— Убрал свои руки. — смахиваю его запястье.

— Мужик, она сама подошла.

— Не строй из себя имбецила. Такие женщины сами к подобным тебе не подходят.

— Стой, ты вроде как…

Плевать, кого он узнал во мне.

— Пойдем. — беру Джуди за руку.

Кажется, она слишком растеряна, потому что иначе ни за что бы не отошла со мной к стороне личных кабинок.

— Что ты блядь делаешь?!

Здесь несложно перекрикивать музыку, сложно не орать на женщину, которая решила, что может быть с другим.

— Выполняю задание. Это что ты творишь?!

— Не даю тебе касаться тех, кто тебя не достоин.

— О, а ты достоин? — стряхивает мою руку.

— На этот счет решать тебе.

Она решает в то же мгновение, я делаю. Твою мать, наконец.

Мы сталкивается в горячем поцелуе, который выбивает из меня стон. Наклоняю голову ниже, чтобы Ведьмочке было удобнее делать со мной, что вздумается. И я тону в ее магии, которая ведет к черте, после которой не смогу отступить. После нее не будет никаких встреч и свиданий без хотя бы минуты поцелуя.

Старательно ловлю каждый стон Джуди, они только мои. Ее рука в моих волосах, другая, что царапает плечо — все мои.

Делаю небольшие шаги назад, девушка тянется за мной, пока не оказываюсь на стуле, а она на моих коленях. И это все без секунды передышки на полноценные вдохи. Она крепко держится за меня, но не стоит, я сам никуда не отпущу.

Когда моя рука проскальзывает под подол ее платья, который прикрывает одни ягодицы, я…понимаю, что зашел слишком далеко. Джуди прикусывает мою губу, распахивает глаза и убирает зубки подальше, я — руки, но до прояснения сознания успел дойти до главного — у нее чертовски мокрые кружевные трусики.

Она запрокидывает голову вверх и стонет нет от возбуждения. Слежу за ее взглядом.

— Молодые люди… — подходит администратор.

— Мы уже уходим.

Со второго этажа на нас смотрит раздраженное лицо Андре, испуганное — Бетс и просто в ахере Крис и парни, хотя для них это сцена не в новинку.

— Мы глупые животные. — хрипит Ведьмочка, когда выходим на улицу и садимся в машину.

Откидываемся на сидения и тяжело дышим.

— Едем ко мне. — это скорее не вопрос, мне физически больно находится рядом с Джуди.

— Восемь минут.

По навигатору на Большом Авеню красная зона, но плевать, кажется, я готов ехать по встречной.

— И закрой рот.

Она сидит с приоткрытым, периодически облизывает губы.

— Ты тоже.

Обы стараемся даже не дышать.

***

ДЖУДИ

Кажется, еще минута пути, и я умру…ну или начну доставлять себе удовольствие, испачкав сиденье Maserati. Как в нашу первую встречу я беспокоилась, не промокнет ли платье, так сейчас в этом уверена. Спасибо пайетками, их маскировке.

Меня вырывают из машины, чтобы затолкать в лифт. Нет. Никто не двигается. Никто не издает лишних звуков, но вот дверь в пентхаус закрывается и мы…

Мэт обхватывает мою талию, горячий взгляд скользит по телу, лишая способности дышать.

— Черт… — хрипит, берется за низ платья.

Я поднимаю руки, чтобы наряд тут же слетел, оставив меня перед мужчиной в одних трусиках и туфлях, волосы прикрывают грудь. Он смотрит. Я погибаю.

Хватается за мои бедра, заставляет запрокинуть голову, почти осесть в его руках, чтобы подставить шею поцелуям. Его рот скользит по коже, оставляя дорожки из тягучей лавы. Выгибаю спину, прижимаюсь животом к его паху, трусь из стороны в сторону. Не дразню, умоляю. Хочу, чтобы с него исчезла одежда. Мну футболку, наверняка оставив пару царапин сквозь нее. Да-да-да! Она летит в сторону.

— Черт. — повторяю его реплику.

Толстые линии мускулов и…внутри подростковый визг — кубики пресса. Почему я так завожусь? У меня были спортсмены, качки, но Мэт…это тело идеальнее самого Ренессанса.

Без понятия, как ему удается подняться со мной на второй этаж, когда мои ноги сцеплены за его спиной, а руки за шеей.

