– Ах ты обезьяна! Решил подшутить над нами? Показал, будто никогда не держал в руках оружия? – старший надзиратель знаком подозвал к себе еще двух охранников, вооруженных короткими копьями, – Не будь на счет тебя отдельного распоряжения, я с тебя за подобные шутки шкуру спустил бы. Ну, хорошо. Вижу, что меч в руках ты умеешь держать. Проверим, как ты умеешь защищаться. Ребята, – обратился он к охранникам с копьями, – Держите это чучело на прицеле. Если он попробует нанести мне удар, колите его. Дайте мне деревянный меч.

Старший надзиратель встал напротив орка со своим деревянным мечом. Без звука неожиданно сделал длинный выпад в сторону противника, целя тому в живот. Орк сделал короткий шаг назад и в сторону, пропуская удар мимо себя, оказавшись немного правее нападающего. Одновременно с этим он парировал меч охранника, провожая его в скользящем соприкосновении своим мечом. Сразу же, не дожидаясь окончания перемещения атакующего, он коротким кистевым движением обеих рук, удерживающих оружие, не поднимая плечи, одними предплечьями, сделал короткий замах и с силой опустил свой деревянный меч на еще движущуюся деревяшку противника возле его кисти. Меч охранника вылетел из руки, гулко стукнувшись об землю. Надзиратель обомлел. Его напарники собрались было нанести орку колющие удары своими копьями, но старший надзиратель поднял руку, останавливая их.

– Не трогайте его, – скомандовал он, – Видите, он не старается причинить мне вред. Так, попробуем еще раз. Но вы все же будьте начеку.

Он поднял свой меч и снова набросился на орка. Надзиратель уже разошелся не на шутку. Он изо всех своих сил пытался нанести хоть одно попадание в какую-нибудь часть тела орка, но всякий раз его меч натыкался либо на пустоту, либо на оружие противника. Несколько раз надзиратель терял свой меч, но так и не сумел причинить ни малейшего ущерба орку. Наконец, весь взмыленный, он остановился.

– А орк не прост, как показался мне в самом начале. Моего умения недостаточно, чтобы одолеть его, – проговорил он. В его взгляде просочилось уважение к сопернику, – Для меня на сегодня хватит. Отведите орка в казарму. И пошлите за господином Менгом. Он должен сам увидеть, на что способна эта обезьяна. Ну, что стоите? Мигом выполняйте. А вы, господа преступники и военнопленные, продолжайте свои занятия, не стойте столбами, – повернулся надзиратель к любопытствующим, прекратившим свои упражнения.

У орка забрали его меч и отвели в казарму. Остальные продолжили свои занятия, иногда молча переглядываясь с соседями.

Занятия с оружием было прервано на обед. Заключенных развели по их местам и накормили. Дали час на передышку. Вэл, Тим и Стен снова собрались вместе. Каким-то образом они сдружились друг с другом за короткое время пребывания здесь. Они поглядывали на лежанку орка и вполголоса переговаривались между собой.

– Слушай, Вэл, – Стен выглядел немного возбужденным, – Что скажешь теперь про это чудище? Ты видел, как он ловко разделался со старшим надзирателем? Выходит, что орк неплохой боец. А? А ты говорил, что орки только числом побеждали.

– Согласен, – ответил Вэл, – Я был неправ. Видимо, многое про них нам недостаточно известно. Орк, действительно, не промах. Но тем незавиднее его судьба.

– О чем ты? – спросил Тим.

– Будет слишком много желающих сразиться с ним. Причем, против орка захотят биться хорошие, сильные бойцы. Нам же, если повезет, могут достаться противники попроще. И если для нас с вами все может кончиться после третьей победы над бросившими нам вызов, как определено правилами турнира, то для орка все закончится лишь с его смертью.

– Почему? – не понимал Тим.

– Да потому, что он орк. Правила на него не станут распространяться, как на людей. Его никто никуда и никогда не отпустит. Он будет постоянной мишенью для всех желающих сразиться с ним. И если бы он не умел владеть мечом, как это есть на самом деле, то его убили бы сразу в первом бою. А так, если он станет выигрывать схватки, его существование превратится в постоянное ожидание смерти в следующем противостоянии. Согласитесь, нелегко осознавать, что твоя жизнь ежедневно подвергается риску, висит на волоске, что каждый новый день может стать последним, и что самое печальное, выход только один, без альтернатив – смерть на арене. Не будь у меня надежды, победив три раза, вновь приобрести свободу, я бы, наверное, просто сошел с ума от такого существования.

