в соседнем гастрономе грузчиком. Жил очень скромно, экономил на всём, но раз в месяц переводил маме деньги. Помогал как мог. Ещё Жора очень любил читать серьёзную художественную литературу. Как он говорил друзьям: «Восполнял пробелы школьного образования». Вечерами, перед сном, по просьбе «сокамерников» он часто читал или пересказывал наиболее интересные отрывки или забавные сюжеты из прочитанных книг. Так вот, две-три недели назад Жора им пересказал смешной рассказ Мопассана, который назывался «Усы». Там главный герой для участия в семейном спектакле, где ему досталась женская роль, сбрил роскошные усы. Спектакль имел успех, но жена этого мужчины отказалась с ним спать и целоваться до тех пор, пока не отрастут новые усы. Все весело посмеялись и заснули крепким молодым сном. Вот эту историю Сергей и вспомнил, мечтая о пиве. У его хорошего товарища по группе Витьки Драгина имелись в наличии хорошие усы, и, глядя на Витьку, сидящего впереди, и на его усы, Сергею пришла гениальная мысль – обменять Витькины усы на пиво.