– Мне, – выдохнула Юля упрямо, зло, – очень надо.
И если сейчас они пошлют к высочествам на согласование, она сама всех пошлет… к темному пламени.
– Пожалуйста, – сложила девушка руки на груди, смотря перед собой.
В глазах защипало, и Юля прикусила губу, чтобы не пустить слезу перед мужиками. Она ненавидела себя за слабость, крепилась, как могла, но предательская слеза все же скатилась по щеке.
Пустота озадаченно молчала, потом глухо поинтересовалась:
– Очень надо?
Юля кивнула, слов не было – все силы были брошены на удержание истерики.
– С сопровождением, – предложили ей.
Девушка озадаченно моргнула:
– А?
– Двоих вынесет, не переживайте, – успокоила пустота, проявляясь высоким мужчиной в темном балахонистом костюме.
– Плащ, – приказал в сторону он и подхватил Юлю под руку. – Не волнуйтесь, госпожа ассара, я буду лишь наблюдать. Обещаю не мешать. И позвольте небольшой совет – съездите в ущелье Духов. Вам понравится. Местные пейзажи впечатляют не меньше, а уж прыжки вальшгасов через расщелины… – И он покачал головой, демонстрируя высшую степень впечатленности.
Юле оставалось только передвигать ногами, повинуясь крепкой хватке охранника.
Ущелье Духов, надо же. Это ее сейчас за адреналиновую маньячку приняли? Предложили щекочущую нервы альтернативу? Занятно. А какие еще выводы должна была сделать охрана, если ее мозги для них – сплошная загадка? Им и в голову не пришло, что у нее острое желание учиться, а не летать до сорванного от визга голоса и седых волос.
К ее радости, Драго воспринял появление второго седока нормально. Только облизнулся и одобрительно пророкотал:
– С едой? Молодец, личинка. Запасливая.
Мужчина на идею быть драконьим пайком никак не отреагировал, и Юля облегченно выдохнула – может, пронесет и товарищ не улавливает мыслеречь.
Уже сидя на спине, она услышала тихие переговоры – их поездку пытались согласовать. Вышло плохо, и, кажется, кому-то придется искать новую работу. Быстро же она определилась с желанием для величества. И пусть Третий идет лесом со своей истерикой. Впервые попался адекватный охранник, и она не собиралась его терять.
– Далеко не потащу, – предупредил калкалос, заворачивая в сторону гор.
Юля была согласна и на ближайший лесок, лишь бы без людей.
То ли дракон стеснялся «пайка», то ли ему действительно было тяжеловато, но полет проходил ровно, без фигур высшего пилотажа. Минут десять скольжения над парком, кусочком озера, крышами особняков, и под крылом замелькали первые скалы. Потом они летели вверх, параллельно серой с зелеными пятнами кустарников на уступах скале. Пронзили облако и оказались на уютном плато. Там и приземлились.
От разряженного воздуха чуть кружилась голова. Юля сползла вниз, сдвинула очки на лоб, огляделась – вокруг белесыми клочками клубились облака, и плато напоминало тарелку, обмазанную по краям сахарной ватой.
Она подошла к краю – далеко внизу проглядывала махина дворца – действительно махина. Она впервые оценила грандиозность сооружения, Зимний отдыхает. Тут центральных башен с десяток и стены точно из песка налиты. Сразу видно, что для большой семьи отстроено. И техника интересная – песочная готика, чем-то напоминает Саграду Фамилию1, только в десятикратном укрупнении.
##1 Саграда Фамилия – собор в Барселоне.
– Отсюда лучший вид, – прихвастнул Драго, и Юля поняла, что ей только что открыли личный наблюдательный пункт.
Она обернулась, чтобы увидеть, как вызвавшийся ее сопровождать безмолвный падает на колени, а потом медленно, закатив глаза, заваливается набок.
Юля рванула к мужчине, прижала пальцы к шее, пытаясь нащупать пульс, но остановилась, услышав насмешливый рокот в голове:
– Не трясись, личинка, еду я портить не стану. Пусть поспит, а мы с тобой пока поговорим.
Внутри протестом вспыхнула злость – интриган хвостатый! Но Юля вынуждена была признать, что поговорить без лишних ушей – отличная идея.
– Так что у тебя стряслось, лысая самка?
