— Могу оставить шрам. Придумаешь много историй о том, как его получил, или, сделаю как новенькую. Решай.

Ребенок посмотрел на мать, все это время держащую его за руку. Та кивнула. Мальчик серьезно посмотрел на героя.

— Хочу шрам.

Лаза́р довольно хмыкнул. Золотые нити снова окутали сломанную ногу. Рана затянулась мгновенно. Осталось лишь небольшое свидетельство в виде толстой розовой полоски на коже. Сила героя вернулась обратно в его руки.

— Попробуй встать, — отошел на шаг назад пятый.

Пациент поднялся, осторожно оперся на ногу, потом более уверенно и улыбнулся.

— Не болит!

— Вот и отлично, — улыбнулся в ответ Пятый.

Мать мальчика стала благодарить героя и обещать расплатиться с ним, как только она продаст лисьи шкуры.

— Какие глупости! Мне ничего от вас не нужно. Ваша деревня и так предоставила мне целый дом. Этого более чем достаточно.

Лаза́р проводил женщину с ребенком до двери, а затем выглянул на улицу. Деревенька была совсем крохотной. В ней едва ли наберется два десятка домов. Пятый провел здесь уже почти год и знал каждого жителя в лицо, хотя имен их не запоминал. Сами деревенские до сих пор не могли привыкнуть, что живут бок о бок с героем-целителем.

— Бе́кон! Бе́кон! — кричала маленькая девочка, гнавшаяся за чумазым поросенком.

Эта картина была просто умилительна. Еще пару месяцев назад Лаза́р лечил эту девочку от простуды. Теперь она каждый день подбрасывает ему на порог полевые цветы.

Убедившись, что снаружи нет никакой очереди из посетителей, Лаза́р зашел обратно в дом. Жители деревни принесли ему все свои книги, так как знали о его любви к чтению. Он принимал их всегда с благодарностью, хотя уже прочел некоторые по нескольку десятков раз. Сам же Пятый любил вести дневники. В них он записывал мысли, излеченных больных, свои исследования. Закладкой ему служила веточка розмарина. От чего-то ее запах положительно действовал на мыслительный процесс целителя.

В отличии от других героев, сила Пятого была очень энергозатратной. Он никогда не пренебрегал возможностью поспать. Вот и сейчас настал такой благоприятный момент. Лаза́р отложил перо и закрыл свой дневник. Скрипучее кресло, в котором он сидел, оказалось очень удобным для короткого отдыха.

Когда его золотые глаза снова открылись, за окнами уже была темнота. Неожиданно с заднего двора дома послышался глухой звук, будто что-то тяжелое упало с большой высоты. Пятый прислушался, но более никакого шума не последовало. Он встал с кресла, прихватив с собой дневник, перо и чернильницу, а затем вышел на задний двор через другую дверь. Небольшая площадь была огорожена хлипеньким забором, за который мог с легкостью перебраться даже ребенок. Тут возвели, по просьбе Пятого, небольшой шатер с открытым куполом чуть выше местных домов. Лазар называл его своей лабораторией. В свечах или фонарях герой не нуждался. Освещением ему служили его собственные глаза. По краям шатра располагались столы. Некоторые пустые, а другие заставленные разными колбами и банками. В центре была вырыта небольшая яма, можно сказать даже грядка. В ней, на данный момент, находился большой мешок. Внутри оказались три очень обезображенных тела. Одно из них принадлежало ребенку. Пятый сокрушительно покачал головой.

— Уже три в день. Их аппетиты растут.

Пустые столы заняли мертвые тела. Целитель внимательно осмотрел их, определил причину смерти, а затем разобрал их на органы. Вскоре пустые банки тоже были заполнены. От костей отделялась вся плоть, которая использовалась для дальнейших экспериментов. Каждое действие скрупулезно и во всех подробностях заносилось в дневник. Ближе к рассвету Лаза́р завершал свою секретную работу и избавлялся от лишнего материала с помощью своей силы. Как оказалось, Пятый был способен не только исцелять, но и расщеплять. Золотые нити, выходящие из кончиков его пальцев, словно плотоядные черви, оставляли после себя только кости. Они тоже не пропадали зря. Герой перемалывал их в муку и добавлял в целебные мази, которые оставлял обычно жителям, когда отправлялся снова в путь. Скоро ему придется покинуть и эту деревню. За все время пребывания здесь он исцелил каждого человека, а некоторых даже не по одному разу. Начиная от пустяковых простуд, заканчивая тяжелыми ранениями и лихорадкой. Долгих прощаний Лаза́р не любил. Из вещей он брал только свои дневники, да перья с чернильницей. Все остальное ему могут предоставить в другом селении. На крайний случай, он всегда может попросить помощь у Восьмого. Тот способен раздобыть что угодно и доставить в самый короткий срок.

