Она прижала Гену к двери морга неожиданно сильной рукой. Парень охнул, чувствительно приложившись о выступы двери повреждёнными рёбрами. Взгляд ведьмы, безумный и жуткий, взгляд шизофреника в стадии обострения, приковал к себе всё внимание парня. Он пленял, лишал сил, способности думать, сопротивляться.

Ведьма начала читать заговор, что Гена уже слышал, прячась в холодильнике. Одной рукой она держала его, а другой перебирала отвратительное ожерелье у себя на шее. Тонкие губы её шевелились, напоминая двух червяков. Она речитативом нашёптывала заклятье. Гена понял, что она хотела сделать. Ведьма собиралась испортить кровь в нём, в живом человеке! Его стало мутить, небо и земля поменялись местами. Парень ощутил себя привязанным к лопасти вертолёта. Ведьма растянула свои искусанные в кровь губы в широкой улыбке, и вдруг всё кончилось.

***

Вращение мало-помалу прекратилось. Всё встало на свои места, но Гену всё равно стошнило. Отерев рот, он посмотрел на Ольгу. Та медленно пятилась, недоумённо глядя на свой живот, в котором торчал большой двадцатимиллилитровый шприц. Поршень его был почти полностью вдавлен внутрь.

– Что…? Это что? Ты что, паршивец сделал? Гадина! – сквозь зубы шипела ведьма.

– Это та кровь, которую ты закляла…, – Гена задумался на секунду, – намѐдни. Не забыла?

Баба Ольга ничего не ответила. Она отбросила от себя почти пустой шприц и бросилась домой. Живот уже начинал гореть, как при перитоните, а спина похолодела. Слёзы гнева и горечи застилали ведьме глаза. Как это было несправедливо, не честно, подло! Всё не должно было закончиться вот так нелепо. И внук, как назло, уехал надолго. Мог бы помочь своими магическими символами. Он уже многое умел в свои семнадцать лет. Как же так-то? Что теперь делать? Ум ведьмы метался в панике, ища ответа, пока порченая кровь уничтожала тело Ольги. Её били судороги, дышать стало тяжело, а лицо потеряло чувствительность.

Прибежав домой, Ольга закрылась на все замки и принялась молиться Матери Мучительнице с таким рвением, с каким никогда раньше не обращалась к ней. Симптомы приближающейся смерти начали было отступать, но стоило ведьме замолчать, как боль с новой силой врезалась в измученное тело.

Ведьма не могла ни есть, ни пить, ни спать. Проведя сутки в постоянной молитве, она поняла, что потихоньку сходит с ума и тогда ей стало по-настоящему страшно. Раньше Ольга никогда не допускала мысли, что может кому-то проиграть, а теперь она проигрывала сама себе, она проигрывала своей богине, которая выпивала из неё силу по капле, питаясь её болью.

Вдруг Ольгу осенило. Да ведь она же крещёная. Ещё в далёком детстве, когда она и слыхом не слыхивала про экзотическую богиню, бабушка водила её в церковь каждое воскресенье и на праздники. Это был её последний шанс. Церковь. Там ей удастся спастись.

Свято-Успенский храм располагался за рынком у кладбища. Дошла до него баба Ольга едва-едва. Она пыталась перестать молиться Матери Мучительнице, но стоило замолкнуть, как боль возвращалась с бо̀льшей силой. Вот так ведьма молясь одному божеству, пришла на поклон к Другому. Прийти-то она пришла, да на освещённую землю ступить не посмела. Не пустил её Храм, оставив за воротами. Обезумев от боли, Ольга с разбегу ворвалась на церковный двор. Вбежала и упала ничком. Со всех концов двора побежали ей на помощь старушки, извечные обитатели русских церквей и служки, кто не был занят. Перевернув тело, бабульки разбежались в разные стороны, как испуганные вороны, крестясь, а служки так и застыли шокированные увиденным.

Вместо лица ещё недавно живого человека на них смотрел череп в обрывках гнилой плоти.

– Ведьма, ведьма, никак! – восклицали то тут, то там испуганные голоса.

Служки кое-как вынесли смердящий труп за пределы освящённой земли и оставили у обочины дороги. Похоронили ведьму на заброшенном кладбище, что за стадионом.

