Так вот, все оказалось не так плохо. Трекинг или, иными словами, спортивный туризм. Всего лишь прогулки по пересеченной местности, по самым разным маршрутам. Вероятно, более интенсивные, чем я привык, но в целом очень приемлемый для меня вариант. Подниматься вверх мне по-прежнему тяжеловато, но горы – это не лестницы, которые меня прямо-таки убивают. Ноги будут болеть. Потерплю! Не развалюсь и не похудею от этого.
И старая уже идея с поиском клада, за которую сходу зацепилась умница Мияби, ложится очень в тему. Если дети будут гулять по горным склонам не просто так, а имея определенную, пусть и недостижимую цель – им будет гораздо интереснее. Национальный парк Минами, поблизости от которого находится туристическая база, где будут проходить сборы воистину огромен. Там и за сто лет все пешком не обыскать. Конечно, в голове у меня остались какие-то образы-зацепки, однако надежды на них никакой. Не буду заниматься самообманом.
Еще один важный момент. Во время изучения некоторых фотокарточек у меня чуть сердце не защемило. Знакомые по снам места. Не в связи с украденным из банка золотом, а просто знакомые. Хидео-сан там много гулял. И где-то поблизости жила отшельница Акира, его единственная любовь. Вот вспомнил о ней и тоской накрыло. Понимаю, что не моя возлюбленная, что давно умершая уже женщина, и вот все равно ее увидеть захотелось. А что, если живая? Почему-то мне очень некомфортно думать о любовнице моего альтер эго, как о мертвой. Япония – страна долгожителей. Найти старую отшельницу, некогда явно имевшую право претендовать на роль первой красавицы страны Ямато и пообщаться с ней. Поговорить, узнать о Хидео-сане, хотя бы как его на самом деле звали выяснить. Дурацкая и очень наивная мысль.
И так меня мои или не совсем мои иллюзии одолели, что я не вытерпел до конца месяца и, взяв с собой Цуцуи-тян, отправился в горы уже на ближайших выходных. Повод я для того нашел подходящий – посмотреть местность и, возможно, заранее подготовить закладки для детского квеста с поиском сокровищ. Ну и погулять вместе, почему бы и нет.
Места на самом деле одни из самых прекрасных во всей стране. На стыке трех префектур Нагано, Сидзуока и Яманаси. Тут и вторая вершина Японии – Кита-сама, не такая могучая и величественная, как Фудзи-сама, ставшая символом страны, но уступающая первому месту всего лишь около пятисот метров в высоту. Пещеры, водопады, серпантины, подвесные мосты и обустроенные кемпинги. Очень туристические места.
Добираться до национального парка пришлось на очередной арендованной машине. Надо бы подсчитать, сколько я уже потратил в пункте проката автомобилей. Как бы цифра не оказалась пугающе близкой к стоимости владения своим собственным транспортом, включая бензин и парковку. Мелькнула в том числе и мысль о том, что при моей айтишной зарплате и постоянных внезапных премиях жадничать и вовсе не следует. Вполне могу себе позволить четыре колеса.
Я обычно за совсем другой отдых, предполагающий томик манги и мягкий диван, но совершенно неожиданно для себя, оказавшись в “Южных Японских Альпах” понял, как мне тут хорошо. Моё место. И никакой нехватки кислорода, которой славится высокогорье. Пожалуй, я от Мияби, находящейся в намного лучшей физической форме, почти и не отставал. Конечно, мы прошли только по самым простым маршрутам, еще и не одни, а с группой других туристов, но все равно я проникся и заодно задумался над тем, что по лестнице мне подниматься всегда мешает одышка, а тут будто второе дыхание открылось, позволяющее шагать все выше и выше.
Предварительно пришлось посетить торговый центр и экипироваться. Купить подходящую для походов одежду и обувь. Сменить свой городской рюкзак на походный.
Очень удивительно, но нужно место, то самое, где располагалась хижина отшельницы, я нашел почти сразу. Прочитал туристические буклеты, которые предлагали пройти разными маршрутами и понял: “Домик ведьмы” – это именно то самое. Хотя какая Акира ведьма? Вот в то, что Китагава-сан на самом деле не чурается темных сил, я бы поверил. Деревенская медсестра как с иллюстрации, изображающей кого-то потустороннего, сошла. Какую-нибудь ямамбу или онибабу.
