Кинни, которого она помнила тощим забитым ребятенком, к последней встрече существенно вытянулся. Худоба осталась, но утратила болезненность, вроде как даже мышцы появились. Раз дети в игре растут, почему не может расти живот? А по истечению положенного срока становиться младенцем.

Художница еще раз пробежалась взглядом по лицам в отряде: вдруг и юный послушник где-то там затесался? Не нашла, видимо, рано и незачем Кинни пока в такие походы отправляться. Повзрослеет, выучится, и тогда уж…

Новая волна благодарностей хлынула к представителям ордена и отвлекла Хэйт от размышлений о циклах виртуального жития.

– Довольно, – мягко обратился к людям бывший «наставник» Хэйт. – Славить за должное нет нужды. В темный час мы не укрыли вас, не сумели защитить. Долг ордена Балеона – искупить свою вину перед вами.

Толпа всколыхнулась одобрительными выкриками. По-хорошему, за разбоем и торговлей людьми бдить и карать обязаны власти мирские, не храм. Каялся жрец за то, в чем вины его не было. И это только прибавило ему «очков репутации» с местными.

Согнулись в поклонах и бывшие рабы.

– Уместно благодарить тех, кто покарал ваших обидчиков, кто оборонил вас, – продолжил жрец. – Прошу, подойди ближе, ученица.

Это он поманил к себе Хэйт, зорко выцепив ее из толпы. И эпитет «бывшая» к «ученице» где-то потерял… По пути, наверное, пока из Велегарда ехали.

Глава Ненависти кивнула парням, и все трое двинулись к храмовникам. Местные почтительно расступались, так что выйти к отряду в цветах Балеона получилось легко и быстро.

– Кто достоин славы, так это победители Гултака Кровавого, – торжественно произнес жрец. – Другие подвели вас. Мы подвели вас. Они же – спасли, честью и сталью выступили за справедливость. За вашу свободу. Их, истинных героев, вы должны благодарить.

– Да! Да! Ура! – взорвалась новыми возгласами толпа. – Слава! Слава героям!

– Мы, орден Балеона, так же благодарим героев, – голос жреца стал еще патетичнее. – Всем, кто принял участие в схватке с Гултаком и его бандой, орден дарует на выбор любую вещь из хранилища при храме Балеона в Велегарде. Пожалуйста, посетите хранилище в течение месяца.

Объявление о награде нашло отклик у местных. И снова – крайне положительный. То есть, хвалили игроков, а восхваляли по-всячески… Орден.

И этому тоже следовало поучиться.

– Это весьма щедро, – Хэйт вежливо кивнула. – И неожиданно. Спасибо.

Когда любитель чужой кровушки и торговец живым товаром был повержен, дроп с него… откровенно не впечатлил Ненависть. Кожаный ремень, чаша с рубинами и пара колец. Все, кроме чаши, что годилась только для трофейного зала или на продажу обычному городскому торговцу, предназначалось для высоких уровней, потому без особых обсуждений было выдано группе Сорхо.

Те, в свою очередь, не претендовали на находки, какими могла порадовать пещера. Клады, заначки, ценные ресурсы вроде месторождений драгоценных камней и редких металлов, подземной флоры и прочего.

На компенсацию скудности лута из главного гада в виде находок в его (гада) логове очень рассчитывала Хэйт. И не только она. Такая двойственность: да, они не за награды бились, но ведь сердце и разум всякого геймера страстно и трепетно относятся к дропу и прочим игровым находкам.

Теперь же, с прибавкой от храма, победа становилась еще ценнее.

– Любопытно, как они определят участие? – вполголоса, исключительно для ушей Монка и Хэйт, спросил Рэй. – Какие-то внутриигровые маркеры, вроде скрытых достижений? Для нас, игроков, скрытых, а для неписей – очень даже видимых?

– Думаю, ты прав, – тихонько согласился с ходом мыслей приятеля по приключениям монах. – С тем, что местные знают куда больше, чем им вроде как положено знать, я уже сталкивался.

– Балеону слава! Героям слава! – никак не могла угомониться толпа.

Это было приятно, но несколько смущало Хэйт. Множество взглядов, направленных на нее одновременно… Это напрягало.

Бывшие рабы вдруг синхронно шагнули к игрокам и разом, как сговорившись заранее, поклонились.

– Мы так вам признательны, – проговорила женщина со свертком. – Лишь благодаря вам мое дитя родилось свободным.

Говорившая вытянула руки со свертком. Из-под слоев ткани раздалось: «У-а». Другие тоже что-то говорили, всхлипывали, кланялись, но это короткое: «У-а», – перекрыло все другие звуки.

– Капец, как неловко, – пробормотал Рэй.

И Хэйт была с ним полностью согласна.

– Слава – она такая, – вздохнул монах.

С репликой Монка о славе совпало появление оповещений.

Судя по ошарашенным лицам приятелей, Хэйт сделала вывод: им тоже что-то прилетело. Например, по первому уровню «Благодетеля» и титулу дружественного Велегарду персонажа. Как это было с ней и Маськой после приключений в подвале особняка одного богатенького козла…

«Надо будет спросить тех, кто не вышел к храмовникам, выдали ли и им бонусов», – поставила мысленную галочку глава Ненависти.

Ответ пришел тут же: чат клана разорвало от сообщений на тему новых достижения и титула.

– Ученица моя, – выделил персонально Хэйт глава отряда храмовников (снова позабыв про то, что ученица она «бывшая»). – Мне предстоит завершить ряд дел в Бэнтпассе. Это займет несколько дней. Затем я бы хотел, чтобы ты сопроводила меня к месту боя с Гултаком Кровавым. Ты не откажешь мне в этой просьбе?

«Угу, на глазах всех этих людей. Отказать. В просьбе. Конечно!»

Дядечка в жреческих одеждах с неприметным лицом преподал Хэйт очередной урок. Как мягко, но безальтернативно предлагать собеседнику дать нужный тебе ответ.

– Это будет честью для меня, – улыбка на лице «ученицы» прямо-таки засияла радостью.

Вообще, она и так не планировала брыкаться, отвела бы жреца, куда тому хочется, рассказала и показала бы. Заодно бы выспросила об итогах дознания. Но как же этот представитель ордена Балеона мастерски управлялся с толпой!

И с этим мастодонтом она в свое время в словесных играх упражнялась, сидя на травке подле храма. Не иначе, наглостью ее проникся тогда мудрый жрец. Или бесстрашием? Так легко спутать эти два понятия…

«Учиться и учиться мне у вас, уважаемый», – восхитилась в очередной раз Хэйт.

И сбежала, прихватив приятелей. Сначала в гостевой дом, за остальными; как раз и Маська отписала, что вернулась из управы и готова к новым раскопкам в горных недрах. А затем прочь из Бэнпасса, от его дружелюбно настроенных жителей.

Потому как с мобами все просто и понятно: бей и лутай, затем снова бей. С кладами тоже очевидно: чертишь и идешь обирать заныканное. А что делать с восхвалениями и восторгами кучи народа? Решительно непонятно, но «капец, как неловко», это Рэй точно подметил.

Клады. Сокровища. Кровавое золото ныне мертвых гаденышей. Цель ясная, четкая. Ее осуществлением и занялась Ненависть.

Пока не уперлась в стену. Ровную, как горячим ножом по маслу обрезанную. С единственной выемкой по центру. Именно на эту стену вывело умение «картограф».

– Мась? – сопоставила размер и форму выемки с одной памятной штуковиной Хэйт.

– М-м… – гнома понурила голову.

– Продала? – глава Ненависти похолодела от нехорошего предчувствия.

Мелкая мигом взвилась.