– Уберите мечи! Что за недостойное поведение?

Его слова в какой-то мере подействовали: те, кто обнажили клинки, нехотя вернули их в ножны, но враждебность из взглядов никуда не делась.

Теперь стало ясно, почему на сей раз предводителем отряда был не Гунъи Сяо. В прошлом, когда он был лучшим учеником, кто из адептов осмелился бы выказать недовольство его словами? Но теперь здесь был Ло Бинхэ, который, ступив на путь тьмы, в совершенстве овладел техникой промывания мозгов. Отныне всё должно вращаться вокруг него. Даже десять тысяч лет спустя никто не дерзнул бы соперничать с ним за звание лидера.

Хоть Шэнь Цинцю едва не схлопотал сотрясение мозга от этой внезапной встречи, одного он никак не мог понять: когда Ло Бинхэ умудрился проникнуть во дворец Хуаньхуа? Согласно оригинальному сюжету, это должно было произойти не раньше, чем через два года!

Они так и стояли, будто заживо обратившись в статуи, пока вперёд не выступила изящная девица в светло-жёлтом одеянии, с полными слёз глазами:

– О чём вы только думаете? Шисюн Ло, он… шисюн Ло пострадал от рук этого негодяя! Это нельзя оставить безнаказанным!

Тут Шэнь Цинцю углядел в углу комнаты очертания человеческой фигуры – это была та самая фальшивая «старушка», за которой он последовал сюда. Вновь переведя взгляд на Ло Бинхэ, он обратил внимание, что край рукава чёрного одеяния отхвачен ци меча, так что обнажилась небольшая часть запястья.

На необычайно светлой коже Ло Бинхэ красная сыпь особенно бросалась в глаза. При виде этого с языка Шэнь Цинцю сорвалось:

– Ты заразился?

Окинув его быстрым взглядом, Ло Бинхэ покачал головой:

– Это не имеет значения. Главное – что остальные невредимы.

При виде такой самоотверженности Шэнь Цинцю едва не поверил в то, что его ученик по-прежнему был той невинной маленькой овечкой, которая с радостным бебеканьем пощипывала травку у его колен.

Увы, один из учеников дворца Хуаньхуа тотчас разрушил этот благостный самообман ехидным замечанием, подействовавшим на Шэнь Цинцю как ушат холодной воды:

– А если шисюн Ло и вправду заразился, разве старейшина Шэнь не был бы счастлив?

После этих слов Шэнь Цинцю поневоле задумался, что же такого он сделал всему дворцу Хуаньхуа.

Взглянув на выражение его лица, Гунъи Сяо смутился ещё сильнее.

– А ну замолчите, вы все! – вполголоса одёрнул он собратьев.

Шэнь Цинцю созерцал всё это с видимой бесстрастностью: негоже старейшине, давным-давно завоевавшему себе имя, препираться с юнцами, мозги которых основательно прополоскал главный герой. Он лишь опустил руку, чтобы длинный рукав скрыл сыпь, появившуюся после столкновения со «старушкой».

Отпустивший едкое замечание ученик с изрытым оспинами лицом замолчал с плохо скрываемым неудовольствием – он был явно не согласен с Гунъи Сяо.

– Это всё наша вина. Если бы шисюн Ло не защищал нас, он бы не… – горестно произнесла Цинь Ваньюэ.

Шэнь Цинцю уже догадался, что за поветрие поразило город: он мог поручиться за это как лучшими годами своей жизни, потраченными на чтение этого сетевого романа в двадцать миллионов иероглифов, так и мучениями, которые это чтиво ему доставило.

Первое, что он мог утверждать наверняка: такому наследнику крови небесного демона, как Ло Бинхэ, эта штука приносила не больше дискомфорта, чем инъекция физраствора или водички с глюкозой, – быть может, она даже пошла ему на пользу!

Второе: даже если Ло Бинхэ пострадал, защищая других, то таков и был его план, тут и думать нечего! Или вы не в курсе, как проще всего завоевать симпатии окружающих?

Шэнь Цинцю почувствовал, что больше не может выносить слезливую драму, которую развели ученики дворца Хуаньхуа. Но что угнетало его ещё сильнее, так это пристальный взор Ло Бинхэ, который будто вознамерился играть с ним в молчанку до победного конца.

