Схватив с полочки ключи от дома Никиты, которые всё ещё были у меня, я выскочила из дома.
Железная дверь, заменяющая калитку забора, была открыта, предоставив мне возможность беспрепятственно проникнуть во двор. А вот входная дверь оказалась запертой. Не решившись, всё же, открыть её ключами, я решительно надавила на звонок.
Спустя не больше минуты, Кит открыл дверь, впустил меня в мрачный холл и я машинально щёлкнула выключателем, чтобы зажечь здесь свет. Увидев его, я чуть слышно вскрикнула. Он был не похож на себя. Сощурился от яркого света. На щеках и подбородке появилась колючая тёмная щетина; некогда белая майка сейчас была почти серой и мятой; спортивные штаны тоже выглядели не лучшим образом… Мало того, всегда ухоженные тёмные волосы сейчас свисали на нём грязными сальными прядями. И от него ужасно разило перегаром. А ведь он не пьёт!.. Нет, не так. Его не берёт алкоголь, поэтому он не пьёт. И это – Никита?! Да как такое вообще возможно? Что случилось?
– Ну… давай в гостиную пройдём что ли… – пробормотал он и, не дожидаясь меня, сам туда отправился.
Подавив вздох, рвущийся изнутри и желание пойти и самолично привести его в порядок в ванной, я последовала за ним. Подумав секунду, села рядом на диван. Даже не смотря на его…странный…вид, мое сердце побежало всякая рядом с ним. И я мысленно пнула себя, что это всё лишь отголоски былого. Дом был пропитан счастливыми воспоминаниями – вот почему у меня такая реакция. Да, точно поэтому.
– Кит, ты сам на себя не похож… – с трудом выдавила из себя я.
– Да ну? – он уставился на меня отсутствующим стеклянным взглядом.
– А что случилось? Почему?..
– Почему… – эхом повторил Кит. – А мне всё равно как я выгляжу. И тебе должно быть тоже.
– Ты не должен так говорить… Ты должен…
– Должен? – каким‑то чужим сердитым голосом воскликнул Кит. У меня замерло от страха сердце. Он довольно резко поднялся на ноги, нависнув надо мной и буравя взглядом. Он был реально пьян! Да как такое вообще возможно? – Я должен?! Я ничего никому не должен! У меня была лишь одна цель, одна единственная радость, ради которой я жил, а ты её у меня отобрала! Осталась только боль… О, эта проклятая боль не даёт мне нормально жить!.. – простонал он, схватившись за голову, и на его лице отразилась невероятная мука. Я впервые видела его таким. Он всегда мастерски управлял эмоциями.
– Никита, я…
– Ты? Снова ты?.. Ты итак затмеваешь весь мой разум!.. Ты забрала у меня мою жизнь!.. Зачем? Зачем ты это сделала?.. – разъярённо простонал он с невероятной болью в голосе. – Ещё никогда я не испытывал такой всепоглощающей боли!.. Меня тысяча раз ранили, но это не идет ни в какое сравнение. А ты… О, ты не знаешь что это за боль! Ты никогда никого не любила и жила только ради себя одной!.. Ты – дьяволица, уничтожающая всё, чего касаешься…
Я вскочила на ноги и, не в силах больше его слушать заткнула руками уши. По щекам покатились горячие слёзы. Мне было больно видеть его таким и тем больней было слышать его слова.
– Замолчи! Пожалуйста, замолчи!.. Ты ведь сам от меня отказался! – простонала я, не в силах слушать его.
Но, он, словно совершенно ничего не слышал и не видел, продолжая говорить:
– Ты сама выбрала его! Ты не настоящая… не настоящая!!! Ты никогда не знала что такое любить… никогда…
Его голос перешёл в глухое рычание, а потом в мучительный стон.
Решив, что мне лучше навсегда исчезнуть из его жизни, навсегда выкинуть его из головы, я швырнула ключи, которые всё ещё сжимала в руке, на диван и ринулась в холл.
Не знаю, отрезвил ли его звон ключей, глухо упавших на диван или же что‑то другое, но, едва я приблизилась к двери, я услышала его отчаянный оклик, голос, полный боли и мучения:
– Катя!.. Не уходи, пожалуйста… – он опустился на пол, голова его упала на грудь. – Прости…
Молча, я медленно опустилась рядом с ним и обняла его. Он прильнул к моему плечу, как к чему‑то спасительному. Вдохнул мой запах полной грудью. Я не достойна того, чтобы из‑за меня этот человек поставил на себе крест, закрылся от всего мира и зачах час за часом, день за днём. Он поставил точку и, наверное, был прав. Наши дороги разошлись, но это не повод больше не видеться.
