Лёха понимал, что шанс воспользоваться эмоконом у него будет только один, поэтому право на ошибку исключено. К этому событию также надо подготовить и Серёгу.

Сергей жил в смежной комнате , наискосок, поэтому разговаривать с ним было можно и лучше, чем раньше, но не совсем удобно; комната же, где раньше жила девушка, пустовала. Время для беседы Лёха выбрал ночь, когда Месв простаивал за мониторами, а ученые-лаборанты уходили. Тогда он подошёл к стене и стал звать Серегу. Тот нехотя откликнулся, подошёл в трусах и неизменных тапках.

Лёха старался говорить как можно тише и подбирать менее понятные для сатурната слова.

- Слышь, домой надо мотать...

- Ага, - буркнул Сергей, - всем надо , а как...

Леха замаячил руками, указывая на Мосва, на уши, прикладывая палец к губам, мол - тише. Сергей сразу смекнул, что дело не рядовое, не обычное, потому что так горели у Лехи глаза и всем поведением своим он указывал на это.

- Что делать надо? - Сергей данную фразу более прожестикулировал, чем произнёс.

- Быть готовым, - одними губами без звучно ответил Лехи и Сергей ей понял, выпрямился по стойке смирно, грудь колесом и приложил правую руку в взмахе перед лбом. Это значило всем известное "Всегда готов". Леха одобрительно закивал, закивал, поднял большой палец вверх, мол, молодец, что соображаешь, класс.

Леха дальше показал: минутку и метнулся в спальню, принёс паутоскан. Закричал:

- Утром...

И начал действиями, тыча пальцем в паутоскан, показывать, что надо будет натянуть на себя его и, сел, сидеть ждать.

- Чуда? - Хмыкнул Сергей.

- Почти чуда. - Ответил Леха, - договорились.

Сергей закивал. Леха, сложив руки как лежат младенцы, махнул:

- Идем спать. - И уже шепотом про себя, - завтра трудный день.

Вопреки ожиданиям, спал Лёха отлично; так спят в деревне после жаркой бани, выкопав всю картошку и упав в мягкую постель с легким сердцем. Проснулся уже когда вся учёная братия собралась и, взирая, записывала, в какой позе он спит и во сколько проснулся. Лёха, не обращая на них внимания, вымылся, позавтракал чаем с молоком и противной яичницей, почему-то яичница была противнее всего в сатурнатовских таблетках. Потом посмотрел, чем там занят Серёга; он, видимо уже переделав все дела, сидел на диване и терпеливо ждал, смотря в Лёхину комнату.

Леха тоже уселся на диван, зажав эмокон в руке, чтобы сатурнаты ничего необычного не заметили.

Сатурнаты по-прежнему стояли, изредка переговариваясь и делая пометки в планшете.

Леха включил эмокон. Включил на ощупь, сам, не отрывая взгляд, смотрел на сатурнатов. Потом нажал кнопку "сочувствие", потом подождал немного, изменил, на "доброта" и прокрутил усиление чувства до упора. Сложил ручки, сделав самый невинный вид, и принялся ждать.

Тишина. Тревожность.

- Требуется ли что-нибудь вам? - Участливо спросил один из сатурнатов из психологической службы, судя по оттенку паутоскана, - по данным метеорологической службы сегодня ожидаются сильные бури на Солнце. А они вредны для вас. Может что-то нужно?

Лёха подошел к стеклу, хотел сначала ответить, что ничего не требуется, всё есть. А потом понял: началось.

- Да, согласен, - закивал он, принимая такое умилительно - сокрушительное выражение лица, что прямо хотелось расплакаться, - невероятно тяжело жить, когда на Солнце начинаются бури, так тяжело, так тяжело.

Сатурнаты заохали.

- А на Солнце так часто эти бури, такие сильные и долгие; и так болит голова от них, это просто ужас ведь...голова разрывается...

Все сочувственно закивали, прижимая руки к груди и сострадательно покачивая головами.

- Что же мы можем сделать?

- Мы можем ведь чем-то помочь?

- Так трудно смотреть на муки других!

Леха кивал им в такт, поддерживая эти порывы доброты как мог:

- Я знаю, что вы очень добрые ребята, это так замечательно, встретить добрых сатурнатов на столь прекрасной планете.

Серега, прижавшись ухом к стеклянной стеге и скосив в сторону говорящих глаза, вслушивался, боясь даже пошевелиться.

- Как я могу осмелиться просить помощи у хозяев этой планеты, - Леха уже явно наигранно прослезился, - ведь я же простой преступник. Но, клянусь вам, я не хотел ничего страшного или незаконного совершить. Я лишь хотел быть счастливым...

Все сатурнаты в голос простонали:

- Оооооооо!

- Я просто хотел домой! - Причитал Леха, протягивая руки вверх, - я могу быть счастливым лишь в моём родном доме, на моей голубой планете...

Вдруг он выпрямился и в плотную прислонившись к стеклу, спросил с театральным вызовом у одного из сатурнатов, смотря ему прямо в глаза:

- А вы любите свою планету? Вы любите свой Сатурн?

У того от страданий за преступника опустились плечи, он вмиг весь обмяк, застонал.

Лёха продолжал разыгрывать спектакль:

- Вы, дети великого Сатурна, должны как никто понимать меня; ведь счастливым можно быть только на своей Родине, там где любимые, там, где дом...

- Мощно! - Закричал ему Серега что есть мочи, - верно сказано, мощно! Молодец!

Сатурнаты завертели головами, стали быстро-быстро и тихо между собой о чем-то переговариваться; зашмыркали носами, как в плаче. Леха и Серега, замерев в ожидании дальнейших развитий действий, замерли.

Наконец вперед вышагнул сатурнат из службы безопасности, именуемый Тисом и проговорил:

- Мы посовещались с коллегами и решили, что никакие вы не приступники, как мы считали первоначально. Вы просто беззащитные несчастные люди, оторванные от своего дома. Как же нам жалко вас...

Сатурнаты опять заголосили, пришлось терпеливо переждать эту слезливую паузу.

- Мы, сатурнаты, очень добрые существа, мы не хотим никому причинять боли и злости. Мы хотим, чтобы все были счастливы...

- А счастливы мы можем быть только дома, - не выдержал Серега и вклинился в длиннющее предисловие сатурната, закричав и даже привстав на цыпочки, чтобы его было лучше слышно.

Леха вкрадчиво произнес:

- Может вы и нам поможете по доброте своей? Очень уж домой хочется...

Стоящий рядом с Тисом сотоваришь, многозначительно спросил:

- Вы хотите отправиться домой?