Пока все идет не очень хорошо, но я все же рискую перекроить ход событий.

Дверь кабинета закрывается, оповещая присутствующих, что в этой игре стало на одного игрока меньше, а я обведя глазами комнату, начинаю выстраивать с представителями власти диалог.

— Мы можем отправить Олесю Вячеславовну к дочери и обсудить этот вопрос на едине? — давлю уверенным взглядом сразу обоих мужиков.

Мне не к чему сейчас лишние уши и драматичные воздыхания за спиной. Пусть обнимет Варю и успокоится.

Я уверен на все сто–это единственное, что ей сейчас нужно.

Взгляды сотрудников впиваются в меня и за считанные секунды покрываются довольным блеском.

Они верно оценивают мою задумку, потому что уже в следующее мгновение позволяют Олесе покинуть кабинет.

Теперь я в своей стихии.

Провожу переговоры на самом высочайшем уровне!

Пять минут и дело в шляпе!

Меня заверяют о том, что Семёнова отделается максимально легко и не будет иметь проблем с опекой, а это был самый главный запрос.

Алкоголь в крови моей бывшей девушки мог принести ей хорошего геморра, но даже если бы дело пустили в ход, я ввязался бы ее защищать!

Когда я выхожу из кабинета застаю девчонок, сидящих на лавочке у больничного поста.

Олеся бережно прижимает к себе дочь, внимательно слушая ее рассказ и от этой картинки мое нутро накрывает от облегчения.

— Там прошто были птички, я на них хотела пошмотеть — признается малышка, ковыряя пуговицу на клетчатой рубашке.

Я не страдаю амнезией и прекрасно помню, как эта вещь оказалась в Леськином гардеробе. Тогда у нас с ней был букетный период и я впервые сам поехал от сладких, щемящих чувств в грудине. Для пацана, привыкшего обращаться с девчонками, как с одноразовым материалом для утоления похоти, такие эмоции были чем-то экзотичным.

Именно поэтому наша связь затянулась на целый год. Я просто был не в силах соскочить с этой наркоты.

Я совершенно точно не сожалею, что наши отношения принесли такой плод и блять мне очень хочется верить, что я–отец девочки.

Медленно приближаюсь и падаю рядом, на свободное место.

Подруги Олеси поблизости нет и этот мне только на руку. Наш разговор не для лишних ушей.

Заметив меня Варя замолкает, бросая в мою сторону вороватый взгляд.

Ну еще бы, для нее я совершенно незнакомый мужик и наверное это круто, что она так реагирует на незнакомцев.

Леся смотрит на меня с нескрываемой благодарностью, а я с шумом выпускаю из легких воздух, глядя на ее заплаканные глаза.

В пустом коридоре на несколько секунд повисает театральная пауза.

— Спасибо, что приехал… — шелестит Семёнова, поправляя на дочери плед.

Киваю, как китайский болванчик.

Не думаю, что будет круто начать разговор здесь и сейчас.

Вскинув руку, проверяю который час, прикидывая, куда я могу отвезти двух испуганных девчонок. Не уверен, что Леська примет мое приглашение, но попытаться все же стоит.

Чтобы разрядить напряженную обстановку решаю быть максимально милым.

— Вы голодные? — спрашиваю нейтральным тоном, разглядывая испачканные пылью розовые носки на ногах малышки.

Щемящее чувство набирает обороты, когда мозг рисует картинку, где эта кроха вываливается из окна.

— Эм…Немного — шепчет Леська, целуя дочь.

Снова киваю, облегченно принимая ее согласие.

— Вам надо выдохнуть, Лесь…Давай я вас накормлю и ты мне все расскажешь.

Мои слова могут показаться банальным участием именно в данной ситуации, но все дело в том, что я желаю узнать все!

Как так вышло, что все эти годы она в одиночку растит ребенка, как вновь оказалась в этом клоповнике и главное: кто отец Вари…

Без сомнения эти вопросы должны быть заданыэ именно в этой последовательности, иначе велик риск того, что я опять буду послан ко всем чертям.

Я сейчас просто блять, как эквилибрист балансирую на грани провала.

Посмотрев на дочь, Олеся выуживает из розового рюкзака мобильный и проверяет время.

На часах уже прилично и по всей вероятности у Вари есть режим.

