«Квартиру надо продавать как можно быстрее. Утром же позвоню агентше, потороплю!».

Большая удача?

Олег Кириллов считал, что им действительно повезло. Так удачно подвернулась эта квартира: и до работы ему тридцать-сорок минут на машине, и вся семья разместится с комфортом. Они с Ксенией в большой комнате, дочери – девичью светёлку и для тёщи свой уголок, чтоб глаза не особо мозолила.

Смотреть вариант ездил один. С самого начала их совместной жизни Кириллов всё решал сам, точно зная, что для семьи лучше. С агентом, занимавшейся продажей недвижимости, приехала хозяйка, молодая девушка, троюродная внучатая племянница предыдущей владелицы.

Дом старый, серийный, построен в конце восьмидесятых, зато район зелёный и обжитой. В планах было подобрать именно крепкую вторичку, чтобы по минимуму вкладываться в косметический ремонт. Их этаж верхний – двенадцатый. Кириллов посмотрел в окно на соседние дома и обернулся к хозяйке, с сомнением кивнув на потолок:

– В дождь не заливает? Крыша не течёт?

– Нет, что вы! Вот сколько жила с бабушкой, ни разу никаких аварийных ситуаций не было. Раза два было, что интернет тормозил, и свет максимум раз в год отключают. Тут все коммуникации с прежних времён, но всё работает, – заверила его Александра.

– А почему продаёте?

– Мне одной места многовато, квартплата в копейку влетает, и с уборкой замучаешься. Да и жених хочет, чтоб мы переехали. Купим что-нибудь поближе к его родне, – чистосердечно заморгала молодая хозяйка. – У меня тут подруги остаются, буду у них ночевать, как приеду бабушку навещать. Она в лечебнице на Левом берегу.

– Помешалась? – наклонил голову Олег.

– Да, совсем сдала Вера Кузьминична. Заговаривалась, даже подралась со мной. Возраст, что поделать. Я приезжаю, лекарства привожу, с врачом на связи постоянно, – вздыхая, с постным видом перечисляла Александра.

«Врёшь, вертихвостка, глазки-то бегают. Вытурила бабулю в больничку, а сама хатку к рукам прибрала. Ох, шустра девка! Но по выписке-то всё чисто, самое главное. Она единственный собственник, бывшая владелица выписана в учреждение, состоит на попечении государства. Рисков никаких. А предложение выгодное!».

Олег сделал ещё круг по опустевшим комнатам, сделал фото на телефон, чтоб послать жене. Самая светлая комнатка – Инне. А та, что на северную сторону, для Галины Петровны. Тёща будет у дочери на глазах, с внучкой рядом, и по хозяйству на подхвате.

«Нет, торговаться не буду, а то начнёт упираться. Она тут мебели и техники оставляет сотни на четыре тысяч, это минимум. Не в моём положении привередничать и воротить нос. Надо брать!».

Им при переезде достанутся встроенные шкафы в коридоре, большой раскладной диван и кресло-кровать в зале, шкаф-купе и книжный стеллаж-стенка, в маленьких комнатах – комоды, тахта относительно новая, есть письменный стол и добротные стулья. Кухонному гарнитуру и чистенькому ремонту не больше трёх лет. Сантехника блестит и действует. Балкон застеклённый, не захламлён. Вообще, редкостные простор и чистота для стариковского жилья. Может быть дело в этих бумажках, что наклеены на всех дверях.

– А это что за перечень? – указал Кириллов на белые листы с надписями, намертво закатанные под термоплёнку.

– Бабушка наклеила. Давно уже. Чтобы не забыть, наверное, – скованно двинула плечами хозяйка, пытаясь изобразить равнодушие. – За порядком следила, сами видите. И в сказки про домовых верила. Может быть, и квартиру не запустила, потому что правила всегда перед глазами.

«Пункт первый. Утром оставлять завтрак для Домовёнка. Пункт второй. Вечером ежедневно выносить мусор на помойку. Пункт третий. Хотя бы одно из окон должно быть ночью открыто», – прочёл Олег аккуратные строки, выведенные округлым крупным почерком, и усмехнулся. – «Не самые бредовые установки, надо признать, в целом-то. Ничего сложного. Разве что на завтрак для домового скорее тараканы соседские сбегутся! Эх, убрать бы эту хрень, да без следов не ободрать, а двери новые, жалко, красивые!».

