- Дер-р-ржите вор-р-ота! – разворачиваясь и скрипя зубами, прорычал Игорь, терявший остатки контроля над собой. – О-о-м-м-р-р!
* * *
С треском вырывая из петель на рюкзаке прижившийся кусок арматуры, Игорь выронил автомат, ремень слетел с плеча. Даже не обратил на это внимание…
Перед глазами гиганта метались красные щупальца, тянущиеся ко всему живому. Человеческое лицо совсем близко, нельзя! Это родной, свой Человек! Валко бредущие фигуры впереди, можно!
- …оружие! – по ушам резанул крик родного Человека.
Где оружие? Какое? Где автомат? Пистолет есть! Перехватил железную палку в левую руку, цепляясь за что-то правой, вырвал АПС из кобуры… Жжение внутри становилось невыносимым, взбесившиеся щупальца красного тумана выворачивали глаза наизнанку… Мяса! Крови! Рвать! Крушить!
Поднявшая с асфальта автомат, Ксения с ужасом увидела, как её муж, с клекочущим рычанием ворвался в толпу зомби, размахивая арматуриной и позабыв про зажатый в правой руке пистолет. Железный прут крушил мертвецам черепа, разлетающихся во все стороны тёмными брызгами, ломал шеи и конечности.
Спохватившись, Зена забросила винтовку за спину и вскинула автомат, стреляя так, чтобы не попасть в любимого. От пуль и ударов толпа быстро редела. Когда затвор автомата звонко лязгнул, отстреляв последний патрон, на ногах оставалось всего пятеро. С рычанием гигант бросился на них, и через несколько мгновений всё закончилось.
Со страшным оскалом на искажённом нечеловеческой яростью лице, Лукин бросил наземь железки, ставшие ненужными. Голодный спрут, раздиравший сознание на куски, едва сдерживался остатками разума. Из бьющегося в обжигающих конвульсиях нутра вырывался сдавленный хрип:
- О-о-хр-м-м… О-о…
Скользкие от слизи мертвяков пальцы, сводимые судорогой в клешни, нащупали фляжку с коньяком в кармане разгрузки. Почти не понимая, что делает, кое-как вытащил её наружу, уже не видя вокруг себя ничего за плотной стеной красного тумана. Только три ярких пятна, светящиеся вдалеке, не давали пелене сомкнуться окончательно…
Осушив флягу, Лукин упал на колени, упёршись руками во что-то склизкое и липкое. Шумно, с хрипом втягивая в себя воздух, открыл глаза и поднял голову. Туман быстро светлел и рассеивался, прячась в тёмные углы, стекая с моста в реку, растворяясь в медленно темнеющем небе. До слуха доносился чей-то звонкий голос, знакомый до боли…
- …рёк! …горёк! Милый! Ты меня слышишь?! – наконец-то узнал голос любимой, родной, жены!
- Та-а… Слшу… - просипел натужно, и выпрямился, не поднимаясь с колен.
Зена подбежала к мужу, взглянула на него и встала, как вкопанная. Попятилась назад, уронив автомат. По лицу Игоря текли бурые ручейки, залезая в глаза, губы измазались той же гадостью, что была на руках, одежде и под ногами. Никто не выживал после попадания на слизистую или в рану жидкости, вытекающей из мертвецов…
Ксения открыла рот, будто собиралась закричать. Любимый Мужчина, ставший центром её вселенной, скоро уйдёт навсегда… В первые полчаса он ещё будет оставаться собой, но потом… Его губы растянутся в безумно блаженной улыбке, ещё через пятнадцать минут он начнёт рыдать, потом потеряет сознание и умрёт… Чтобы подняться… Но это будет уже не Он… Всего через час изумрудные глаза покроются белой плёнкой… Сколько раз Ксения в порыве страсти утопала в этой сверкающей зелени…
Перед глазами потемнело, внутри разверзлась бездна, в которую рухнули мысли, слова, чувства, надежды… Губы задрожали, из глаз потекли слёзы, павший в одночасье мир затянуло мутной пеленой…
- Игорёк… - прошептала Ксения, делая маленький шажок вперед. – Милый…
- Что… Что случилось? – обретая способность мыслить, Лукин смотрел на жену, не понимая происходящего.
- Ты… У тебя… На лице… На губах… - только и смогла выговорить Ксения дрогнувшим голосом.
- А… Что? – Игорь уставился на свои руки, измазанные в слизи, выплеснувшейся из разбитых черепов.