Собравшись с духом, Шэнь Цинцю решил без промедления сделать, что должно. Не глядя по сторонам, он направился прямиком к телу «старушки», а затем извлёк из ножен Сюя и несколькими уверенными взмахами разрезал чёрную ткань на клочки.

Что и следовало доказать.

То, что ему открылось, выглядело как обычное человеческое тело – разве что непонятно, мужское или женское, – но суть была не в этом.

…А в том, что кожа под тканью была багряно-красной, словно её только что ошпарили кипятком, хотя ожогов на ней не было.

– Это сеятель, – произнёс Шэнь Цинцю.

Сеятель – своего рода специальность среди демонов. Насколько понимал Шэнь Цинцю, как правило, они выполняли те же функции, что земледелец, фермер и оптовый торговец провизией в мире людей.

Из-за разницы в местах обитания, расовых и прочих особенностей многие создания мира демонов имеют определённые физиологические потребности. Среди них есть и те, чьи вкусы весьма далеки от общепринятых. В частности, некоторые из них предпочитают тухлятинку. Чем дальше зашло разложение, тем притягательнее такая пища для демонов, причём та, по которой уже ползают опарыши, считается необычайным деликатесом: при превосходных вкусовых качествах она к тому же богата питательными веществами.

И где же найти столько гнилого мяса?

В этом-то и заключается роль сеятелей.

За исключением демонов, тело любого живого существа, которого намеренно коснулся сеятель, через какое-то время начинает гнить и разлагаться. Некогда в богатых семьях демонов был популярен подобный вид «общего котла»: хозяин поместья захватывал около сотни людей, закрывал их в загоне, будто скот, а затем запускал туда сеятелей. Менее чем за неделю тела жертв успевали в достаточной мере разложиться – тогда ворота вновь открывались, и демоны могли на свой выбор выпускать свою будущую еду из загона или заходить и угощаться прямо там.

Такие специфические пищевые привычки поистине ужасали. Но, разумеется, древний род небесных демонов, к которому принадлежал Ло Бинхэ, не питал столь экзотических пристрастий, ведь он являл собой наиболее утончённую и приверженную традициям ветвь – можно сказать, старую аристократию, градус позёрства которой был недосягаем для их сородичей из простонародья. В противном случае, каким бы сногсшибательным красавчиком ни был Ло Бинхэ, его подружкам едва ли удалось бы справиться с вызовом, который этот сеттинг бросал как их моральным ценностям, так и простой человеческой брезгливости. Вы только представьте себе, каких мучений им стоило бы поцеловать эдакого монстра, ха-ха!

Способствуя подобным зверствам, сеятели навлекли на себя столь пламенный гнев совершенствующихся мира людей, что те организовали против них карательный поход. Многие канувшие в безвестность герои приняли участие в этой кампании, невзирая на опасность сгнить заживо, и в итоге встретили свою смерть. На протяжении последних десяти лет истреблённых практически без остатка сеятелей было непросто повстречать даже в мире демонов – ничего удивительного, что юные ученики, а также простые совершенствующиеся знать не знали об этих тварях. Что до Шэнь Цинцю, то он в своё время, маясь от безделья, перерыл все старые записи пика Цинцзин, почитывая их как рассказы о сверхъестественном, так что теперь отлично понимал, что к чему.

К сожалению, то, что он умудрился прийти к столь ценным умозаключениям, не произвело на собравшихся ровным счётом никакого впечатления.

– Шисюн Ло уже догадался, что это – сеятель. Только что он в мельчайших подробностях поведал нам об этих попирающих законы неба монстрах, – вежливо заметила Цинь Ваньюэ.

После этих слов все окружавшие Ло Бинхэ ученики дворца Хуаньхуа вновь воззрились на него с таким обожанием, словно его лицо озарилось золотистым сиянием.

Вот и оно! Неужто это – тот самый легендарный «ореол сокрушительной мудрости», благодаря которому, что бы ни вещал главный герой, все остальные «чувствуют себя посрамлёнными его интеллектом»?!

Вновь удостоив Шэнь Цинцю взглядом, Ло Бинхэ с лёгкой улыбкой произнёс:

– Всё, что я знаю, мне преподал учитель.

…И самым ужасным в этой ситуации было то, что при этих словах Шэнь Цинцю будто воочию ощутил, как и его лицо окатывает золотистое свечение.