«Мастера вывесок дали нам возможность войти в Кубизм…»[88] В 1918 году Ермолаева пришла работать в Музей города в отдел «Искусство в жизни города», руководимый знатоком Петербурга В. Курбатовым[89]. Вместе с Ниной Коган[90] и Надеждой Любавиной[91] она собрала уникальную коллекцию живописных вывесок, ставших ненужными в начале ХХ века и постепенно вытесняемых с улиц электрической рекламой[92]. 10 октября 1918 году на заседании специальной Рабочей комиссии Музея художница сделала доклад о живописных вывесках[93]. Ее увлечение этим редким видом городского примитива, поглощаемого надвигающимся урбанизмом, было близко идеологии «Союза молодежи». «Мастера вывесок дали нам возможность войти в кубизм, они нас сдвинули с академической точки зрения», – вспоминал позднее Малевич[94]. Вывеска привлекала своей непосредственностью, «неправильностью», условностью, лаконизмом, целостностью и красочностью. «Хорошая вывеска нарядна, показательна, прочна». «Вывески не нарушают целости стены, на которой они выросли: изображения их близки к плоскости. Наиболее каноничные имеют одноцветный фон, изображения придвинуты к самому краю поверхности, кубические формы распластаны условной перспективой», – писала Ермолаева в статье «Петербургские вывески»[95]. «Нам необходимо ввести в театр подлинную, молодую, живую силу. Театр должен развернуть живописную красоту, до сих пор гаснувшую по чердакам»[96] В 1918 году для конкурса Театрально-декорационной секции отдела ИЗО Наркомпроса Ермолаева придумала эскизы к пьесе молодого драматурга К. Ляндау «Как огородник злых министров обманул и на царевне женился» (СПбГМТиМИ)[97]. Секция возникла 30 июня 1918 года по инициативе члена коллегии по делам искусств и художественной промышленности, театрального художника, бывшего члена «Союза молодежи» И. Школьника[98] и известного коллекционера и мецената Л. Жевержеева[99]. Декорационная система «Огородника» строилась на сочетании живописного панно со сценическими костюмами. Целью спектакля было воссоздание русских народных представлений в духе «площадного театра». Эскизы отличает яркая и красочная цветовая гамма с использованием локальных цветов – зеленого, синего, желтого, вероятно, соответствовавшая праздничному, ярмарочному характеру предполагаемого спектакля. Беглая, уверенная линия, строящая форму, говорит об освоении кубистической культуры. Легкая, импровизационная манера исполнения близка тому декоративному варианту кубизма, который получил широкое распространение в русском искусстве середины – второй половины 1910-х годов у Н. Альтмана, Ю. Анненкова, В. Ходасевич. Театр являлся одной из главных сторон деятельности «Союза молодежи», и интерес к нему постоянно подогревался его председателем, Левкием Жевержеевым. По своей «народной» специфике эскизы, созданные Ермолаевой для «Огородника», упрощенно, ярко, декоративно продолжали линию «лубочной» сценографии «Хоромных действ» Союза. В отличие от ретроспективизма «Мира искусства» или театра Евреинова, «Союз молодежи» впервые обратился к балагану, фольклору, народному искусству. «Хоромные действа» <…> открывали перед декораторами путь к освоению народной традиции, к жизнеутверждающей балаганизации театра»[100]. На страницах газеты «Искусство коммуны» Иосиф Школьник призывал «развернуть и уничтожить то, что называется сценой; не сцена, а глыба, тяжесть, висящая над человеком. <…> Театр должен развернуть живописную красоту, до сих пор гаснувшую по чердакам. <…> Наши улицы и площади должны озариться самобытным искусством. <…> К ближайшему празднику мы создадим балаганы и карусели, сила цвета и форма которых докажет красоту подлинного пролетарского творчества»[101].
