Конечно, тратить утро понедельника на игры с огнем я не стал. Как ответственный человек и сотрудник я поспешил на работу. Мне сегодня к логистам возвращаться. Свою проблему, связанную с грузоперевозками, я решил. Окато-куну помог. Вполне возможно, свою сестренку местом в университете обеспечил, причем одном из лучших токийских, а не в Кофу, если наследник капиталов говорил честно. Если нет, то он об этом пожалеет, а Тика-тян все равно пойдет в универ за его счет. Но пока у меня нет поводов считать Окане-куна обманщиком. Дурно воспитанным мажором – да. Лжецом, нарушающим свое слово – нет.

В обеденный перерыв, убедившись, что расписание в кадровой службе совсем иное, чем в айти и все должны быть на местах, отправился делать гадости. Идзи Сакура очень некрасиво себя повела. Нужно ее проучить. Пусть кадровичка, ответственная за командировки, радуется, что я отговорил Мияби самой к ней заглянуть. Очень уж сердитой моя девушка выглядела, когда я ей рассказал, где ночевал и где должен был спать по мнению Сакуры-сан. Еще и углы сгладил. Дал бы Цуцуи послушать запись разговора – индийские туги показались бы Идзи-сан наименьшим из возможных зол.

Увы, когда я, вежливо постучавшись, зашел в один из кабинетов на этаже, находящемся в ведомстве Асагавы-сан, искомую особу я там не нашел, несмотря на табличку у двери.

– Идзи-сан с сегодняшнего дня в отпуске, – объявила мне болезненно худая женщина лет тридцати с кругами под глазами. Плохо высыпается, видимо. На ожившего призрака похожа. – Вы к ней по какому вопросу? Можете мне сказать.

– Хотел поблагодарить за организацию поездки. Очень уж Идзи-сан билеты на поезд удачно купила, нигде пересадок ждать не пришлось.

– Можете меня поблагодарить, поездами я занимаюсь, – какой же у нее голос неприятный, как пенопластом по стеклу. Но если не врет, а я бы распознал обман, и правда достойна благодарности Хаяши Минако-сан, как написано у нее на бейджике.

– Искренне спасибо. У вас настоящий талант. Не пробовали себя в логистике? Вы бы отлично справились. Позволите вас печеньем угостить? Оно очень вкусное, – пара печенек собственной выпечки у меня почти всегда с собой в кармане, аккуратно завернутые в фольгу, чтобы не оставлять крошек.

Комплименты – чудесный инструмент. Вот казалось бы, далеко не красавица, бледная как моль, а чуть зарделась и немного похорошела. Никакого флирта, я несвободен, да и на пальце у Хаяши-сан кольцо. Но что плохого в том, чтобы поднять человеку настроение? Работу свою она, без обмана, прекрасно выполнила.

– А вы же тот самый Ниида из телевизора? – вдруг узнала меня женщина. – Точно он! Можно ваш автограф? А про Идзи-сан я вот что вам скажу – вы на нее жаловаться пришли. Все жалуются. Поэтому она сразу после отпуска в другой филиал переводится, не застанете вы ее.

Еще раз сердечно поблагодарил добрую женщину и не отказал ей в такой малости, как автограф. Ох, а как она заулыбалась, когда печеньку попробовала. Сразу перестала казаться такой усталой и обессиленной. Вполне возможно, не тем я в жизни занимаюсь. Мне надо открывать кондитерскую и выпекать печенье с ханасеки в промышленных масштабах. Озолочусь. Но собственный бизнес – это огромное количество проблем, которые придутся мне не по вкусу.

– Ниида-сан, не ожидала вас здесь встретить, – меня как холодом обдало при этих словах, прозвучавших в коридоре, куда я вышел от Хаяши-сан. Ей наверняка кто-то сказал, что я сюда иду. Иначе слишком странная случайная встреча.

– Асагава-сан, – я вежливо поклонился. – Вот, приходил поблагодарить Идзи-сан за отличную командировку. Вы же в курсе возникшей проблемы и как с ней ваши подчиненные справлялись?

– Да, я в курсе. И согласна с мнением Идзи-сан – никакой проблемы не было. Вам же нравятся молоденькие стажерки, Ниида-сан?

– Только одна – Цуцуи Мияби. Рад, что мы с вами настолько подружились, что уже можем подшучивать друг над другом, Асагава-сан.

