«Магия Разума совсем не для этого, — сообщил он. — То есть улучшение памяти дает, но логику развивать не помогает. Скорее всего, эти мысли у тебя подспудно в голове вертелись раньше, требуя решения. Сон иной раз лучшая возможность найти ответ на то, что беспокоит. Так что это чисто твоя заслуга, а не магии Разума. Разумеется, если это считать заслугой. Ты, конечно, начал чувствовать магические устройства, но это не делает тебя неуязвимым. А вот сделать неосмотрительным может запросто».

Сомнения Песца были понятны: идея не внушала доверия даже мне. Зато могла дать хоть какую-то подвижку, поэтому я полез в телефон искать, где же находится полицейский архив. Оказалось, что существует общий для всех отделений, причем находился он как раз на въезде в Верейск. Электронные замки я все также вскрыть не мог, но была надежда, что там их нет. Кому нужны дела столь далеких дней?

«Если замечу хоть намек на опасность, не полезу», — решил я больше для себя, чем для Песца. Потому что засветиться в архиве — показать ненужный интерес к автокатастрофе, унесшей жизнь моих родителей.

Когда я вылез из палатки, выяснилось, что раскопки практически завершены: артефакт вычищал самый угол из размеченного, а Олег кое-что даже уже убрал в машину.

— Илья, встал уже? — обрадовался Олег. — Глянь, нужно тебе что из того, что нашли.

Честно говоря, после того, что откопалось ночью, я ничего приличного не ожидал. Тем сильнее оказалось мое удивление, когда в палатке под находки обнаружился сейф. Если бы не он, можно было посчитать, что съездили зря, потому что ничего полезного больше не нашлось: надежды на контейнер с чем-то летающим оказались тщетными. Разве что в плюс можно было засчитать горстку кристаллов, которые я тоже отложил к выкупу. Все это я вынес к дяде, прежде чем отправиться на разминку.

Ну а как иначе? Раскопки раскопками, а продолжать развитие надо, если я собираюсь противостоять Живетьевым, а не вливаться к ним в клан, подняв лапки и повиливая хвостом.

Сегодня я основной упор сделал на фехтовальные навыки, потому что место было равнинное, отрабатывать магию в таких условиях чревато тем, что кто-то может подсмотреть, рисковать не стоило. Для отработки магии лучше всего подходили Полигон и Изнанка: и там, и там я был полностью защищен от чужих взглядов.

Когда я вернулся, последний археологический артефакт уже перестал работать, и дядя с заказчиками выяснял финансовые вопросы. Стоимость сейфа и кристаллов не превысила оплату за раскопки, поэтому Щукины остались нам должны. Поскольку чуть ли не единственным их доходом за последнее время были деньги, которые я оставил в их магазине, то они очень желали расплатиться предметами. Даже с болью в сердце отдавали определенный мной артефакт вместе с дисками, предлагая им закрыть остаток долга. На самом деле, предложение было щедрым, потому что по каталогу артефакт стоил побольше, чем та сумма, что нам полагалась. Но дохлый артефакт представлял для нас ценность куда меньшую, чем деньги, поэтому Олег отказался.

— Мы с вами сразу договаривались на то, что артефакты остаются у вас, — сказал он чуть покосившись на меня: нет ли возражений. — Поэтому останемся в пределах договора, во избежание, так сказать, возможных никому не нужных претензий. Не думаю, что у вас возникнет проблема с продажей артефакта. И мне бы не хотелось, чтобы вы потом говорили, что я воспользовался вашим бедственным положением.

Я пошел в душ и не слушал, что он там дальше говорит Щукиным, но в одном был уверен: артефакт мы не заберем ни при каких условиях. Когда я вышел, спор еще шел.

Пока дядя решал возникший финансовый вопрос, я собирал вещи и сгружал в машину. Сделанный мной артефактный чемодан оказался прекрасным подспорьем. Сложность была только в том, чтобы не показать посторонним его вместимость. С этим мы пока справлялись.

— Хорошо, мы вам переведем остаток суммы, — наконец сдался один из Щукиных.

— Можно наличными.

— Наличных у нас при себе нет в таком количестве. Так что оформим банковским переводом.