Сам себе поражаюсь, когда замечаю, что сижу затаив дыхание, ожидая положительного ответа.

Это нихрена не в моем характере, быть паинькой, но сейчас я в первые зависим от женщины.

Вот такая, блин история.

В конце коридора скрипит дверь и мы синхронно поворачиваем головы, наблюдая, как из нее выходит медсестра.

— Не думаю, что здесь подходящее место для беседы — напряженно улыбаюсь, подгоняя Леську с решением.

Сегодня у меня херовый день, но есть вероятность что вечер хоть ненадолго отвлечет меня от сложившегося в моей жизни бардака.

Олеся заправляет за ухо выбившуюся прядку, а я, как заколдованный смотрю на ее мягкий профиль.

И вот как я посмел ей изменять?

Я не хочу возвращать наши отношения обратно, я не об этом.

Просто… Я ж намеренно делал ей больно. Эгоистично держал эту женщину возле себя, при этом позволяя себе трахать левых телок.

— Только не долго — шепчет Олеся, отдавая телефон дочери, на экране которого оживает какой-то мультик.

Мелкая довольно улыбается, в миг забывая о случившемся.

Детская психика заточена охранять малышей от психологических травм. Думаю парочка серий о несуразной розовой свинке сотрут последнии часы этого страшного вечера и девчонку сегодня не будут мучить кошмары.

Наблюдая, как тонкие пальцы, застегивают молнию на рюкзаке, произношу:

— Обещаю отвезти вас домой сразу же, как вы об этом попросите.

На часах начало двенадцатого, поэтому проезжие улицы свободны.

Мы не стоим в изнуряющих пробках и уже через пятнадцать минут оказываемся в зале уютного ресторана.

Олеся придирчиво обводит пространство глазами, ерзая на стуле, а мелкая заказав картошку фри и нагетсы снова погрузилась в мультик.

Я впервые выбирал заведение с детской игровой комнатой.

Это для меня непривычно и очень скоро мы проверим, сумел ли я угодить четырехлетней девочке.

Она кстати уже успела поссориться с мамой потому что Леська не отпустила Варю играть, пока та не поест и ей нифига не понравился заказ дочери, но тут ей пришлось уступить.

Я наблюдал за этой перепалкой с нескрываемой улыбкой. Она и сейчас не спешит покидать моё лицо. Выгляжу я, как полоумный идиот в общем.

— Я, конечно помню, что ты строгая училка… — усмехаюсь, тарабаня пальцами по столику — но по-моему тебя сейчас саму построили.

Заметив мой взгляд, Леся понимающе улыбается.

Она знает об этом сама.

Дураку понятно, что ее мир вертится вокруг маленькой девочки и лишь четырехлетняя Варя имеет власть над ее настроением. Раньше в Олеськином мире был я и тот прошлый я, был отвратительным человеком.

— Варя может быть невыносимой и иногда я думаю, что очень рано поседею… — тихо смеется Леська листая страницы меню.

Ее ответ с привкусом прожитого страха. Оно понятно.

Я сам охерел от этого случая, поэтому решив оказать поддержку, немного поддаюсь вперед и накрыв ее тонкие пальцы своей ладонью произношу:

— Прости себе этот случай, Лесь…Твоя вина в произошедшем конечно же есть, ты мать и должна следить за безопасностью ребенка, но я знаю на все сто, если бы ты хотя бы на долю процента могла допустить, что твоя дочь вывалится в окно, ты бы привязала ее к своей ноге!

Леська медленно переводит свои глаза на наши руки, а затем, дернув горлом смотрит на меня.

Вопросительно и открыто. Так, словно я не имею права ее касаться. Не имею. Признаю. Но не могу удержаться.

Я не знаю, что случилось в долбанной общаге, но я говорю чистую правду. Я действительно уверен в своих словах, потому, что Олеся Семенова образец ответственности, мне ли не знать?

— Я виновата и мне с этим жить. — шелестит ее голос..Вытянув руку из под моей ладони, она откладывает в сторону меню и закутавшись в мою рубашку произносит:

— Закажи мне чай, я… не голодна.

Я вновь натыкаюсь на гребанную стену и это убивает.

Отстранившись, растираю лицо ладонями, прикидывая в уме, что мне сделать, чтобы выйти из личного “ ЧС” Семеновой.