Ближайшие к упавшим снарядам холмовые великаны осторожно начали приближаться к непонятным, упавшим с неба вещам.

Посмотрев на своих товарищей один из холмовых великанов тупо почесал окованной сталью дубиной шлем, после чего, размахнувшись, со всей силы вдарил прямо по поверхности сферы.

С жутким шелестом непроницаемый шар лопнул, выпуская наружу невероятно быстро движущуюся смесь огня и электричества. Посмевший ударить великан был в мгновение ока разрезан на несколько кусков, которые, дымясь, полетели прямо на не успевающих среагировать товарищей.

То же самое происходило и с остальными снарядами. Склад, где приземлился один из шаров, взорвался огнём и молниями, когда его содержимое вырвалось наружу.

Всякий, кто вставал на пути непонятных монстров, почти сразу погибал. Лишь когда вокруг одной из тварей не осталось никого живого, она остановилась и принялась покачиваться на месте, ища следующие цели.

Выглядела она жутко, чего и добивались её создатели. Материалом для создания послужили мёртвые тела орков. Возможно, остальные орки были против, но их никто не спрашивал.

Ещё в самом начале своего пути Аргалор узнал, что духов никогда не стоит недооценивать и преуменьшать их опасность для самого заклинателя, ведь зачастую их цель — поработить и подчинить себе тело шамана.

Могущественные духи обожают подчинять волю заклинателя духов и использовать его оболочку в своих развлечениях. Именно поэтому большинство шаманов очень осторожно подходит к взаимодействию с духовным миром и духами в целом.

В этом плане, потративший годы на «акклиматизацию» с духовным миром Аргалор был намного более свободен. Благодаря книге архифеи элементали чувствовали в драконе своего и не нападали. Если же кто-то и пытался занять его тело, то дракону, благодаря нечеловечески сильной энергетике ничего не стоило выкинуть незваных гостей «на мороз».

Из собственной относительной безопасности Аргалор и придумал план использовать тех духов, с которыми любой здравомыслящий шаман никогда бы не посмел связываться.

Двойные духи всегда считались слишком хаотичными, чтобы с ними можно было заключать долгие контракты. Их суть включала в себя не один, а сразу два концептуальных элемента из-за чего они очень часто сходили с ума.

В данном случае Лев решил использовать духов огня и злобы, лютую смесь буквально созданную природой к несению всеобщего разрушения. Единственный приказ, который он им дал — убивать великанов. И даже так шансы на то, что через пару десятков минут они примутся за убийство вообще всех вокруг — равнялись почти ста процентам.

Здесь же вмешалась и Аргоза. Ведя собственную магическую деятельность, золотая драконица наткнулась на интересную практику призыва двух и более духов в одном вместилище.

Чем-то подобным занимались маги-ученые под руководством Аларика в Маготехе при создании протезов. Там тоже множество мелких духов отвечали за различные детали и механизмы конечностей, заставляя всю эту систему работать в едином ритме.

Но в отличие от Маготеха, где призыв духов был исключительно на добровольных началах, ритуал Аргозы предусматривал насильное объединение нескольких духов и принуждение их работать вместе под страхом смерти. Ведь если эти духи попробуют напасть друг на друга или вырваться, то откат от ритуала немедленно испепелит всех из них вместе взятых.

Итогом их творческой мысли стал абсолютно новый подвид магически созданной немертвой химеры. Каждая из них состояла минимум из двух-трёх орочьих тел, скрепленных вместе магией самих элементалей.

Захватывая тела, духи не воспринимают их так, как обычные живые существа. Для них плоть является единым элементом и не делится на нервы, мышцы или кости.

Поэтому, когда в каждое из тел поместили свой дух, и всё это было объединено вместе, то духи принялись править своё новое вместилище под те цели, ради которых их призвали.

Конечности плавились и порождали ставшие острыми кости, спины ощетинивались зазубренными концами рёбер, а головы втягивались внутрь тел. Элементалям не требовались глаза, чтобы видеть.

