Ни хирург с больницы, который пытался ухаживать за мной. Никто… Только… Почему то вспомнила большие голубые почти синие глаза Борзого. Внутри что-то дернулось. Своеобразный парень, красивый и наглый… Глупости это все… Женщина для него лишь способ самоудовлетворения. Не более того.
– Собирайся поедем! У меня сегодня важный бой! Завтра Макар подтянется!
У меня внутри что-то дернулось… Что-то болезненное. Только ни Макар.
– Не надо моего брата вмешивать! – твердо произношу я. – Я очень тебе благодарна, Тамас, но Макар тут ни при чем! Он еще совсем ребенок!
Тамас встает, подходит ко мне вплотную и прижимает к стене.
– Слушай, тебе сказать, сколько я денег отвалил? Много! Макар денег хочет, он спортивный нормальный парень! Ничего с ним не случится! А я полностью на себя заботу о вас возьму!
Он проводит руками по моему телу, а меня почему-то тошнит от отвращения. Красивый молодой парень… Меня же выворачивает. Я не хочу.
– Я буду одеваться! – вырываюсь я из его рук и бегу в комнату.
Меня всю трясет.
Стася смотрит мультики. Я сажусь к сестре и обнимаю ее. Страх что ее заберут становится все сильнее, я понимаю в какую ужасную ситуацию попала наша семья и деньги… Деньги которых у нас нет, но есть у Тамаса, черт бы побрал меня встретить его.
– Как ты малышка?
– Он убил маму? – одними губами спрашивает она.
Внутри все сжимается.
– Конечно, нет! Мама обязательно поправится!
Глаза малышки все в слезах.
– Я видела столько крови, Эмма, я так испугалась!
Сердце бешено стучит. Господи помоги, помоги нам, пожалуйста…
* * *
Клуб вечером выглядит еще роскошнее, чем днем. Я ловлю на себе восхищенные взгляды уже не молодых мужчин. Рядом с ними женщины кто моложе, кто старше, все ярко одетые. Все в бриллиантах. Дорогие сумки, дорогая жизнь… Есть и молодые мужики с красивыми под стать себе женщинами. Совсем другая жизнь. Не моя. Я чувствую себя здесь лишней и неуютно.
Сижу на диване в руках с бокалом шампанского. Тамас прижимает меня к себе.
– Я сказал Макару, что мы задержимся, я трахну тебя сегодня! Смотри, как все на тебя смотрят! Эти долбоебы не понимаю, какая ты красивая и что я буду творить сегодня с тобой ночью!
От его хриплого шепота у меня, кажется, сердце уходит в пятки. Он целует меня в щеку и провожая диким похотливым взглядом уходит. Меня всю трясет… Бежать… Куда… Эта инспекторша так кокетливо смеялась с ним, так смотрела на него… Конечно он сделает так чтобы Стасю у меня отобрали, а Макар то куда лезет… Господи за что мне это все… За что…
Я встаю. От шампанского кружится голова. Меня всю трясет. Залпом выпиваю еще один бокал и иду в поисках туалета или балкона со свежим воздухом. Начинается бой. Руки бешено трясутся… А ведь у нас была такая хорошая семья. Ни папа, ни мама не пили. Все было отлично. Как все изменилось в один момент, когда папа погиб. Я до сих пор помню тот страшный день, когда нам сообщили, как его машина съехала с обочины и, как его товар, который он вез ограбили. Моя жизнь, как и всей нашей семьи в этот страшный вечер разделилась на до и после…
– Ух ты! С любимым пришла?
Резко оборачиваюсь. Куда я забрела в своих мыслях… Стою у каких то дверей, музыка сверху до меня не доносится. Здесь что тот типо подвала, а прямо передо мной… Борзый. Он не трезв. Можно сказать, совсем не трезв.
– Я ошиблась, искала туалет умыться или балкон… Извините!
– Да нет стой! Куда ты? Слушай зачем он тебе? Ты его так сильно любишь?
Я резко разворачиваюсь, собираясь уйти, как сильные руки грубо хватают меня и затаскивают в дверь. Она с треском захлопывается. Мы остаемся с Борзым вдвоем. В комнате черно красного цвета. У меня бешено стучит сердце, а он нагло усмехается.
– Раздевайся! Сейчас трахать тебя буду, Ариэль!
У меня темнеет в глазах, а он подходит ко мне и грубо развернув прижимает к стене.