 14. Эскиз декорации к пьесе К. Ляндау «Как огородник двух министров обманул и на царевне женился». 1918 Постановка планировалась на сцене Эрмитажного театра, который секция получила для осуществления своих драматургических экспериментов[102]. Были приглашены известные режиссеры В. Мейерхольд, В. Соловьёв, С. Радлов, а к оформлению сцены на конкурсной основе «привлекались художники всех направлений – М. Шагал, А. Головин, И. Школьник, М. Добужинский, Ю. Анненков[103]. Однако вследствие финансовых затруднений пьеса Ляндау так и не увидела сцены, а сама Вера Михайловна Ермолаева в апреле 1919 года оказалась в Витебске. Начался новый этап ее биографии, во многом определивший вектор дальнейшего творческого движения. «Витебская Джоконда» 15 апреля 1919 года по заданию Отдела ИЗО Наркомпроса Вера Ермолаева была направлена преподавателем[104] в Витебское Народное художественное училище, созданное Марком Шагалом[105]. Школа, открывшаяся в конце 1918 года, объединила многих известных художников: М. Добужинского, И. Пуни, К. Богуславскую, Ю. Пэна, К. Малевича. Позже Вера Зенькович[106] вспоминала, что Шагал был дружен с Ермолаевыми[107]. В 1900-е годы он иногда гостил в их родовом имении под Саратовом. В училище благодаря Шагалу за Ермолаевой закрепилось прозвище «витебская Джоконда» из-за ее необыкновенно притягательной и немного таинственной улыбки. Художница стремилась в Витебск, чтобы соединиться с единственным оставшимся членом своей семьи, – ее старший брат после весенней амнистии 1917 года приехал в Витебск. 22 апреля 1919 года[108] открылась живописная мастерская, кроме того, Ермолаева заняла должность товарища директора ВНХУ. В качестве последнего она замещала Шагала во время его многочисленных командировок в Москву. В маленьком провинциальном городке художница развила бурную деятельность. Вместе с Любавиной и Коган она продолжила собирать оригинальные вывески для Городского музея. По ее инициативе появился школьный музей. 7 октября 1919 года Ермолаева была выбрана членом Художественного совета Витебского губотдела Всерабиса, который стал источником заказов вывесок, плакатов, декораций для студентов и педагогов училища[109]. По заданию Витебской Комиссии по охране памятников старины и искусства зарисовывала памятники Витебска[110]. В мае 1919 года она приняла участие в конкурсе «декораций Народных театров с эскизом «Фабричного города»»[111], а также оформила постановку «Царь Иоанн Фёдорович» для Городского театра, самой большой сценической площадки Витебска[112]. вернутьсяИз письма К.С. Малевича Н.Н. Пунину от 29 декабря 1930 г. Цит. по: Малевич о себе, Т. 1. С. 219. вернутьсяНачало будущему учреждению было положено 22 декабря 1918 г. на Первом заседании рабочей коллегии под председательством В. Менжинской. До революции существовал небольшой частный музей «Старого Петербурга», организованный обществом архитекторов-художников во главе с архитектором Л. Ильиным. Музей состоял из 13 отделов, среди которых особо выделялись три сектора, связанные с вопросами современного искусства: архитектурно-строительный, театрально-зрелищный и «Искусство в жизни города». Были приглашены к сотрудничеству такие видные историки и знатоки, как Л. Ильин, В. Курбатов, Л. Жевержеев. Музей предполагалось разместить в двух бывших дворцах – Великого Князя Сергея Владимировича и Аничковом, куда в декабре 1918 г. были переданы фонды «Старого Петербурга». вернутьсяНина Иосифовна (Осиповна) Коган (1889–1942) – живописец, график, художник книги. Училась в Петербурге в школе Поощрения художеств (1905–1908), у Я. Ционглинского (1908–1911), в МУЖВЗ (1911–1913). В 1918 г. работала в Музее города. В 1919 г. назначена ИЗО НКП преподавателем в ВНХУ (пропедевтический курс). Член Уновиса, автор Супрематического балета (1920). В 1922–1923 гг. являлась консультантом в московском МЖК. С 1926 г. работала в Ленинграде над оформлением выставок в Выборгском ДК и Музее революции, иллюстрировала детские книги для Детгиза. В 1935 г. была арестована по делу группы пластического реализма, освобождена. Умерла в блокадном Ленинграде. вернутьсяНадежда Ивановна Любавина (даты жизни не установлены) – живописец, график, иллюстратор. Училась в частной школе Званцевой вместе с М. Матюшиным и Е. Гуро. 1 декабря 1915 г. на квартире Любавиной на Бассейновой улице В. Маяковский читал свой доклад о футуризме. Входила в состав «Союза молодежи», «Левого блока», объединения «Искусство. Революция». Помимо артели «Сегодня» Н. Любавина работала вместе с В. Ермолаевой в подотделе вывесок Музея города (1918–1919), в витебском подотделе искусств (1919–1920), а также преподавала в Витебском народном художественном училище, вела подготовительную мастерскую (1920). После закрытия училища в 1922 г. Любавина уехала в Петроград, поддерживала дружеские отношения с Лешковой и Ермолаевой. В 1922 г. Любавина выполнила обложку книги А. Владимировой «Кувшин синевы». О дальнейшей судьбе ее мы узнаем из письма Лешковой Зданевичу. В 1924 г. Любавина вышла замуж за индийского поэта – коммуниста и мистика, «который, спасаясь от преследования английских империалистов, прилетел на аэроплане в Москву. Надежда Ивановна была приставлена к нему переводчицей, и дело кончилось счастливым браком. Несколько месяцев они прожили в Москве, затем улетели в Константинополь» // Марцадури. С. 69. Дальнейшая судьба художницы неизвестна. вернутьсяЕрмолаева также читала доклады по истории нового искусства при организации охраны памятников искусства и старины // ГАВО. Ф. 837. Оп. 1. Д. 58. Л. 126. вернутьсяИз письма Н. Пунину от 29 декабря 1930 г. Цит. по: Малевич о себе, Т.1. С. 219. вернутьсяШкольник И.С. О задачах театральной живописи // Искусство коммуны. 1918. № 3. Л. 2. вернутьсяКонстантин Юлианович Ляндау (1890–1969) – поэт, близкий кругу М. Кузмина и Н. Гумилёва, известен как автор одного поэтического сборника «У темной двери», вышедшего в 1916 г. в издательстве Пашуканиса // Ляндау К.Ю. У темной двери. Стихи. Пг., 1916. Николай Гумилёв в своих рецензиях «Письма о русской поэзии» писал о стихах Ляндау: «Эта книга – книга человека, изощренного в культуре стиха, углубленного в самого себя, думающего, грустящего, мечтающего, но едва ли поэта». Цит. по: Гумилёв Н.С. Сочинения в трех томах. Т. 3. Письма о русской поэзии. Л., 1991. С. 161. В конце 1910-х гг. Ляндау стал выступать как драматург и написал ряд пьес сказочного характера для детского театра, таких как «Сказка об Иване Дурачке и Царевне Лягушке», «Как огородник злых министров обманул и на царевне женился», а также сценариев для пантомим. После революции поэт стал одним из активных проводников новой политики реорганизации детского театра. Он возглавил подотдел детских постановок, на основе которого возник «Театр-Студия» (Литейный пр., д. 51). Ляндау являлся главным режиссером, заведующим литературной частью, привлекал к сотрудничеству известных постановщиков, драматургов и художников. Репертуар составили народные, детские и кукольные представления, пьесы классические и современные, такие как «Дерево превращений» Н. Гумилёва (постановка К. Тверского, декорации В. Ходасевич, музыка Ю. Шапорина); «Рождество Христово» М. Кузмина (постановка В. Яковлевой, декорации Лермонтовой); «Саламинский бой» Пиотровского и А. Радакова (постановка С. Радлова, декорации Ю. Бонди). Сам Ляндау осуществил постановку спектаклей «Причудница» Лопе де Веги и «Бова-Королевич» С. Антимонова (декорации Ю. Бонди, музыка Сухова), в которой критики отметили удачное «сценическое воплощение сказочного материала на трагических и комических мотивах» // Жизнь искусства. 