Получившиеся монстры, состоя из духов огня Аргалора и электричества Аргозы, оказались более чем опасными противниками. Их заострённые конечности без проблем резали гигантов, ответные же удары легко исправлялись. Стесанная ударами дубин плоть вставала на место, а сломанные кости вновь обретали прежнюю прочность.

Даже когда на помощь гибнущим холмовым великанам пришли их огненные старшие братья, ситуация не сильно изменилась.

Благодаря наличию относительно живой плоти духи обладали куда более крепким духовным якорем, а наличие сразу нескольких духов вместе позволяло довольно успешно бороться с безумием проклятого огня.

Конечно, заклинания огненных великанов всё равно наносили урон, но заметно меньший, чем должны были, ведь их противники были элементалями пламени, напитанными таким количеством энергии, что их собственная суть иногда подёргивалась, стремясь к разрушению.

Будучи одними из самых магически ориентированных созданий, драконы обладали поражающим воображение магическим резервом и скоростью его восполнения. За всю свою жизнь Аргалор лишь несколько раз сталкивался с проблемой нехватки магии.

Когда же на ритуал призыва тратят всю свою ману сразу два опытных в магии дракона, то получившийся результат способен доставить проблем даже сильным и старым магам.

Единственным минусом таких созданий, как говорилось, была их абсолютная неподконтрольность. Уже сейчас Лев чувствовал, как твари выходят из-под их контроля и жаждут прикончить уже своих создателей и мучителей.

Да и время существования духовных гибридов было довольно коротким. Они сжигали как свою суть, так и носителей, стремясь в полной мере реализовать своё стремление к насилию.

Пронесшаяся мимо орков тварь словно случайно взмахнула одной из лап и, походя, оторвала голову одному из зеленокожих. Боевые братья этого орка успели лишь моргнуть, как убийца уже скрылся в толпе медленно опадающих от ран великанов.

Не стояли на месте и сами драконы. Пользуясь отвлечением внимания великанов, каждый из них поставил себе цель за оставшееся время убить как можно больше противников.

Но если дети Маливен и Аксилия опирались лишь на свои природные таланты, пусть и усиленные драконьей яростью, то Аргалор с Аргозой подходили к делу творчески.

Используя подконтрольных им духов, они заставляли разрушительную магию драконьих выдохов изгибаться и наводиться точно на своих врагов, лишая их даже призрачного шанса увернуться.

Танцующие словно в танце молнии или кружащиеся в хороводе ослепительно горячие огоньки — все они жадно искали теплую плоть, чтобы впиться в неё и расцвести всепожирающими цветками пепла и агонии.

Не забывали они и о фиксированных духовных прорывах, создающих сжигающих всё и вся элементалей огня или топящих в камне духов земли. Взбудораженные обилием жертв духи только и ждали возможности, чтобы вырваться в реальный мир и начать править его под свои стандарты.

Тем не менее, даже несмотря на воспрянувших духов орков и силу драконов, великаны отказывались сдаваться.

Аргалор зашипел, почувствовав боль от воткнувшейся в лапу стрелы ледяного великана, прошедшей мясо и чешую аж насквозь. Стоявший на дальней стене одетый в рогатый шлем синекожий ублюдок оскалился и отдал преувеличенный поклон смотрящему на него разгневанному дракону.

Не отрывая взгляда от врага, Думов наклонил голову и принюхался к стреле, сразу же скривившись, уловив неприятный запах магии великанов. Сариана предупреждала своих детей на этот счёт. Там, где пуля даже сильной снайперской винтовки бессильно бы отскочила от магически усиленной чешуи, слабенькая стрела великана имела все шансы воткнуться и поранить.

За тысячелетия межвидовой борьбы гиганты немало поработали над своей сутью, вплетая сами в себя многочисленные «подарки» для того, чтобы уравнять шансы.

Так, кроме любви к клонированию, великаны обратились к магической генной инженерии, придав всей своей расе несколько невероятно полезных особенностей, вроде концептуальной ненависти к драконам. И хоть это впоследствии им аукнулось, но результаты тоже нельзя было отрицать.