А тем временем Виктор Сергеевич, разговаривал по телефону со своим помощником.

— Виктор Сергеевич, все готово, завтра вечером начнем. Я надеюсь, после этого ваш Максим, сорвется и уедет из города.

— Хорошо, — ответил мужчина, устало сжав переносицу, — ты помнишь, что сопровождаешь мою дочь?

— Конечно, — уверенно заверил его мужчина.

— Хорошо, увидимся на вечере, завтра мне не звони, поговорим при встрече.

— Я понял.

С этими словами, Виктор Сергеевич, положил трубку, открыл ящик и достал старую пожелтевшую фотографию в рамке, она единственная уцелела, после гибели Инны, ее отец, сжег свой дом и лабораторию, в которой работал. Устало вздохнув, мужчина, положил фотографию на место, он, конечно, понимал, что поступает неправильно, но ничего поделать уже не мог, слишком поздно. Пути назад не было, слишком большие деньги замешаны, да и люди, стоявшие за ним, соскочить не дадут, избавятся от него и от Регины, а этого он допустить не мог.

Она, а теперь, и котенок у Оли, самое дорогое, что у него осталось, он хотел для нее самого лучшего, обеспечить ей независимую жизнь, от любой стаи и альфы, а для этого, ей необходимы деньги, причем не малые, деньги. Мужчина решительно встал, и вышел из кабинета, сегодня он обещал Алисе, провести с ней целый день, пройтись вместе по магазинам, выбрать для нее подходящее платье, на вечере, он должен был представить ее перед всеми, своей парой. Они недавно вместе, и Виктор, все больше задумывался о том, что если бы он узаконил отношения с Ольгой, то Регина могла избежать многих ошибок, которых наделала по глупости. Ведь он обеспечил ее всем не обходимым, но одно он упустил, любой девочке, необходима женская рука, которая направила ее женское начало в нужное русло.

МАКСИМ

Два дня пролетели в спокойной обстановке, зима уходила, но весна не торопилась вступать в свои права, на улице, лежал снег, хотя солнышко старалось светить ярче и дольше, но пока воздух был еще морозным. Мы с Аней много гуляли, ходили в парк, на озеро, наблюдали, как ребятишки, катаются на коньках, лепят снеговиков.

Я старался посвятить все свое свободное время Анюте, чтобы стереть неприятные воспоминания о нашем походе в ресторан. Мы часто виделись с Миленой, гуляли вместе с ней и малышом, я видел, как девушки мило заботились о Марке, а он, еще тот, маленький проказник, пользуется этим. Дома, я все чаще замечаю, что мы больше времени проводим в детской комнате, перебирая купленные вещи и игрушки для малыша. До его рождения осталось совсем немного времени, конечно, я, как и его мама, очень волнуюсь и с нетерпеньем жду, когда он появится на свет, потому, что с его рождением, многие наши проблемы разрешаться, и мы сможем спокойно и счастливо зажить. В машине, на заднем сиденье, стояла, закрепленная, люлька для перевозки младенцев.

Сегодня мы все вместе собираемся в доме у моих родителей, решили отметить приход весны, и обсудить совместный поход на благотворительный вечер, который состоится уже в эти выходные. Я собирал документы, которые мне привез Игорь из нашей лаборатории, хочу посоветоваться с отцом, где-то у нас завелся предатель, и мне очень хотелось его вычислить. Аня собиралась в нашей спальне, и тот факт, что все ее вещи, находились рядом с моими, и то, что я каждую ночь держал свою пару в своих объятиях, тепло грело душу и наполняла ее особой нежностью и трепетом.

В коридоре, я помог, надеть сапожки, и застегнул их, поскольку большой животик, не позволял ей нагибаться, от чего, Аня мило надувала губки, и сидела, нахохлившись, как маленький воробышек, это еще больше умиляло меня. Я с особой радостью, ухаживал за ней, в таких бытовых мелочах, накинул на ее плечи шубку, она застегнулась и мы вышли из квартиры. По дороге к дому моих родителей, Анюта задремала, я сбавил громкость у радио, чтобы оно не мешало, моей паре отдыхать, чем близился день родов, тем чаще ее смаривал сон.