1919. № 69. С. 2. вернутьсяИосиф Соломонович Школьник (1883–1926) – живописец, театральный художник. Член-учредитель, секретарь объединения «Союз молодежи». В 1918–1921 гг. являлся заведующим театрально-декорационными мастерскими, с 1920 г. до самой смерти 26 апреля 1926 г. был директором и председателем совета Декоративного института. вернутьсяВ 1918 г. Жевержеев являлся председателем Комиссии по учету историко-театрального имущества театрального отдела Наркомпроса. вернутьсяМ. Эткинд. «Союз молодежи» и его сценографические эксперименты // Советские художники театра и кино. 79. М., 1981. С. 250. вернутьсяИ. Школьник. О задачах театральной живописи // Искусство коммуны. 1918. № 3. Л. 2 вернуться30 августа 1918 г. на заседании ТДС Школьник предложил «использовать для постановок Троицкий театр как оборудованный», но предложение осталось неосуществленным из-за «сложностей с передачей театра в ведение секции со стороны актеров» и «больших затрат на ремонт» // ЦГАЛИ СПб. Ф. 62. Оп. 1. Д. 1. Л. 12. «На заседании Коллегии по делам искусств и художественной промышленности 14 января Школьник сделал краткое сообщение об Эрмитажном театре, в котором нужно провести сравнительно небольшой ремонт и приступить к опытным постановкам совместно с театральным и музыкальным отделами. Театрально-декорационная секция наметила ряд постановок для районных театров. Секция при этом исходила из того соображения, что декорации должны быть передвижными, однако ими можно пользоваться и для Эрмитажного театра. Подробный доклад о намеченных театрально-декорационной секцией постановках сделал Жевержеев. Всего предполагалось подготовить пять постановок для районных театров и три для Эрмитажного театра. При выборе пьес руководствовались репертуаром, составленным театральным отделом» // Искусство коммуны. 1918. № 3. С. 28) вернутьсяЖизнь искусства. 1919. № 139–140. С. 2. вернутьсяСм. об этом: Малевич о себе; Горячева; Жизнь искусства; Ермолаева в Витебске; Великая утопия; Малевич в Витебске; Bowlt. P. 256–286; Shadova. вернутьсяВера Владимировна Зенькович (1906–1985) – живописец, график, иллюстратор. Училась на графическом факультете ВХУТЕИНа у В. Конашевича, К. Петрова-Водкина, Е. Кругликовой, Д. Митрохина. В 1930-е гг. работала в издательствах Детгиз, Госиздат, Ленинздат. Ученица В. Ермолаевой. Вместе с ней она ездила в Пудость в 1932–1933 гг. После смерти Ермолаевой Зенькович сохранила некоторые ее работы. вернутьсяВоспоминания Веры Зенькович были пересказаны мне Б. Сегаль, за что приношу ей свою благодарность. вернутьсяСобрания // Витебский листок» 1919. № 1099. С. 4. В списке служащих ВНХУ от 30 июля 1919 г. значится, что Ермолаева состояла в должности преподавателя живописно-рисовальной мастерской с 1 апреля 1919 г. // ГАВО. Ф. 101. Оп. 1. Д. 12. Л. 12. вернутьсяИз Протокола № 8 заседания Витгубкомиссии по охране памятников старины и искусства от 15.03.1921 – ГАВО. Ф. 1947. Оп. 1. Д. 5. Л. 9. вернутьсяКонкурс на декорации народных театров // Витебский листок. 1919. № 1234. С. 2. Эскизы, по всей видимости, не сохранились. вернуться«Коммунальной мастерской приступлено к созданию новых декораций к Царю Иоанну Федоровичу по эскизам художника В.М. Ермолаевой» // Просвещение и культура. Витебск. 1919. № 4. С. 2. |