– А ты думаешь, что оно вообще что-то осознает? – спросил Стен.

– Оно осознает, оно все осознает, – раздался густой бас со стороны лежанки орка.

Соседи орка подскочили на месте от неожиданности. Кто бы мог подумать, что тот понимает человеческий язык и может говорить на нем? Приятели подошли к орку и встали напротив него.

– Откуда ты понимаешь нашу речь? – спросил Стен.

Орк молча смотрел на людей, продолжая сидеть на лежаке.

– Ответь нам, – попросил Тим и вдруг добавил, – пожалуйста.

Приятели посмотрели на Тима с непониманием. Вежливо просить о чем-то нелюдь? Но тот, не обращая внимания на осуждающие взгляды друзей, вновь вежливо обратился к сидящему перед ним орку.

– Извини, приятель. Не знаю, как к тебе обращаться. Все мы здесь товарищи по несчастию. Все мы сейчас находимся в одной лодке…

– Я плыву в другой лодке, в которой никого, кроме меня нет, – вновь всех поразил своим басом орк, – А зовут меня Тугог, сын Огбура, внук Хорзы.

Тугог поднялся с лежака, положил правую руку на сердце и сделал неглубокий поклон, глядя в землю. Люди переминались с ноги на ногу, не зная, как ответить на приветствие.

Тим представил себя и своих товарищей.

– Позволь все же узнать у тебя, Тугог, откуда ты знаешь наш язык? – Тим повторил вопрос Стена.

– Два последних года я провел в рабстве у людей. У меня было время научиться всеобщему наречию.

– А как ты попал к ним в руки? – задал свой вопрос Вэл.

– Это слишком долгая история, которую следовало бы пересказывать за кружкой свежего пива, а не в ожидании смерти.

– Так значит, ты прекрасно понимаешь, что тебя ждет в скором времени? – Тим сочувственно смотрел на орка.

– Да, я понимаю. Но я верю, что испытания, отправленные на мою голову нашими богами, рано или поздно благополучно закончатся. Я вновь обрету свободу и вернусь в свой дом. На все воля богов. И всему свое время. И умирать я не собираюсь.

– Интересно, – проговорил Вэл, – ты за все время, что находился здесь, не произнес ни слова. А тут решил с нами заговорить. Почему?

– Меня оскорбили ваши намеки о моей неспособности понимать происходящее вокруг меня. Да, я не человек. Но я не бездушное и не безмозглое создание. Я просто другой, не такой, как вы, гномы или эльфы. Я орк.

Соседи по помещению стали прислушиваться к беседе орка с людьми, с удивлением отмечая его умение говорить на общем наречии.

– Так значит, – продолжал любопытствовать Вэл, – ты понимаешь, в каком качестве тебя здесь содержат? И все же надеешься благополучно покинуть это место?

– Повторю. На все воля богов. Как они решат, так и будет. Еще по дороге сюда от своего извозчика Сталеса, который без умолку разговаривал сам с собой, мечтая, сколько он выручит за меня денег у великого лорда Тронга, я узнал о приготовленной мне здесь участи. И я вновь принимаю с покорностью волеизъявление тех, кому молится мой народ. Великая река времени рано или поздно выкинет мою лодку судьбы на берег предначертанного, хоть я и не знаю, где этот берег и когда это случится. Пусть все идет так, как идет.

– В моей голове все рушится, – задумчиво произнес Вэл, – Более-менее здравомыслящий орк… Как вообще такое может быть? Все, чему нас когда-то учили, получается враньем…

– Тугог, – обратился к орку Стен, – а ты не пытался сбежать от своих рабовладельцев или от этого Сталеса?

– Трудно бежать с цепями на руках и ногах, особенно когда за этими цепями постоянно присматривают.

– Так значит, – не унимался Стен, – у тебя не было ни одной, даже малейшей, возможности бежать?