Падаю на кровать с жестким матрасом. Шикарно, на таких удобнее всего…

Он снимает джинсы и боксеры. В здравом уме я бы ни за что не доставила мужчине такого удовольствия, но…

— Мой Бог…

— Это ты, Ведьмочка, скоро переименуешься в Богиню.

Он встает коленями кровать, приближается, и я беру картинку полным планом. Идеальное тело, огромный член под косыми мышцами и Маттиас Эйнер собственной персоны у моих ног.

В ушах бьет кровь, а мужчина скользит по кровати ближе и ближе, и мне почти хочется пятиться, но только привстаю на локти. Он усмехается, целует несколько коротких раз, затем спускается. Доходит до ложбинки между грудей.

Погружает пальцы в меня, чуть отодвинув нить стринг. Он не проникает, почти сразу внимает, а мое желание тянется следом. Мэт оставляет влажные следы от него, вытирая руку о мое бедро.

— Ах!

Быстро выбираюсь из нижнего белья, вновь трусь об мужчину. Мэт подвигает меня так, чтобы самые важные для обоих места совпадали. О, в этом не уверена, я не так глубока.

Подсовываю под голову подушку, окончательно готовая к выступлению мужчины. Он смотрит на меня, облизывается, сжимает челюсть.

— Я на таблетках. — как в голову пришла хоть одна здравая мысль?

— Отлично, потому что это будет не один раз, и я хочу именно так.

Я громко мычу, хватаюсь за его каменные руки, когда мужчина водит головкой у входа. Идиот, придурок, ненавижу!

— А! Мэт!

Он врезается толчком, у меня закатываются и слезятся глаза. Он замирает внутри, его рука обхватывает мои волосы, обматывает ладонь. Одно движение его руки и мне приходится приподняться, кричу громче от легкого натяжения. Все тело в возбуждающем напряжении. Член настолько большой, что каждому его дюйму во мне тесно.

Но все проходит, животный дурман избавляет от прочих мыслей. Я под контролем Мэта, сама его предоставляю.

— Дужд, тавою мать, да! — он просовывает под меня руку, переворачивает.

Опираюсь на его грудь, которая дрожит от рычания. Теперь, когда я сверху, Мэт входит настолько глубоко, насколько это возможно. Он груб, его прикосновения оставляют следы, но они не болезненные. И все же капли воска обжигают куда меньше.

Мэту не нравится, как медленно я скачу на нем, потому что он сам поднимает и опускает мои ягодицы снова и снова…снова и…Снова переворачивает на живот, сжимает мою грудь, берет сосок в рот. Все так быстро, что я не сразу понимаю, где удовольствие, только осознаю, что оно от рук Мэта, и что оно есть.

Я почти выдираю его волосы, ломаю ключицы, чтобы он…чтобы он что? Например, перестал прикасаться к моему клитору, что провоцирует глубокий оргазм. Пытаюсь оттолкнуть мужчину, чтобы он не трогал мое скованное агонией тело. Я кончаю прямо с его членом внутри.

Расслабляю спину, откидываюсь назад, пока меня трахают. Он ускоряется, бьется пахом об меня, сжимает сочные места: бедра, задницу, грудь.

— Да, Мэт! — второй оргазм прибывает волной.

Рот полон слюны, перед глазами мало четких фигур.

— Покричи для меня, Ведьмочка.

Никакой усмешки, это приказ, который мне ни к чему. Хватаюсь за простыни, подушку. Стону, пока в легких не заканчивается воздух, прижимаюсь к мужчине, повиснув на его шее. Мэт тут же взрывается внутри меня, кричит в мои волосы. Резко выходит, переворачивается, чтобы лечь рядом. Ноги дрожат, руки не слушаются. Я самое беспомощное из существ.

Он прижимает меня к себе, закидываю правые конечности на мужское тело. Мы влажные и блестящие от пота. Уверена, Мэт способен на еще пару заходов, что же…моему телу придется не сла…слишком сладко.

— Сегодня вечер сделок. — неожиданно говорит, целуя руку, что покоится на его груди — Обещай, что выполнишь мое задание, а я выполню любое из твоих.

Поднимаю глаза, кажется, Мэту этого достаточно.

— Приходи на игру в воскресенье.

Так соблазнительно иметь возможность попросить его сделать, что угодно…к примеру…

— И могу я оставить тебя себе на ночь?

— Да. — трусь о мужское плечо, зная, что сейчас у нас небольшая передышка перед следующим удовлетворением животной потребности друг в друге.