По качественным изображениям я узнал дом, сколоченный из добротных бревен, каменный колодец рядом с ним, засохшую яблоню, которая во сне неизменно находилась вся в цвету, несмотря на то, в какое время года Хидео навещал свою любовь. Всё выглядит не таким и запущенным, ухоженным. У дома заменили крышу на черепичную. Над входом в дом появился колокольчик. У колодца навес соорудили. Неужели кто-то присматривает? Живет? Ложная надежда в очередной раз уколола в самую мою суть.
– Мне хочется пройти по этой тропе до домика ведьмы. Написано, что она подходит для начинающих туристов. Не против? – спросил я у Цуцуи, мысленно взмолившись, чтобы девушке не захотелось выбрать другую дорогу.
– Мне тоже понравились фото оттуда, – девушка просматривала те же буклеты. – Пойдем, написано, что дойдем за два часа.
Почему я вообще не поехал сюда в одиночку? Уж придумал бы, что сказать, чтобы Мияби осталась дома. И что я теперь скажу Акире, когда зайду к ней домой вместе со своей девушкой? Какой бред! Нет же тут уже давно никакой Акиры, только пустое жилище, за которым присматривают другие люди, как за туристическим объектом. А если бы и была? Ей же уже совершенно точно больше сотни. Первые увиденные мной воспоминания Хидео-сана о ней явно относятся к позапрошлому столетию.
Оставил глупые душевные терзания где-то глубоко внутри себя. Здесь и сейчас рядом со мной прекраснейшая из современных женщин. Прекраснейшая из былых поколений осталась там, где-то далеко в прошлом. Ни к чему им между собой конкурировать. Да и какая может быть конкуренция? Акира – женщина Хидео-сана. Мияби – моя. Авантюрист мертв. Я жив. Всё ясно и понятно, приоритеты расставлены.
Два часа прогулки на чистейшем горном воздухе слегка прочистили мне голову. Не то, чтобы фантазии о том, что я воочию увижу ту, что снилась мне в самых интимных из воспоминаний “второго я”, совсем исчезли. Скорее, потеряли остроту, притупились до фоновых значений. Возможно, дело в том, что, утомившись после первого часа пути по горам, мы с моей девушкой минут десять стояли в обнимку на мостике, перекинутом через стремительную горную реку, и целовались.
– Как тут красиво! А представь, если бы вот это большое сухое дерево было живым, все в зелени, – оценила пейзаж Цуцуи, когда мы с ней все же вышли к “домику ведьмы”, называть который сейчас хижиной язык не повернется. Очень уж добротно его подлатали, при этом оставив узнаваемым. Подумать только, этому невзрачному строению больше ста лет, если не ста пятидесяти.
– Заглянем внутрь? – предложил я. Будь тут обычное чужое жилище – не самое уместное решение. Но небольшая, не портящая фасад вывеска “сувениры” над входом смотрелась как приглашение войти. В буклетах ее не имелось, видимо, уже после съемок добавили. Паутина дорог тут сплелась так, что к ведьминому дому стекается добрая их треть. Наверное, торговля тут в иные дни бойкая. Но сегодня никого, мы единственные туристы в данный момент.
Я решительно повернул дверную ручку, сделанную под старину, но очень даже современную. Звякнул колокольчик, оповещая о посетителях. Внутри обыкновенного вида магазинчик. Витрина с сувенирами – куклами, амулетами-омамори, колокольчиками фурин и каменными фигурками. На стене позади продавщицы – несколько разноцветных масок, одна из которых очень характерная, красно-белая лисья. Холодильник с алюминиевыми банками и вендорный автомат со снеками.
Впрочем, обстановку я зафиксировал машинально. Весь мой самоконтроль ушел на то, чтобы не пялиться на красивую молодую женщину, которая тут работает. Рыжие волосы цвета расплавленной меди. Глаза цвета весенней листвы, заглядывающие в душу. Приветливая улыбка, в которой хочется раствориться без остатка, демонстрирует крепкие белые зубки. Традиционное кимоно с орнаментом, изображающим горы. Это она! Именно так она выглядела во снах. Акира!