– Ваша шутка была первой. Благодарю, что опровергли ее с экрана телевизора. У меня есть к вам дело, Ниида, пожалуйста, зайдем в мой кабинет.

Как-то слишком по-доброму всё! Мне даже чуточку страшно стало. Эта ледяная леди меня не так давно уволила, а сейчас почти улыбается. Глазами. Лицо-то как всегда бесстрастно.

– Вы создали корпорации проблемы, Ниида, – объявила женщина. – И всей Окане Групп и мне лично, – не врет, уверена в своей правоте. И бросила на стол передо мной распечатку. Я хороший бухгалтер, поэтому не узнать выписку с банковского счета не мог. Но на верхнем листке вроде бы только в столбце “поступление денег” суммы проставлены.

– Два миллиарда, – сказала Юзуки-сан.

– Те, которые я якобы пожертвовал, а вы якобы обязались удвоить?

– Нет, те, которые перевели в придуманный вами фонд только за вчера и сегодня. А ведь бейсболист-сан призвал жертвовать еще неделю назад. Сейчас на счетах компании скопилось уже двадцать миллиардов благотворительных денег.

– Это же хорошо. Разве не так? Пока компания решает, куда их пожертвовать, деньги можно крутить и зарабатывать на них. Так наверняка поступают многие благотворительные фонды. И какова реклама! Имя Окане Цукиши наверняка стало широко известно за границами Кофу и Яманаси. Не пытайтесь отнять у меня эту победу, Асагава-сан.

– О нет, я не пытаюсь, победа целиком ваша, Ниида. Я час назад была у председателя совета директоров. Кто-то подсказал ему, что лучше, чем тот, кто сумел привлечь в фонд средства, никто ими не распорядится. Кадровый приказ в работе, уже завтра вы войдете в число сотрудников, задействованных в работе фонда, и за вами будет строгий контроль. Присвоите себе хотя бы одну йену – и вся Япония будет знать, какой вы негодяй.

Что-то я подозреваю, что та, которая дала столь удачную подсказку, очень любит красный цвет. Догадка о том, что алая юристка вхожа на самые верхние этажи из разряда очевидных.

– То есть вы переводите меня на новое место работы? С сохранением текущего оклада?

– Никакого нового места работы, Ниида-сан, – все же смеются у нее глаза, несмотря на внешнюю холодность. – Вашу обычную работу никто не отменяет. Благотворительность – это общественная деятельность, которая не оплачивается. Конечно, мы можем назначить вам оклад из собранных средств, но как на это посмотрят? Очень честный Ниида кладет деньги сирот к себе в карман.

– То есть я должен заниматься фондом в свободное время. Предлагаете мне задерживаться на работе?

– Почему нет? Я задерживаюсь. Окане Цукиши постоянно перерабатывает. Даже ваша так называемая девушка Цуцуи Мияби и то периодически остается после работы. Чем вы лучше нас всех?

В целом она права. Поработать несколько дополнительных часов или взять работу на дом, можно сказать, наша японская традиция. Не та, которая мне нравится, но существование ее неоспоримо. Мне переработки Мияби остались не очень заметны потому, что все они приходятся на дни, когда девушка ночует не у меня.

– Спасибо за доверие, Асагава-сан. Вам и уважаемому Окане-саме. Я не подведу вас. Каковы будут мои обязанности?

– Будете периодически выступать на камеру, когда фонд сделает пожертвование. Имеете право предложить свои варианты вложения денег фондом. Но за вами будут пристально наблюдать. В том числе я буду наблюдать. Увы, Ниида, ваше лицо стало узнаваемым, отдел маркетинга говорит, что фонд Окане Цукиши ассоциируется именно с вами, а не председателем совета директоров. Кроме того, я вынуждена признать, что вы квалифицированный бухгалтер, на вас будет отчетность фонда перед корпорацией. По совокупности всего получите почетную должность “Сооснователь фонда”.

Хидео-сан внутри меня имеет все поводы ликовать. Можно сказать, ему в руки дали кучу денег. Уверен, мошенник нашел бы способ, как их присвоить. Я таким заниматься не стану.

Ожидал, что новые обязанности сделают жизнь более напряженной. Но оказалось, что нет. Сформировать в корпоративной системе пару отчетов в неделю и отправить их по почте Асагаве-сан, которую назначили куратором фонда. Это ерунда.