– Зачем тебе этот долбаеб? Я тебе больше дам! Сука! Даже не думал, что меня так баба завести способна! Я ведь только о тебе колдовка думаю!
Я сглатываю, а он дикими страстными глазами смотрит на меня. Что происходит…
Хватает ладонью меня за горло. Сдавливает его. Мне больно. Хриплю. Нечем дышать.
Отпускает, а потом сжимает мою талию вдавливая в стену.
– Отпусти меня! – шепчу я. – Ты пьян! Ты что делаешь?
– Я пьян! Знаю это! Но это не мешает мне хотеть тебя, слушай ты меня что заколдовала?
Сердце бешено стучит…
– Отпусти меня пожалуйста! Я с парнем!
– Да ладно! А что так смотрела на меня? Слушай, а он, когда тебя трахал ты обо мне думала?
У меня пропадает дар речи. Пытаюсь упереться в его мощную грудь, оттолкнуть его, но не могу. Он еще сильнее сжимает меня в холодный мрамор стены.
Пытаюсь освободится оттолкнуть его, но с ужасом ни то что понимаю, а даже осознаю, что меня не тошнит от его прикосновений, как от прикосновений Тамаса. Мне они не неприятны, а наоборот по телу какая-то дрожь. Особенная. Такого ни в жизни не было…
Жадно накрывает мой рот своими губами. Я теряюсь… Это такое ощущение… Если толком я только в школе целовалась и то это был ни поцелуй, а так… А здесь вулкан, сумасшедший дикий. Обрушившаяся на меня лава… Врывается в мой рот языком, закусывает мою нижнюю губу, а я с места сдвинуться не могу и еще с ужасом понимаю, что сама на его поцелуй отвечаю…
– Нравится тебе моя девочка… А, как же твой козел? Непобедимый блядь!
Я упираюсь в него руками.
– Отпусти!
– Парню расскажешь? Что он мне сделает? Он одного моего взгляда боится!
Наклоняет голову к себе и вновь начинает целовать.
У меня словно пелена с глаз валится, я только сейчас я понимаю, что происходит. Что черт возьми его руки на моем теле, что мне это в какой-то степени нравится, а еще что мне нужно вырваться и уйти отсюда.
– Отпусти меня!
– Не пущу! А парню твоему скажу, что ты моя! Поняла?
– Он не мой парень, я…
Договорить он мне не дает, приподнимает за бедра и жадно смотрит в глаза. Я словно чувствую, что будет. Меня наизнанку отворачивает.
– Отпусти! Пожалуйста, отпусти меня! – шепчу я одними губами.
Он, держа меня так несет в сторону стола и усадив на него встает между моими ногами.
– Не пущу! Сегодня ты моя!
Его голос звучит хрипло. Особенно. Дико… Я закусываю губу. Хочется сказать ему что я девственница, попросить отпустить, но внутри что-то сжимается. Вспоминаю похотливый взгляд Тамаса и меня передергивает от отвращения. Лучше с ним, лучше я ему отдам свою девственность чем Тамасу.
– Признайся, крошка я же понравился тебе, ты же с первого дня думала, как я отдеру тебя!
Усмехается. А его глаза горят. Горят наглым блядским светом…
Одним движением стаскивает с меня платье, а следом бюстгальтер. Сердце так бешено стучит что кажется сейчас вылетит из груди. С минуту смотрит на меня таким взглядом от которого все внутри сжимается в тугой узел и толкая меня так что я буквально ложусь на стол, жадно припадает к груди губами, до боли грубо закусывая сосок… Твою мать это непередаваемое ощущение от слова совсем. Сумасшедшее… Дикое…
С глухим рычанием дикого первобытного зверя стаскивает с меня ботиночки, колготки и кружевные трусики. Грубо раздвигает шире ноги и с еще сильнее рычанием стаскивает с себя спортивные штаны и входит в меня одним рывком. Грубо. Дерзко. По щекам текут слезы. Он резко останавливается, замирая во мне.
– Блядь, ты что девственница?
Глава 6
Ян
Борзый
Я сходил с ума. Да твою мать, да… Стенки ее влагалища отчаянно сжимались до того момента… Она вся сжалась и резко вскрикнула. Боль пронзила ее. В этот момент я даже не знал, как себя назвать. Я увидел преграду, которая встала на моем пути. Дикость. Отчаянная дикость внутри меня. Девственница… Она блядь девственница… Сколько ей? Больше восемнадцати? Да сейчас телки во всю трахаются лет с четырнадцати если не меньше.