– Ну, что же, нам это очень подходит. Торговаться и перебирать мне некогда. Давайте согласуем, когда сможем собраться в банке, чтобы всё оформить и подписать.

Кириллов протянул руку Александре, она пожала в ответ. Олег прогнал подальше смутное беспокойство от того, с каким нескрываемым облегчением она вздохнула, обрадовавшись лёгкой продаже.

Ипотечный кредит распределили на пятнадцать лет, так ежемесячный платёж меньше. Первоначально Кириллов внёс две трети цены. Сумма подъёмная – выручила продажа прежней квартиры в далёком пригороде. И мать жены продала чуть запущенный земельный участок с хлипким домиком. Как раз почти хватило на новое жильё, где смогут разместиться все домочадцы.

Олег получил от Александры три комплекта ключей, и через неделю Кирилловы все вместе приехали по новому адресу жительства. Поднимались в лифте, женщины волновались и нервно перешучивались. А Олег ожидал их восхищённых возгласов, когда они увидят, что он приобрёл для семьи.

На площадке Кириллов зазвенел связкой, отыскивая нужный ключ. Галина Петровна ахнула, взмахнула полами горчичного плаща и ухватила зятя за рукав:

– Подожди! Надо же кошку вперёд пустить. Чтоб новоселье удалось. Это ж традиция. Иннусь, давай сюда Мюру.

Дочь – рослая и фигуристая семнадцатилетняя девица – одетая в безразмерную пёструю футболку, чёрные широченные штаны и трикотажную кофту, уже присела на корточки и возилась с переноской. Серая кошка Мюриэлла выбралась из матерчатого домика и переступала на кафеле лестничной площадки, с опаской принюхиваясь. Снисходительно хмыкнув над женскими суевериями, Олег отпер дверь и посторонился, чтобы питомец вошёл.

Но кошка лишь опустила голову, настороженно втягивая новые запахи, и не торопилась переступить порога. Инна и Галина Петровна тихонько уговаривали животное зайти. Ксения же облокотилась на стену, терпеливо ожидая окончания нелепого ритуала.

Внезапно Мюра грозно зашипела, прижала уши и выгнула спину дугой, уставившись в пустую квартиру. Сердито завывая, словно готовясь драться с большой собакой, кошка ощерилась, вздыбив шерсть и распушив хвост.

– Что ты, куся моя? – обеспокоенно подхватила её на руки Инна и обернулась к бабушке. – Она аж дрожит вся!

– Ай, нехорошо! – скорбно покачала головой Галина Петровна. – Не будет нам счастья на новом месте. Надо священника позвать, службу заказать, чтобы стены осветил, бесов изгнал.

– Вот будет вам, мама! Чушь какая, – с досадой выдохнул Олег.

– Много ты понимаешь! – недовольно поджала губы пожилая дама.

Очередное столкновение с тёщей и этот странный эпизод с кошкой смазали всё торжественное впечатление от первого посещения новой квартиры. И теперь Кириллов был раздражён, что не получил тех благодарных восторгов, на которые рассчитывал. Ксения успокаивающе погладила его по плечу, выдавив улыбку и шепнув:

– Не обращай внимания, Олеж!

Жена никогда не спорила, не требовала и не скандалила. И ему казалось, что её мама иногда за двоих сразу старается для семейной гармонии.

Инна прижимала к себе переноску со своей любимицей, которая издавала утробные звуки и наотрез отказывалась вылезать. Они прошли вперёд по коридору. Едкий запах дезинфицирующего моющего средства почти выветрился. Галина Петровна включала свет и с интересом оглядывалась. Сохранившая тонкую фигуру Ксения кружилась в джинсовом платье, вертела головой по сторонам, суетилась, прикасалась к шкафам и гладила шершавый цветочный рисунок обоев.

– Классно, Олеж! Сколько места, так просторно и чисто! – щебетала она, постоянно оглядывалась она на него. – Тут будет наша комната, к окну поставим для тебя стол. А гардероб какой здоровый, у меня и одежды-то столько нет!

Понятное дело. Конечно, жена видела – он расстроен, что момент радостной встречи с удачным приобретением испорчен. Ксения всегда полностью доверяла ему и никогда не пыталась участвовать в принятии решений. Теперь чтобы поддержать и подбодрить его, она напряжённо изображала радость. И он никогда не узнает, на самом ли деле она довольна покупкой, или нет.