- Не отставай, мигом за мной...
Дед Сашка влетел в лабораторию. За многие года, проведённые здесь, он знал, как говорится, на зубок все компьютеры. Только назывались эти устройства нероконы и в разы по своим возможностям превышали человеческие разработки. Висели они по стенам лаборатории в больших количествах, были лёгкими, очень тонкими и запросто меняли форму, от размера привычного человеку телефона до двухметрового экрана. Вся, заведенная в нерокон информация, сохранялась навсегда, и распределялась по темам в папки - делалось это автоматически. Объём памяти нерокона был настолько огромный, если бы у человека имелось такое чудо, то ему с детства до глубокой старости не потребовалось что-либо удалять.
Дед Сашка, достаточно отлично уже ориентировавшийся в реалиях этого мира, на одном из экранов первым делом мигом нашёл список адресов всех объектов на планете и изменил координаты лаборатории. Ни одна доска, ни одна магнитная тяга газовых подушек в окружении не смогут сейчас пристать к лаборатории. Это даст дополнительное время, чтобы избежать столкновения с прибывшими сотрудниками.
Далее дед Сашка занялся делом - зашёл в базу и приступил к заполнению анкеты. Имя: Сёха, далее создание - Оранжевая лаборатория выхода. Подтверждение с данными оттуда. Пришлось заходить в базу лаборатории выхода и создавать карточку Сёхи. Завел основные параметры: цветовой оттенок, дату и время создания в лаборатории, родственники (считались сатурнаты с одинаковым цветовым оттенком внешности), половая принадлежность (да, у сатурнатов заводились и эти параметры при создании).
Дед Сашка работал быстро и уверенно, продуманно; он готовился и просчитывал каждое своё движение не один день. Лёха суетился вокруг и высматривал, что он делал. А на планете, как и было написано в прогнозировании погоды, бушевал ветер.
Ветра на Сатурне - это целая уникальная история. Вызываются ветра благодаря потокам электрически заряженных газов в верхних слоях атмосферы. Потоки газа с невероятной скоростью несутся над возникающими воронками в атмосфере, которые обладают сильной тягой. Эти мощнейшие силы создают друг другу противодействия и газовые облака принимают интересную форму шестиугольника, переливающегося от нежно- голубого до багрово-насыщенного. Поразительное и завораживающее зрелище.
Ветра и бури на планете не кратковременны. Возникая, они властвуют от одного до нескольких сатурновских месяцев, носясь со скоростью сверхзвуковых человеческих самолётов. Мобильная карта в такие периоды ежесекундно менялась. А доски для передвижения снабжались стеклянными шатрами. Но чаще использовалась магнитная тяга, когда газовые подушки притягивались друг к другу и, пристав, сатурнаты не нажимали размагнит. Поэтому в пространстве в такие ветряные времена часто можно было наблюдать, как из нескольких газовых подушек создаются "гусеницы", выстраиваются друг за другом.
Поверхность подушек была покрыта тончайшим магнитным напылением. И существовала по инструкции такая обязанность магнитовщика, который должен был через определённые промежутки времени проверять исправность.
А сами сатурнаты во время бурь, хотя они были высокими и сильными, но предпочитали для стойкости передвигаться вне помещений с палочками с магнитными наконечниками, для устойчивости.
Наконец, всё было готово. Дед Сашка также, непонятно откуда и каким образов достав, вручил Лёхе браслет настоящего сатурната. А потом скомандовал вызывать две доски до его купола. Лёха бросился мимо куба к выходу. В стеклянную стену, сплющив нос смотрела Маша. Леха передёрнул плечами от колючих воспоминаний и двинулся дальше. У двери с подставки, чем-то напоминающим земную вешалку, Лёха взял палку, как научил его дед Сашка и вышел. Сам Сашка торопился вернуть в изначальный вариант координаты лаборатории на мобильной карте.
Когда заговорщики, совершив столько дерзких нарушений инструкции, прибыли вновь в свой купол и растянулись в креслах, дед Сашка завёл пластинку про свою болезнь, неудавшуюся жизнь и надежду на асатон. Лёха его и жалел, и злился одновременно. Ветер за стеклом ошалело носился.
На утро Лёха, как сотрудник лаборатории, прибыл к месту назначения. Дед Сашка, уехавший вперёд, уже находился там. На экране при входе, едва Лёха, оснащённый браслетом, зашел в здание, высветилось его имя "Сёха" в перечне сотрудников, обслуживающих лабораторию сегодня.
В голове звучали наставления Сашки:
- Зашёл и уверенно к шестому нерокону и стой хоть несколько часов, всматриваясь в цифры. Главное, никаких лишних слов, никаких эмоций. В ящиках под экранами, увидишь обозначение и поймешь, телефоны для связи с кубом. Можешь подойти к кубу и пялиться сколько угодно душе. Можешь даже, для развлечения, поговорить с ними. Но опять же - эмоциональных слов ты как будто не знаешь. Главное, всё слушай и запоминай. Каждый экран в верхнем углу показывает время, не удивляйся циферблату, он отличается от земного. Когда будет три часа, в лабораторию "Земля" входит ответственный за всю лабораторную деятельность на Сатурне, это Сканз. Он с обычной проверкой. В три тридцать он идёт в следующую - лаборатория "Юпитер" и так далее. В этом ничего экстренного нет, веди себя спокойно и уверенно, отвечай, если заговорят, крайне скупо. И не дергайся. Не жестикулируй. Сатурнаты практически не используют жесты. Это меркуны, жители Меркурия, чересчур подвижные, их конечности как на болтах. А сатурнаты ни одно лишнее движение не сделают.
Лёха старался запомнить, что вещал ему дед Сашка, но информации были тонны, в голове каша. И ещё этот постоянный космический гул, монотонный, бесконечный, однообразно-тягучий, он просто сводил с ума. Только в помещениях была абсолютная тишина, и вся техника работала абсолютно бесшумно.
Лёха, внутренне сжался в комок, оставил у входа на держателе магнитную палку и направился, как и было велено, к шестому нерокону. На экране мелькали цифры. Из куба их было плохо видно, когда Лёха заходил с Сашкой, то внимания не заострил, а сейчас их можно было досконально рассмотреть. Экраны располагались высоко, под рост сатурнатов, и Лехе приходилось запрокидывать голову, чтобы видеть их. Шея затекала, он ненадолго опускал её вниз, чтобы отдохнула, и вновь уставлялся в экран.
Надписи менялись и "говорили" о многом. Сначала Лёха увидел данные о температуре в лаборатории и наружи: температура внутри помещения составляла минус девяносто градусов. Лёха перечитал эту строчку несколько раз и его передёрнуло - вспомнились зимы на родном Урале, когда термометр зависал на отметке в минус сорок. Тогда с трудом заводились машины, на улицы старались не высовывать носа. А здесь девяносто! И всё работает. Потом Лёха начал читать дальше и подумал: лучше бы этого не читал. За стеклянными стенами температура значилась в минус сто пятьдесят шесть градусов. Также отмечалась температура в вихревых потоках, составляла минус сто девятнадцать градусов.
Лёха офигевал. Ненароком взглянул на соседний нерокон и завис, даже забыл о затекшей шее. Экран выдавал видео происходящего в округе определенного радиуса. В нескольких тысячах километрах от лаборатории металась вихревая воронка. Несколько огромных аппаратов, созданных сатурнатами, выстраивались в определённые геометрические фигуры вокруг нее, изменяя своё местоположение, согласно её движениям. Аппараты на своей поверхности имели остроконечные локаторы неправильной формы, и взаимодействуя друг с другом, создавали устойчивое противодействие тяге воронки.
