Его бедра были плотные и мускулистые, покрытые тонкими золотистыми волосками, и, как любительница ног, в обычной ситуации Хлоя стала бы разглядывать их не спеша – но сейчас она едва ли удостоила их вниманием: перед ней был его член, гордо вздымающийся к подтянутому животу. Он был твердый и тяжелый, набухшая головка покраснела и блестела. Хлоя протянула к нему руку, словно под гипнозом, но Рэд поймал ее за запястье, легко удерживая.

Таким настойчивым голосом, какого Хлоя никогда от него не слышала, он велел:

– Снимай. Свою. Одежду.

Потом схватился за пояс ее спортивных штанов с надетыми под ними легинсами и трусиками – одним движением. Как ему это удалось? Он что, колдун? Этот вопрос вылетел у нее из головы, когда он потянул, освобождая ее от слоев ткани. Во имя командной работы Хлоя стащила с себя майку, а потом принялась бороться со спортивным лифчиком. Что, к сожалению, выглядело не очень-то изящно.

Но Рэд явно не возражал, возможно, потому, что этот процесс включал в себя много ерзанья и подпрыгиваний. К тому времени, как ей удалось стащить лифчик через голову, ее тяжелое пыхтение походило скорее на рычание, а его взгляд прилип к ней, как язык к патоке. Рэд стянул остатки одежды с ее лодыжек, и они превратились просто в двух людей, сидящих в крохотной, заваленной подушками и освещенной гирляндами палатке и глядящих на обнаженные тела друг друга.

Хлое увиденное понравилось.

Рэду тоже понравилось. Она поняла это, потому что заметила, как бешено вздымается и опускается его грудь, а высокие скулы покрываются алыми пятнами. Сдвинутые брови придавали его лицу свирепое выражение, от которого к ее нервным окончаниям устремились импульсы возбуждения. Рэд обхватил рукой основание члена и сжал.

– Хлоя?

– Да?

– Мне пришла одна мысль. Я думаю – просто выслушай меня, ага? – я думаю, что тебе, возможно, стоит подумать о том, чтобы всегда ходить голой. В смысле прямо всегда. Обдумай эту идею, ладно?

– Обдумаю, – сказала она, а потом, просто чтобы посмотреть, что будет, провела пальцами по груди, рисуя вокруг сосков кружочки: – Я определенно…

Закончить предложение ей не удалось, потому что, когда она дотронулась до себя, внутри Рэда словно что-то лопнуло. Он набросился на нее, но, когда толкнул ее на подушки, был нежен, несмотря на напряженное возбуждение, от которого все его тело словно вибрировало. А потом его рот оказался везде сразу – он посасывал ее грудь, лизал ее горло, а пальцы потянулись прямо к ее влажной, ноющей киске. Рэд приглушенно застонал, уткнувшись ей в грудь, когда почувствовал, какая она мокрая. Потом сунул внутрь нее свои восхитительно толстые пальцы, и Хлоя тоже издала стон – резкий, надломленный, напоминающий скорее крик.

– О боже мой, Хлоя! – хрипло повторял Рэд, двигая пальцами в ее припухших, чувствительных глубинах. – Господи боже мой, ты такая охренительная! Черт, скорее бы войти в тебя!

– Так поторопись, – выдохнула она, приподнимая бедра, когда он задел то тайное место, прикосновение к которому сделало ее более обмякшей и томной от удовольствия, чем любые лекарства, а перед глазами поплыли звезды. – Ох, пожалуйста, просто поторопись!

– Я хочу, чтобы сначала ты кончила.

– Ох, да…

Рэд снова мягко поцеловал ее, чтобы она выпустила нижнюю губу из ловушки зубов. А потом он целовал ее крепче, горячее, влажнее, его язык двигался смело и ровно, от чего у Хлои перехватывало дыхание. Когда его пальцы снова начали толкаться в ней изнутри, их ритм совпадал с ритмом его языка, лаская ее глубоко, всепоглощающе, почти что аморально, заставляя просто сходить с ума.

Он разорвал поцелуй ровно тогда, когда его большой палец коснулся клитора. Хлоя застонала и подалась вверх, требуя продолжения, и Рэд улыбнулся:

– Расслабься. У нас вся ночь впереди.

– Ла-адно, – выдохнула она дрожащим голосом. На самом деле дрожало все ее тело, вибрируя от энергии, окутывающей ее, удерживающей в заложницах, влекущей к чему-то, что казалось взрывом. – Звучит неплохо.