Мне показалось, что вот так, обнявшись на полу в холле мы просидели целую вечность. Мне было уютно в его руках и я…на миг представила, что можно всё вернуть. Ведь я была счастлива с ним. Но назад дороги нет. Я построю свое новое будущее.
Первым пришёл в себя Кит. Он решительно поднялся, помог встать мне и, на секунду прикрыв глаза, снова открыл их. Неожиданно улыбнулся.
– Прости меня, Катюша. Я глупостей наговорил, да и… подожди меня чуть‑чуть в гостиной, я пойду, приведу себя в порядок. Как не крути, а ты права – я превратился в бомжа.
– Я этого не говорила… – пробормотала я, опустив голову.
– Но так и есть. Сейчас перевоплощусь и скажешь мне всё, что хотела… В конце концов, чему быть, того не миновать… – он не дал мне больше ничего сказать и быстро зашагал наверх.
Я опустилась на мой любимый большой мягкий пуфик, обшитый искусственным мехом леопарда, и принялась ждать. Время тянулось томительно медленно. Просидев в оцепенении минут пять я уже не знала куда деваться. Взяла в руки один из журналов о машинах, валявшийся на журнальном столике и легла на диван, вытянув ноги. Да, чтобы расслабиться – такая поза всегда помогала. И о машинах тоже люблю почитать. Я всё‑таки, росла, по сути, с пацанами и кое‑что от них переняла. Например, немного разбираюсь в этих железных творениях человека и люблю сравнивать их друг с другом по качеству и цене. Впрочем, не мне одной кое‑что передалось от наших пацанов. Тэш, например, очень давно состоит в прекрасных дружеских отношениях с Максом, а он у нас мастер на все руки: может разобрать, собрать и починить что угодно. Так вот, я уже как‑то говорила, что она частенько проводила с ним время в гараже и не только – помогала. Как результат – она тоже многое умеет, а во внутренностях машины разбирается не хуже механика!
Вобщем, я невольно увлеклась чтением и размышлением и перестала замечать что‑либо вокруг. Меня отрезвил голос Кита:
– Ну, а теперь я тебе как?
Я опустила журнал и глянула на своего бывшего возлюбленного поверх глянцевых страниц. Увиденное меня на столько поразило и обрадовало, что я невольно ахнула.
Вот теперь узнаю Никиту! На сей раз он переоделся в свои любимые тёмно‑синие джинсы и белую футболку с надписью: "New York". Побрился и вымыл голову: слегка влажные тёмные пряди были взъерошены, но предавали ему ещё больший шарм. Теперь от него вместо отвратительного запаха перегара, приятно пахло моими любимыми мужскими духами "Фаренгейт". Этот аромат меня просто сводил с ума. Вода исцелила его, как и всегда.
– Кит, ты просто великолепен!.. – восхищённо воскликнула я.
Он улыбнулся своей самой обаятельной белоснежной улыбкой и сел рядом со мной, повелительно заставив меня не спускать ноги на пол, легко скользнув своей рукой по моим обнажённым лодыжкам, положив мои ноги себе на колени. Как раньше. Я вздрогнула от его прикосновения и почувствовала, что невольно покраснела. Правильно ли это? Ведь мой мужчина…сейчас не здесь…
Кит звонко рассмеялся и я тихонько вздохнула. Слава Богу, он опомнился.
– Так о чём ты хотела со мной поговорить?
Я потупила взор под взглядом его серых глаз. Он снова держал под контролем свои эмоции и теперь сложно было сказать что творится у него на душе. Чувствуя как сердце ускорило темп своего биения, а ноги буквально горят в месте, где их касались его ладони, я сглотнула и выдавила из себя:
– Знаешь, мне бы не хотелось, чтобы мы навсегда с тобой расстались…
Он усмехнулся, а я, сообразив, что сказала, поспешила исправиться:
– Я хотела сказать, что мне очень не хотелось бы потерять тебя… Я бы хотела, что бы мы остались с тобой друзьями.
– Я наговорил тебе сейчас кучу глупостей, потому что… Прости за это. Это было недостойное поведение. Ты предпочла другого – я тебя не виню. Это твой выбор, твой билет на счастье, так будь счастлива. Но знай – в этом доме ты всегда найдешь поддержку. И я никогда тебя не обижу. Скажи мне, ты счастлива с ним?