На фривольных обращениях Юля давно уже не заостряла свое внимание. Для калкалоса она действительно была лысой – без шерсти – самкой. А личинка… С учетом вероятной продолжительности жизни дракона, что такое двадцать шесть лет? Пеленки и перевернутый в глазах мир.
– Знаешь что-нибудь о темном пламени? – спросила она, застыв в метре от морды ящера и затаив дыхание. Сейчас все решится. Есть ли шанс у ситха остаться джедаем? Или сразу на сторону зла топать?
– А зачем личинке такое опасное знание? Ты сначала свое освой, а потом уже на чужие небеса заглядывай.
Юля вздохнула – тяжело, с горечью, и калкалос задумался. Дракон склонил башку, взгляд сканером прошелся по телу, вызвав волну мурашек.
– Крыло мне в зад, личинка! – заорал он, внезапно боднув мордой в живот.
От неожиданности Юля не удержалась, плюхнувшись со всего размаху на камни. Зашипела от боли. Но дракону на ее страдания было плевать.
– Как ты это делаешь? С таким даром родиться надо, а две луны назад у тебя его точно не было. Я проверял.
– Довели, – процедила она, поднимаясь и потирая ушибленную часть тела. Синяк обеспечен.
– Хм, – Драго озадаченно мотнул мордой, Юля благоразумно отскочила от разошедшегося ящера, – никогда не слышал о таком интересном способе пробуждения дара. – И добавил задумчиво: – Надо будет попробовать.
И тут же он перешел к делу:
– Что ты от меня хочешь, личинка? Темное пламя – извращение двуногих. Мы предпочитаем чистый огонь.
Кто бы сомневался. Ситхом быть никто не хочет.
– Мне нужен не просто контроль, а способ скидывать излишки. Можешь рассказать, как ваши… гм, детеныши учатся контролировать выбросы?
– Дай подумать, – пророкотало в голове, и калкалос положил чешуйчатую башку на лапы, прикрыл глаза.
Потянулись томительные минуты. Юля обошла вокруг погрузившегося в чертоги разума дракона. Проверила охранника, подложила под него плащ, чтобы не отморозил себе ничего на камнях. Постояла, медитируя на дворец. Повздыхала о своем возвращении. Уселась на камни, но холод проникал даже сквозь горнолыжный костюм. Пришлось подниматься и снова слоняться.
Ящер не шевелился, лишь кончики крыльев временами подрагивали, точно калкалос спал. Юля подошла ближе, наклонилась, и до нее донеслось отчетливое посапывание.
– Драго! – окликнула она.
Сволочь всхрапнул, спрятал голову под крыло. Юля рассвирепела. Пока она тут драгоценное на камнях морозит, эта чешуйчатая зараза дрыхнет!
– Подъем! – проорала Юля, примериваясь, как бы ловчее его пнуть. – Нас ждут великие дела. Не время спать.
Она пнула его и отшибла себе ногу. Запрыгала, шипя и ругаясь. Ящер продолжал ровно сопеть.
– Ну все, достал.
Юля подлезла под драконье крыло, добралась до морды и зажала ладонями ноздри. Калкалос вдохнул раз, другой, притянув ладони к коже, и оглушительно – отбросив Юлю – чихнул.
– Не сплю я, – проворчало у нее в голове, и калкалос сладко зевнул, потянулся, – думаю.
Приличных слов у Юли не осталось, а потому она ограничилась укоризненным молчанием.
– Слезы калкалоса тебе нужны.
– Что? – переспросила она.
– Камни такие, – пояснил ящер. – Вы, двуногие, их слезами калкалоса называете. У нас если детеныш не справляется с даром, ему вживляют вот сюда, – коготь коснулся виска и щеки, – пару камней. Через них сила легче выходит.
– Спасибо, – растерянно поблагодарила его Юля. Один камень у нее уже есть – мыслепереводчик, теперь вот еще слезы из камней появятся. Дурдом.
– Пробуй, личинка. Будет занятно посмотреть, что из этого получится.
То есть на ней еще и опыты ставят… Зашибись. Но пробовать придется, потому как в сексуальное рабство вписываться не хочется.
И как теперь два желания – охранник и камни – превратить в одно? Камни нужны ей, за охранника голосует совесть. Н-да… головняк.