Он сдавленно рассмеялся:

– Да, детка. Звучит неплохо. Как твои стоны.

Он снова поцеловал ее, быстро, жадно и так горячо, что ее словно обожгло до самой глубины души. Большой палец, до этого нежно касавшийся клитора, задел его снова, в этот раз увереннее,восхитительноувереннее. Рэд обвел набухший бутончик, и все ее тело дернулось, как от электрического разряда. Так что он сделал это снова. И снова. Даже когда она впилась ногтями в его ягодицы. Даже когда ее хриплые вздохи стали напоминать скорее всхлипы. Даже когда она вонзила зубы ему в плечо, потому что рассудок у нее помутился настолько, что она просто не знала, что делать с этим охренительно головокружительным, нарастающим ощущением.

Рэд не остановился. Даже не дрогнул. Вместо этого он сказал ей, что она восхитительна, и что ее киска его убивает, и что она настолько мокрая, что капает ему на ладонь, и что он мог бы делать это целую вечность, только чтобы чувствовать, как она содрогается под ним…

А потом Хлоя кончила так интенсивно, что уже не слышала и не видела его, и на какой-то миг даже не чувствовала. Но, боже, она знала, что он рядом!

Когда Хлоя открыла глаза и сфокусировала зрение, от оргазма Рэда отделяли десять секунд и одно прикосновение. А как иначе? Боже, она так стонала, что одни только эти звуки могли бы заставить его перевалить через край. Он бы пожалел, что приволок все эти гребаные гирлянды, если бы они не обрадовали Хлою до такой степени, потому что вид ее обнаженного тела лишал его всякой выдержки.

Она была великолепна. Просто охренительно великолепна. Полуночная буря густых волнистых волос обрамляла ее лицо, словно нимб. В тусклом свете ее обнаженная кожа казалась ужасно уязвимой – Хлоя впервые полностью разделась перед ним – и нежной. Она была мягкой, мягкой везде, от податливого веса полной груди до роскошной округлости ее животика и пышных бедер, ее боков, ее… черт! Рэд впился короткими ногтями в ладонь и отвел взгляд от пухлых, надутых губ ее щелки, но это не помогло. Не отдавая себе отчета, он поднес пальцы к губам и слизал с них ее мед, вздыхая от вкуса. Так охренительно! Даже лучше, чем он помнил.

– О боже! – внезапно сказала Хлоя.

Голос у нее был беспокойный. Из-за чего, на хрен, она беспокоилась?

– Я тебя укусила!

А.Рэд улыбнулся и наклонился поцеловать ее нахмуренные бровки – плечо все еще ныло от укуса.

– Мне понравилось.

– Правда? Ну тогда ладно. Но все равно. Надо было спросить.

– Ты была занята. – Он снова поцеловал ее.Занята тем, что кончала от моих пальцев.– Но теперь ты в курсе. Мне нравится.

Она шаловливо улыбнулась ему:

– Хмм. Что ж, Рэд, ты дал мне кончить, так что, если ты человек слова, теперь ты оттрахаешь меня до беспамятства.

Он едва не подавился собственным языком. Напряжение в основании позвоночника стало еще хуже.

– До беспамятства, значит?

– Именно так я и сказала. Давай приступай.

Что ж, она сама попросила. Рэд нашел прихваченную с собой полоску презервативов, открыл один и ухитрился натянуть, стиснув зубы. Может, она сделала бы это для него, и, может, это было бы адски сексуально, но, если он хочет оказаться внутри нее до того, как кончит, нужно свести прикосновения к минимуму.

Конечно, как только он подумал об этом, Хлоя схватила его за волосы и потянула вниз, вжимаясь в его тело всеми своими мягкими, пышными изгибами. Ее кожа была горячей и влажной, а киска, когда он раздвинул ее ноги и взял себя за член, – мокрой и открытой, готовой к нему, просто умоляющей в нее войти. Хлоя прошептала ему в ухо:

– Посильнее, пожалуйста.

О господи, на хрен, боже!

– Хлоя…

– Я серьезно.

Она схватила его и сжала, приставив головку ко входу. Глаза Рэда закатились до самого затылка. У него появилось чувство, что он горит, – самым приятным образом, что онзаклеймен. Боже! Он прорычал что-то, едва ли напоминающее человеческую речь, и толкнул, уже не контролируя свое желание, подчиняясь самым базовым инстинктам. Хлоя была ужасно скользкая, она приняла его в себя разом, издав низкий стон, от которого по его телу пробежали мурашки.