Еще несколько недель Пятый провел в этой деревне. А потом ночью собрал небольшой мешок со своим добром и под прикрытием темноты ушел. Лазар присел на высоком холме, с которого открывался потрясающий вид на черное звездное полотно, а внизу вдалеке еще можно было различить очертания деревни. На небе красовался белый хвост кометы. Казалось, она была так близка, руку протяни и можно схватить.

— Пора, — поднялся на ноги целитель.

Герои-маро́ты вечно подтрунивали над ним, говоря, что он не умеет развлекаться. Но кое-чему Пятый у них все-таки научился — следовать своим желаниям.

Лаза́р протянул руку с открытой ладонью вперед и сомкнул веки. Он представил каждого жителя деревни, как они мирно спят в своих постелях, как тихо бьются сердца, как медленно извиваются в их телах его золотые нити. Ладонь целителя засветилась, а затем сжалась в кулак. Все жилы под кожей героя натянулись до предела. Деревня озарилась десятками золотых огоньков. Тела сгорали, оставляя после себя гладкие белые кости. Пятый почувствовал каждую, оборвавшуюся за этот короткий миг, жизнь. Легкий выдох вырвался у него изо рта и в этот же момент Лаза́р ощутил невероятный экстаз. Он упал на землю, его била дрожь наслаждения, рот раскрылся в немом крике, и слюна медленно начала вытекать из него. А потом его сознание утекло в сладкое небытие.

Целитель проснулся, когда солнце уже начало опускаться на западе. Он чувствовал себя вялым, но довольным. Отголоски наслаждения все еще ощущались в его теле. Пятый осторожно поднялся, вытер рукавом рот от слюны и медленно зашагал вперед. До следующего поселения была, как минимум, неделя пути пешком. Но герой никуда не торопился. Ему еще предстояло долгое восстановление. Вечерний ветерок играл с его золотыми волосами, доходящими до лопаток, и дарил коже приятную прохладу.

— Лаза́р! — окликнули его со спины.

Голос был знакомый, но целитель все равно на мгновение почувствовал испуг. Он резко обернулся и увидел вдали медленно идущую фигуру. Человек, одетый в темную кожу, словно преследовал само солнце, которое по мере его приближения стремилось скрыться за спасительным горизонтом.

Вскоре стало окончательно ясно кем является этот преследователь.

— Дио́л! Я так давно тебя не видел. Ходили слухи, что ты исчез или того хуже, умер.

На его удивление Седьмой ответил довольно безэмоционально.

— Я тоже рад тебя видеть.

— Что ты делаешь в такой глуши? — никак не мог выйти из состояния ошеломления Пятый.

— Охочусь. Недалеко отсюда было замечено чудовище.

— Правда? Я ничего о нем не слышал и никого не видел.

И тут наконец-то на лице Дио́ла появились эмоции. Он гаденько ухмыльнулся и произнес:

— Не видел свое собственное отражение, Лаза́р?

Меч Седьмого покинул ножны. Испуганный целитель бросился бежать. При этом он поднял одну руку вверх, и та создала ослепительную вспышку.

— Я могу поймать тебя даже с закрытыми глазами!

Пятый не смог бы выдержать бег на продолжительной дистанции. Поэтому он решил спрятаться от короля наемников в лесу. В глубь Лаза́р не успел продвинуться — ноги отказали. Он рухнул у подножья старого дерева и закрыл ладонями свои глаза и рот.

— Интере-е-е-есное ты чудовище! — разрушил ночную гармонию леса крик Седьмого. — Честно говоря я приятно удивлен! Раньше ты мне казался лучшим из нас, а в реальности являлся чудовищем под личиной героя! А я, как ты знаешь, убиваю их убиваю!