Лишь когда он почувствовал, что способен унять дрожь, Рока встал и снова последовал за мужчинами, прекрасно зная, куда они его отведут.

Они прошли мимо играющих детей, мимо юных женщин, несущих корзины к берегу или реке, протекающей через центр города. Они прошли мимо тысяч людей с окрасом кожи от светло-коричневой до глубокой черной, и Рока сутулился, насколько мог, и старался прятаться, но все равно привлекал взгляды на каждой улице.

Казалось, толпы людей сдавливали его тело, как чересчур тесный спальный мешок. Чтобы отвлечься, он прилежно старался подмечать всё подряд: откровенную, яркую одежду; странные формы зданий; растения, развешанные в качестве украшений. Он подметил, что никто из этих людей не носил оружия, даже мужчины. Он подметил, что никто не выглядел испуганным несмотря на то, что вокруг незнакомцы, и задался вопросом: неужели у них нет бандитов и преступников, а мужчины даже не дерутся в поединках?

К тому времени, когда они пересекли часть города на своем пути, Рока считал себя готовым войти в очередной военный форт и смело встретить то, что воспоследует. Но когда впереди нависли огромные серые стены, его шаги замедлились, а его брат зашипел.

За этими стенами будет еще один каменный воинский домина, еще один король и еще одна арена, со всеми теми же капканами, цепями и застенками. Букаяг размял кисти рук.

– Меня не запрут больше, братец. Не пока я еще могу дышать.

Рока чувствовал примерно то же самое, но какой у них был выбор?

Теперь и «Орун» замедлил шаг. Он проследил за взглядом Роки и, казалось, понял. Он вытащил из-за пояса маленький меч и, как тогда в яме, наклонился, держа клинок так же, как сам Рока, когда преподносил вождю аскоми рунный меч.

Букаяг вздохнул и стиснул их общие челюсти. Но после долгого, напряженного ожидания взял клинок и больше не беспокоил Року.

В этом месте может быть иначе, успокоил Рока. Мы не будем есть или пить, пока не удостоверимся – а если придется, мы будем драться, чтобы спастись, или умрем. Это я тебе обещаю.

Вопреки своим словам он обнаружил, что потеет, и не только от жары. Умирать он не хотел – не сейчас, больше нет. Он хотел узнать любую истину, которую могла предложить эта новая страна, исследовать эти чуждые умы в поисках любой крупицы знаний и решить, стоит ли все-таки мир того, чтобы его спасать.

Он не сможет сделать это, убивая рабов на потеху толпе или позволив какому-нибудь новому королю ободрать его плоть в камере пыток. И все больше и больше он убеждался, что не сможет добиться успеха без Букаяга.

Арун все никак не мог унять дрожь в руках. Все дело было в ожидании, в неопределенности. Он загодя отправил сообщение своему покупателю перед тем, как покинуть город Трунга, но от аристократии не следует ждать никаких гарантий.

Люди, встретившие на причале, по крайней мере подтвердили интерес к товару. А теперь Арун был во власти города, и его добычу могли взять за бесценок, а то и вовсе даром. И все же он осмелился надеяться. Молодой король слыл рассудительным и честным, а значит, он – наилучший выбор.

Но в то время, как «Рока» ждал у входа в замок, Арун обругал себя за тупизну. Ну еще бы – эта крепость пугает его, понял он. В одной такой он только что подвергся пыткам и дрался словно пес!

И все же им придется войти внутрь. Всю дорогу от порта за ними следили, и не было никаких сомнений в том, что случится, стоит им бежать. Арун подумал, что сам он, возможно, сумел бы удрать, затерявшись в толчее и переодевшись, или срезав путь через дома и проулки. Но не великан. Нет, этот огромный, странный парень целиком и полностью загнан. Поэтому Арун и вручил ему свой меч, и это, по крайней мере, заставило дикаря пошевелиться.

Они вошли во внешнюю крепость, где у каждых ворот каждого участка стены стояли будки пропуска. Часовые таращились, но пропустили гостей к неформальному рынку внутри. Арун вскоре увидел, как «простые» люди прячут мечи, а остроглазые «торговцы» сбывают скудный товар по завышенным ценам. Под ногами путались мальчишки-попрошайки, шаря повсюду руками, словно ища упавшие монеты с побрякушками, но в реальности явно чтобы украсть клинок-другой.

