В те далёкие времена в мире образовалась мода на генную мутацию. Это было дорогое и довольно редкое занятие. Только самые большие и богатые страны могли себе позволить подобный проект. Поэтому на всей планете их было всего несколько десятков.

Под один такой проект и была выкуплена земля под нашим лесом. Говоря об этом, стоит выделить донесение, перехваченное однетсийскими военными. В нём говорилось, что с покупкой земли проблем не случилось. Однетсия ничего с него не имела – древесину здесь выращивают в другом месте, а охота зачастую приносила убытки. Но вот Осторог сильно продешевил – их король опустошил казну и, заслышав про деньги, тут же всё подписал. Так что проблем из-за единорогов не было.

Вскоре началось строительство. Середину леса вырубили на постройку зданий. Там же и основали первые лаборатории, поставив в центре памятник-фонтан лесу – единорог возле деревца и мать-природа, льющая воду из кувшина.

Этот огромный город-эксперимент – «Эволюция другого пути» Эвдип – просуществовал больше века, сильно истощив казну каждой страны, которая покупала его. Последний владелец сошёл с ума, а пришедшая власть просто бросила столь убыточный балласт.

Все эксперименты были остановлены.

Учёные несколько недель совещались о дальнейшей судьбе города. Пока, наконец, не разделились: одни ушли – они не видели смысла продолжать; другие хотели остаться, но деньги им были важнее желаний; третьи – коих было мало – не смогли бросить детище стольких поколений учёных, пусть и не увенчавшееся успехом.

В выставочном зале учёные собрали своих подопытных – людей – и рассказали им о предстоящих трудностях. С болью на сердце старший учёный выдал:

– Те, кто хочет, могут уйти. Гены не передаются по наследству, поэтому, если у вас есть какие-то способности – прячьте их. И никто не узнает о вашем прошлом.

Сказать, что никто не ушёл, было бы ложью. Были те, кто с радостью покинул это место, но большинство осталось.

На следующих советах подопытных разделили на кланы, а учёных выбрали главами. Каждому клану (в основном по способностям людей) были отведены обязанности, над решением которых они начали трудиться.

Первый и главный вопрос – это питание. Было посажено много огородов и садов. Благодаря знаниям учёных не было проблем и с домашними животными. Две лаборатории открыли для личного пользования – там выращивали и улучшали растения и животных.

В лесу жили единороги, поэтому был целый клан, занимающийся только их приручением. Дело сложное. Затянулось оно на несколько лет, но животные привыкли, что люди городка не представляют опасности. Проблема состояла в том, что единороги не размножались в неволе.

Тогда было принято решение расширить ограждения и засадить растительностью, имитируя дикую природу.

Продажа волос и навоза единорогов приносили небольшую прибыль, и городок постепенно обрёл благополучный образ жизни. Когда растительность стала выше, единороги приняли новые территории и на свет появились первые жеребята.

Постепенно границы между лесом и городом перестали быть видны. Люди регулярно сажали деревья и кустарники, что позволило иметь больший запас пищи и увеличивало площадь обитания животных.

Впервые года из-за нехватки провизии, продали почти половину единорогов. А немногие оставшиеся умирали быстрее, чем рождались. В те далёкие голодные дни, было решено съесть готовящегося к кончине единорога. Анализы мяса предыдущих сдохших лошадей показывали, что оно может быть употреблено в пищу. Но опыт подсказывал: не всегда всё так просто.

Повара, после немногих экспериментов, представили на дегустацию несколько блюд из мяса единорога.

Первыми решили накормить новым блюдом наименее значимых подопытных и лаборантов.

Ухудшений ни у кого отмечено не было. А некоторым даже полегчало и болезни отступили. Это побудило учёных исследовать тщательнее мышечную ткань единорогов. Что привело к ряду открытий.

Вскоре заболело несколько жеребят белых полосатых единорогов. И никто не мог найти причин их недомогания. Пока один учёный у них случайно не выявил ряд отличительных особенностей, присущих рыжим полосатым единорогам.

После наблюдений за животными оказалось, что единороги перестали сторониться сородичей другой породы и свободно вступали в союзы с ними. Отличительно, что у белых лошадей от рыжих жеребцов рождались белые жеребята, но больные. А рыжие кобылицы не подпускали к себе белых жеребцов.

В итоге было принято решение о разделении единорогов.

Дома единорогов находились в восточной стороне города, сразу за Центральной лабораторией. Их решили оставить как родильное отделение и лазарет для лошадей. А по разные стороны от него построили новые дома: на севере – для тигровых единорогов, а на юге для белотигровых (или, как их ещё называли, единорогов-зебр).

Через некоторое время животные привыкли к новому ареолу, и было отмечено улучшение общего настроения в стаде. А в течение нескольких лет наладилась рождаемость. И популяция единорогов только росла.

Между тем в лабораториях жизнь кипела ничуть не меньше.

Кровь единорогов вызывала необъяснимые реакции в опытах и в определённых дозах была опасна для живых существ. Так её начали применять в медицине.

У подопытных, которые любили мясо единорогов, наблюдался эффект «закрепления генов». Никто не мог назвать причины, но люди стали передавать мутации по наследству всё чаще. А внедрение новых генов проходило легче.

Так же были и отрицательные последствия всех открытий.

Единороги – безотходное производство. Рога и кожа хорошо разбирались знатью и фармацевтами. Навоз выкупали для лучших полей как удобрение экстра-класса. Грива – мягче, чем у обычных лошадей – вместе с шерстью тоже можно выгодно продать. Мясо и кровь – обладают уникальнейшими свойствами, их тяжело достать, но выгодно продавать.

По всему миру произошёл единорожий бум. Буквально за полвека разбойники и любители лёгкой наживы вырезали почти всех единорогов в мире. Обычные люди больше не рисковали разводить таких животных, ведь вместе с лошадьми в первую очередь убивали их владельцев.

Таким образом, единороги остались только в королевских и императорских заповедниках и в каждой стране издавались законы запрещающие убийство единорогов и карающие за это смертной казнью, даже там где она была отменена.

Страдал от нападок разбойников и наш город.

Молодые учёные перестали приходить в поиске работы. И однажды работать в лабораториях стало некому.

Соседние страны – Однетсия с юга и Осторог с севера – начали предъявлять права владения на части леса, смежные с их территориями. Потому как этот лес стал последним пристанищем для полосатых единорогов как вида. Документы о покупке этого участка земли оказались утеряны, и город постепенно превратился в поле сражения меж двумя странами.

Подопытные оставили город и обосновались восточнее него. Так начала своё строительство деревня Обряда. Со временем люди здесь забыли о важности разделения пород единорогов в разные части леса, и жили другими средствами.

Единственное, что осталось с тех времён – это личные мутации кланов.

Люди чтут традиции. И любят чистоту крови. И если человек из деревни оставался без семьи, то он шёл в клан с такими же способностями как у него. И глава обязательно принимал его. Нередко такие люди вскоре оказывались связанными узами брака с кем-то из клана. Ведь на родственниках нельзя жениться, а человек другого происхождения с такими же навыками давал возможность здорового и чистого потомства.

И так. Немного о кланах.

Ламберты. Их острое зрение и охотничий инстинкт сделал их лучшими охотниками деревни. Высокомерие, гордость и красота – вот главные отличительные черты этого семейства. Благородная кровь строго сохранялась первенцами. И из поколения в поколение здесь ходит традиция: как только Первый сын главы клана достигает 30 лет, он занимает место отца, а остальные сыновья вынуждены трудиться на славу старшего. Поэтому клан всегда оставался малочисленным, но популярным в виду своего богатства.