Не веря в случившееся, вытер пальцы о штанину и прикоснулся к губам. На кончиках размазались грязные капли…
- Не трогай… Я сама… - Ксения заговорила таким тоном, как мать с сыном, разбившим коленку. - Спокойно, мой маленький… Всё будет хорошо… Я тебе сейчас помогу, и с тобой ничего не случится…
Непослушными пальцами полезла в карман, где-то должен быть платочек… Нет, здесь нету… В другом? Есть!
- Спокойно, мой хороший, я всё вытру… - ласково шептали девичьи губы. – Вот, глазик, чистый уже… Всё хорошо, ты не заболеешь…
- Милая, не надо, ты сама можешь заразиться, отойди! – Игорь попытался отстраниться от супруги, явно бывшей в шоковом состоянии.
- Сама… Могу… Ну и что… - бесцветно произнесла Ксения, вытирая второй глаз и губы.
- Ксюх… - Лукин постарался отвести руку жены, вытерев ладонь.
- Что?! – вдруг взорвалась Зена. – Сам?! А ну встал и марш к реке умываться! Посмотри на себя, как из сортира вылез! Я тебе форму зачем шила, чтобы ты её в дерьмище утопил?! Встал, сказала! Сам о себе не думаешь – так подумаю я!
Ксения схватила мужа за рукав и потащила с моста к берегу. Не став сопротивляться, гигант поднялся с колен и поплёлся за пришедшей в ярость супругой.
- Я тебя сейчас прибью, своими руками! Полез в драку, герой! Потом Деню твоего! Привёл он нас, в тихое место! И козлов этих, из-за которых мы хер знает куда попёрлись, всех до одного завалю, с-сук! И тех пидоров, которые блядский вирус выпустили, на куски резать буду! А ну, в реку давай! Смывай с себя всю дрянь!
Ксения была вне себя от злости, разгоревшейся до слепой ярости. На всех тех, из-за кого её любимый вскоре превратится в зловонное чудовище с мутными буркалами. На Дениса, на ублюдков, укравших Маришку, на козлов, устроивших тут ходячее кладбище, на уродов, заразивших планету…
Лукин, глядя на беснующуюся жену, без слов сбросил наземь рюкзак и разрузку. Зашел в реку по колено и принялся смывать с себя налипшую дрянь, стараясь почистить и форму. Хорошо, хоть берцы затянуты так, что внутрь вода почти не затекает.
- Волосы, волосы тоже! – прикрикнула Зена. – Вот так! Будешь знать, как кидаться сломя свою дурную голову!
Выгорев в короткой вспышке, ярость начала затихать. Ксения почувствовала, как задрожали ноги, но стояла твёрдо.
«Нельзя раскисать! Хоть ему и осталось немного, но пусть видит меня не сломавшейся размазнёй! Пускай, раз уж суждено, только он будет видеть свет, а не слёзы и нытьё! А потом… Я не дам ему превратиться в монстра! Не дам бродить бездушной тварью… Когда уснёт, сама… - Зена непроизвольно коснулась кобуры с пистолетом. – Никому не отдам!»
Вытерев чистое лицо ладонями, Лукин вышел из воды, недовольно кривясь. В ботинки всё-таки натекло. Присел на землю, снял берцы и вылил воду. Теперь не побегать, пока не просохнут… Бросил короткий взгляд на жену, смотрящую на него сверху вниз, принялся обуваться. Кажется, успокоилась. Только бы глупостей не наделала, дурёха… Полезет обниматься и целоваться. Нет уж… Пусть самому и конец, но Она должна жить! Хоть в реку бросайся... Так следом кинется!
- Никому тебя не отдам… Даже смерти… - обдала ухо теплом шепчущего дыхания, присев на корточки. – Я люблю тебя, чудовище ты моё зеленоглазое…
Лукин повернул голову и встретился взглядом с той, ради которой был готов пойти на погибель, на любые страдания и безумства. Сгущающиеся сумерки сделали её чёрные очи бездонными воронками, затягивающими в себя душу и сердце…
* * *
Бэтэр с Берёзой, упиравшиеся изо всех сил в створки ворот, дружно ухнули, когда Зелёный исчез в приступе безумия, превратившись в кровожадного берсерка. На своих не кинулся, и то ладно. Хотя, он неплохо научился контролировать себя… Закричала Зена, раздались выстрелы.
- Витёк, ноги подставляем! – крикнул другу Денис. – Надо эту хрень чем-то запереть!
Почти синхронно выставили ноги вперёд, подперев ботинками низ ворот, но щель между створками увеличилась на несколько сантиметров. В неё тут же проникли пальцы мертвяков, пытавшихся дотянуться до свежей человечины.