Арун отдавал себе отчет: каждый шаг вел его все дальше в искусно сработанный капкан – лабиринт смерти, сконструированный острым умом параноика.

Минуя внутреннюю крепость, визитеры прошли через боковой вход во дворец. Там оказалось больше стражников, но никто не задавал вопросов, и Арун с Рокой шагнули во внутренний двор, превращенный в сад. Здешние слуги подстригали и без того идеальные кусты или подметали веерными метлами дорожки, лишенные пыли. Никто не смотрел на двух гостей и не заговаривал с ними – только пожилой мужчина с прилизанными маслом волосами и подстриженной козлиной бородкой:

– Пожалуйста, пройдите сюда.

Арун уловил напряженные, грозные движения своего спутника и задумался, не почуял ли опасность и великан, способный в любой миг запаниковать, выхватить свой новый меч и прорубить кровавую тропу обратно к морю. Но Арун скрыл свои опасения. Он улыбнулся и указал рукой вперед, используя всю свою волю и навыки, чтобы быть спокойным, как стоячая вода. Гигант кивнул.

Они проследовали за стариком-дворецким в мраморный зал, а оттуда к двери со створками из мангового дерева и в комнату за ней.

А там восседала на троне женщина, красивее которой Арун не встречал.

– Благодарю, Хина, ты можешь идти, – молвила она мягким, но уверенным голосом.

Арун почувствовал сомнение старика и не винил его. Кем бы ни были эти двое мужчин, заявившиеся к его хозяйке, они безусловно представляли опасность. И все же дворецкий молча ушел, и они остались, похоже, втроем. Арун полюбопытствовал, не прячется ли за шторами или фальшивыми стенами охрана, и не в шаге ли он от смерти.

– Тебе повезло с выбором времени, Удавка, – молвила знатная дама. – Король только что поприветствовал еще одного законного сына. Он в великодушном настроении.

Арун низко поклонился, сверкнув своей самой очаровательной улыбкой.

– В таком случае я доволен, сударыня.

Она склонила голову набок, обнажив стройную бледную шею.

– Не стоит. Именно поэтому вместо него здесь я, а мне великодушие чуждо.

– Если все, что я получу, – дар вашей красоты, сударыня, это станет мне более чем достойной наградой.

Женщина засмеялась, хотя веселье не коснулось ее глаз.

– Забей на мою красоту, пират. Покажи мне твое чудовище.

Арун поклонился и жестом велел Роке снять капюшон. Выражение золотистых глаз парня было нечитаемым, но он подчинился.

К чести женщины, она не утратила самообладание, рассматривая Року.

– Он не совсем альбинос, так ведь? Мы можем с ним поговорить?

– Нет, сударыня. Думаю, что нет. Я перепробовал несколько диалектов Пью и пару-тройку материковых языков.

Она нахмурилась.

– Тогда какой от него прок?

– Он очень умен, сударыня. Вероятно, есть лингвисты, которые смогут помочь.

– Лингвисты стоят денег. Ты принес мне бесполезные расходы. – Ее взгляд скользил вверх и вниз по высоченной, широкой фигуре дикаря. – Он, верно, ест как бык.

– Полагаю, что так, сударыня. Но у этого быка есть рога. Я видел, как он убил пятерых ветеранов Халинской ямы в одиночку, используя лишь тупой нож и свои руки.

Дама пожала идеальными обнаженными плечами и скрестила длинные, гладкие ноги.

– Значит, он опасен и неуправляем. Больше расходов. Я не думаю, что он мне нужен.

Арун поклонился, счастливый сыграть в обряд торга.

– Я понимаю. Прошу меня простить за то, что отнял ваше время. Мы повидаемся с другой семьей.

Темно-карие, почти черные глаза женщины сверкнули, затем она рассмеялась. Звук был резким и высокомерным.

– О, я оставлю его себе, пират. Я просто не уверена, что он мне нужен или что я заплачу за него. Быть может, я вскрою его уродскую башку и успокоюсь.