Подъехав к дому, увидел машину Александра, значит Милена, уже приехала, припарковавшись, рядом с их машиной, я заглушил двигатель, повернулся к девушке, сладко спавшей, провел пальцем по ее скуле, затем скользнул по пухлым губкам, не тронутым губной помадой. Это мне особенно нравилось в ней, что она не прибегала к косметике, ее личико всегда сияло чистотой и природной красотой, которая не портила ее, а придавала свежий и невинный вид. Наклонился ближе, коснулся губами ее скулы, потом уголка губ, прошелся языком по ее милому ротику, и накрыл ее губы, в сладком, медленном поцелуе. Не открывая глаз, моя девочка, открыла свой ротик, отвечая на мой поцелуй, я с великим трудом, оторвался от ее желанных губ, провел костяшками пальцев по ее скуле и на ушко, щекоча своим дыханием, ласково прошептал:

— Милая, просыпайся, мы приехали.

Она открыла свои сонные глазки, похлопала длинными ресницами, прогоняя остатки сна, какая же она красивая, не выдержав, сорвал поцелуй, с ее приоткрытых губ, прижался своим лбом к ее, успокаивая своего зверя, которому хотелось продолжить дальше.

— Пойдем? — погладив меня по щеке, произнесла девушка.

Я молча кивнул, вышел из машины, помог выйти Ане, и, придерживая ее под локоть, чтобы она не поскользнулась и не упала, повел в сторону дома, где на крыльце, нас ждал мой отец. Он тепло пожал мне руку, поцеловал в щеку Аню, от чего у нее на щечках выступил румянец.

— Ну, наконец — то, мы вас дождались! — со смехом произнес отец, открывая нам дверь, и пропуская молодых, — Ирина, бросай свои пироги, Максим с Анютой приехали!

— Ну, ты чего, кричишь? — с возмущением воскликнула вышедшая с кухни женщина, — Милена, укладывает Марка! Сейчас, если разбудишь, сам будешь качать его!

— Ой, — закрыв рот рукой, прошептал мужчина, — забыл, у нас так долго не было младенцев дома, что я по привычке крикнул.

— Отвыкай, — не замечая нас, ругала мама отца, — иди, вытаскивай пироги, а я с детьми поздороваюсь, — женщина сунула в руки мужу ватные рукавицы, и вытолкнула в сторону кухни.

Отец, схватил их, и насвистывая веселую мелодию, без спора отправился спасать пироги. Мы весело переглядывались между собой, привыкшие к перепалкам родителям, мама терпеливо ждала, пока я помогу Ане снять верхнюю одежду, пока вешал ее в шкаф, Анюта попала в крепкие объятия моей мамы.

— А я⁉ — показано возмутился я.

— А ты, потом, — она поцеловала Аню, — как ты себя чувствуешь, милая? — участливо спросила женщина.

— Все хорошо, — кротко ответила девушка.

Мама, взяв ее за плечи, повела в гостиную, где уже сидели Милена и ее муж Александр, а я, раздевшись, пошел следом за ними.

— А где отец? — удивленно спросил я.

— Он вышел во двор, мясные стейки жарит на гриле. — ответила Милена, увидев Аню, улыбнулась, похлопала рукой рядом с собой, приглашая присесть, — привет, проходи.

Анюта, присела рядом с сестрой, а мама рядом с ней, образовав женский кружок, я подошел к своей паре, опустился перед ней на корточки, взял в свои руки ее маленькие ладошки, перецеловал все пальчики, подмигнул ей и произнес:

— Не скучай, я выйду к отцу.

— Хорошо, — тихо с улыбкой ответила мне девушка.

Я вышел на веранду, а затем во двор, вздохнул полной грудью, свежий, морозный воздух, возле мангала, суетился отец, жаря стейки. Почувствовав меня, он обернулся и махнул мне рукой, я подошел к нему, он выкладывал на блюдо готовое мясо, отдал мне его и отправил обратно в дом. Зайдя на веранду, Александр, открыл дверь, пропуская меня в комнату, я занес блюдо в столовую, где стоял накрытый стол, поставил тарелку с мясом и пошел всех звать к столу.

Мама как всегда, готовила и накрывала стол сама, кроме пожаренного на гриле мяса, на столе стояла огромная запеченная индейка с овощами, салаты, разные нарезки, салаты, и как всегда фирменные пироги. За обедом вели непринужденную беседу, в основном, общались дамы, а мы изредка вставляли свои комментарии. После сытного обеда, мы строгой мужской компанией, прошли в папин кабинет пить кофе, а наши дамы, поднялись наверх, в детскую, где мило лежал в своей кроватке Марк. В кабинете, мы с Александром сели в кресла, напротив большого стола, отец, разливал по чашкам кофе, обсуждая со мной текущие дела, от разговора, нас отвлек звонок телефона, с поста охраны.