***

2025г.

– Вот такой необычный случай со мной приключился, когда я был студентом, таким же, как вы, – подвёл итог своему рассказу профессор.

– Да не может этого быть! – воскликнули сразу несколько голосов.

– Чего именно? – спросил профессор. – Волшебства? Магии? Передачи мысли на расстоянии? Нервного электричества?

– Мертвецов живых не бывает, – ответил кто-то.

– Вы уверены? – уточнил профессор. – Тело человека ещё недостаточно хорошо изучено, чтобы такое утверждать. Говорите, не существует живых мертвецов, а вы их искали? Может быть в Африке, на Гаити? Да и то племя из Индии, что поклоняется Матери Мучительнице, никуда не делось. Это я вам точно говорю.

***

1956г.

Молодая, лет восемнадцати, привлекательная девушка шла, с осторожностью ступая, по тропинке из битого кирпича, ведущей в густой вишнёвый сад. Она постучала в видавшую лучшие времена обшарпанную дверь. Та отворилась не сразу. В проёме появилась сморщенная старуха со свирепыми глазами. Она вперила в гостью немигающий взгляд.

– Зачем пришла? – спросила старуха полным энергии чистым голосом, хотя самой на вид было лет восемьдесят.

– Здравствуй, баба Анфиса, – поздоровалась гостья. – Меня зовут Ольга. Я хочу стать твоей ученицей.

Во взгляде серых глаз старухи промелькнуло удивление.

– Ну, проходи.

Ольга зашла в почти разваливающийся дом и огляделась. Она отметила про себя старую мебель, кое-где прогнившие полы, и отсутствие пресловутого старческого запаха. Наоборот, пахло свежестью лета, сушёными травами и смертью.

– Учиться, говоришь, надумала? – осведомилась старуха. – И чему же?

– Ты, баба Анфиса, не прикидывайся. – Ольга изобразила на лице всёпонимающую полуулыбку. – Весь город знает, что ты ведьма.

– Знать-то знает, да что с того?

– То, что я готова у тебя учиться. Хочу стать ведьмой, как и ты.

– И что, по-твоему, значит быть ведьмой?

– Силами великими владеть. Людьми управлять. Я бы всех врагов своих к ногтю прижала!

– Откуда у тебя враги-то в твоём возрасте?

– А завистницы, а парни-обманщики, а священники?

– А ты знаешь, что для того, чтобы стать ведьмой, тебе надо обладать ведьминым духом?

– Это я слышала. Знаю. Ну, ты же мне его передашь!

– С чего вдруг?

– Ну, как, ведь у тебя всё равно никого нет. Ты одна. Больше и передавать-то некому. Без передачи и помереть не сможешь, так и будешь мучаться.

– Кто ж тебе такое сказал?

– Люди говорят.

– Люди много чего говорят. Всё их говорение на десять делить надо, и то правды не сыщешь.

– И кому же ты свой дух передашь?

– Не свой, а ведьмин.

– Ой, да какая разница! Ты же поняла, о чём я спрашиваю.

– Грядёт достойная. Не тебе чета!

– Почему ты меня сейчас учить не хочешь? Когда это ещё твоя достойная пригрядёт?! А я вот она я!

– Я тебя не стану учить не потому, что я кого-то другого жду, а потому, что дуру учить – только портить. Иди отсюда и дорогу к моему дому забудь.

– Так, да? А я всё равно ведьмой стану. И ещё тебя за пояс заткну. Вот увидишь.

– Бездуховная ведьма способна только вредить. Так для этого и ведьмой становиться не надо. На это любой дурак способен. Иди себе пока при памяти, да на глаза мне не попадайся. Не то мокрого места не оставлю. Хотя ты и без моей помощи плохо кончишь.

1993г.

Огни трассы мелькали где-то впереди. Уже совсем рядом. Вот-вот и она достигнет цели, сбежит от ненавистного мужа, от этого изверга! На этот раз уж точно. И он её не достанет. Никогда. Только добежать бы до трассы, а там…

Что-то больно впилось в палец. Наверное, стоило надеть кроссовки. Туфли мало подходят для беготни по пересечённой местности. Лишь бы он не вернулся раньше времени, а неудобства побега она как-нибудь перетерпит.