— Договорились, господа.

Дядя важно кивнул и присоединился ко мне. Было видно, что ему хочется со мной поговорить, но ограничивали свидетели. Те тоже начали собираться: укладывали добычу в салон и багажник. Расстроенными они не выглядели — думаю, оплата дядиных услуг не пробьет брешь в их финансах.

— Олег Васильевич, — обратился Виктор, когда мы уже собрались уезжать. — Если мы захотим проверить территорию, сделаете нам скидку, как постоянным клиентам?

— Племянник же проверил, ничего не нашел. Какой смысл вам тратиться? — удивился дядя.

— Это он здесь проверил. А у нас есть одно перспективное место. Недалеко.

Дядя задумался.

— Честно говоря, я не планировал полную проверку и нужных артефактов у меня попросту нет при себе. Можно договориться на следующие выходные. Но даже при положительных результатах, в этом году с раскопками все. Не стоит начинать новые: консервация — довольно затратный процесс, а завершить до холодов не успеем.

— Мы думаем на перспективу, — важно сказал второй Щукин.

— Предлагаю созвониться ближе к концу недели — предложил дядя. — Вы точно определитесь, нужно ли вам это. Я точно определюсь, сколько с вас возьму.

На этом обсуждение закончилось, и мы выехали, причем за руль сел я с тем, чтобы вторую половину пути вел дядя.

— Проигрыватель битый? — сразу спросил он.

— Битый, конечно, иначе бы я тебя дал знать, что заинтересован.

— А диски?

— Ерунда всякая. Контейнер — сейф.

— То есть пока не откроем, — загрустил дядя. — А больше там ничего не было интересного?

— Я бы отложил.

— Я понимаю. Но у меня такое чувство, что зря съездили.

— Почему зря? Заработали немного. И возможен второй заказ.

— Археолог моего уровня за такие раскопки не берется. Урон имиджу, и все такое. Если мы будем на неперспективные раскопки часто выезжать, наблюдатели могут что-то заподозрить.

— Не думаю, что Живетьевым интересно, что мы выкапываем.

— Это если они не в курсе, что именно мы берем. Нужно исходить из худшего варианта, — пессимистично сказал дядя. — Какие планы на сегодня?

— Высадишь меня при въезде в город? Хочу целительство и ДРД покачать.

Про архив я решил не говорить — мало ли, начнет волноваться и отговаривать. А я еще сам не решил пойду ли внутрь или ограничусь наружной разведкой.

— В травмпункт полезешь? — все равно заволновался Олег. — После прошлого?

— Не полезу. По улицам похожу либо под скрытностью, либо под невидимостью.

— Разве что так.

Дядя начал переживать, поэтому я не стал говорить, что у меня в ближайших планах есть еще испытание полученных на раскопках алхимических гранат, которое, если пройдет благополучно, будет испытано повторно на одном из живетьевских предприятий. Только я пока не решил, стоит ли взрыв делать намеком на развязывание клановой войны. Недругов у Живетьевых хватает — глядишь, Арина Ивановна совсем про меня забудет, разгадывая, от кого прилетел подарок. Подозреваю, что я и так не в фокусе ее интересов, но нужно, чтобы вообще выпал.

Олег меня отговаривать не стал, высадил, где я просил, только еще раз напомнил, чтобы не усердствовал и в случае чего сразу его вызывал. Я подтвердил, что все понял и именно так сделаю, отключил телефон, завернул за угол и ушел в скрытность. Дело было к вечеру, но людей на улице хватало, в том числе тех, кто не мог похвастаться отменным здоровьем. Но с целительством я не усердствовал: лучше добрать после архива, чем в архиве оказаться без магии.

Искомое заведение занимало полуподвальное помещение одного из домов и к моменту, когда я к нему подошел, оказалось закрытым. Но не это было самым неприятным: на вход была направлена камера. Возможно, я на ней не отражусь, но то, что откроется и закроется дверь, отразится точно. Причем сам замок был довольно простым, а следов каких-то магических устройств я не чувствовал. Еще я не исключал сигнализации внутри, которая могла среагировать на проникновение.