“Эти фото видел только я и теперь ты. Снимал это второй участник твоего развлечения. Как ты считаешь, что будет со стюардессой, о которой в сети и новостях пойдут нелестные отзывы с подобными фотографиями? А что будет, если “ты сама” на своей страничке выложишь эти фото?
Чтобы тебе легче принималось решение, добавлю, что такие же фотографии есть с участием Мари. Твоя подруга станет тебе благодарна, если ты лишишь и ее работы?
Я думаю, ты примешь верное решение. Потому, буду ждать тебя в ресторане, куда готов тебя доставить мой водитель.
Если же нет, этот же водитель готов отвезти тебя в аэропорт и купить тебе билет до Москвы. Но помни – Я буду за тебя бороться любыми методами!”
Я со злости смяла письмо в руках и посмотрела на водителя. Он сидел с непроницаемым лицом и смотрел вперёд ожидая моего решения. А что я могла тут предпринять? Стюардессе запрещено было выставлять неприличные фотографии в социальной сети равно, как и учителям. Все наши социальные сети проверяла служба безопасности. Я ради работы, даже инстаграмм не вела. Редко выкладывала фото мест, где бывала и только. Фотографий в самолёте не делала вовсе, ибо рискованно. Мало ли что там в кадр попадет, или кто-то посчитает мою позу слишком раскрепощенной.
Я вновь взяла в руки свои фотографии. Интересно, это парень на видео снимал или таймер на тысячу фото ставил. И как я могла не заметить камеру? Хотя, он был слишком страстным мужчиной, чтобы с ним можно было вообще о чем-то думать, когда этот козел меня целовал. Спасибо, хоть уволился, как только выполнил работу… Я себя чувствовала до боли униженной. Ну как так можно было обойтись с девушкой, которая была с тобой искренна в своих чувствах!
Я снова бросила взгляд на фото. Мы оба практически обнаженные в кресле пилота. Я в позе наездницы с открытой грудью. Он намотал мои волосы на кулак и оттягивает голову назад целуя мою шею. Шикарное фото – десять из десяти. Я изорвала фото на мелкие кусочки и решительно приказала водителю ехать к месту встречи с его шефом.
Vargo Restaurant & Bar – значилось на вывеске ресторана, перед которым мы остановились. В машине я вспомнила об обуви и переобулась обратно в шпильки. На входе, меня встретил швейцар. Он так быстро говорил на турецком, что я ничего не поняла, кроме приветствия. А может быть, я просто сильно волновалась. Ведь помимо непонятного мне волнения, ещё и гнев на Бурака не оставил меня. Только я зашла в двери заведения, стало ясно, что второй этаж ресторана закрыт на приват.
Я поднялись по лестнице, где меня встретил официант и пригласил следовать за ним. Я ожидала чего-то более помпезного, отдающего шиком. Это был красивый ресторан, с приятной обстановкой. Столы накрыты синими скатертями, деревянные стулья в синей бархатной обивке. Стены обиты деревом, даже электрический камин у одной из стен рядом с баром присутствовал. У камина стоял небольшой кофейные столик с несколькими бархатными креслами. А рядом, стойка с винами в несколько полок. За панорамными окнами, открывался вид на центральную дорогу Эдирне. Огни вдоль дорог разгорались все ярче, а солнце за горизонтом совсем скоро должно было скрыться. В целом, здесь было мило и уютно. Но все портил один человек своим присутствием – это Бурак Демирэль.
При моем появлении, широкая улыбка озарила его лицо. Бурак жестом отослал официанта и отодвинул для меня стул.
– Я очень рад видеть тебя здесь. И ещё больше меня радует, твое несомненно верно принятое решение.
– К сожалению, я не могу сказать тебе того же. Хотя, почему к сожалению?
С лица Бурака сошла улыбка. Он открыл вино, и как опытный официант наполнил наши бокалы. Затем, он сел напротив меня. На столе стояли две тарелки с сырными закусками. А судя по пустым тарелкам перед нами, ожидались или салаты или горячие блюда.
– Прости меня. – Тихо сказал он, после глотка белого вина. – Я вижу, как сильно ты злишься. – Он указал кивком головы на мои руки. Оказалось, я вцепилась в подлокотники и сильно сжала их пальцами.
– Как ты смог получить эти фото? Ты его подкупил? – Прошипела я, стараясь не нападать на него сразу.
– Нет. Я не настолько низкий человек. Сделай хоть глоток вина, прошу. Я все расскажу.
– Я не пью белое вино. – Процедила я, а Бурак тут же сделал знак официанту. Официант мгновенно оказался около нас и спросил, чего желаем.
– Красное полусладкое. – Ответила я, не сводя глаз с красивого лица этого подлого человека.
– Принеси нам бутылку Долуджа? – Спросил Бурак, и после положительного ответа официанта, он приказал заменить нашу бутылку.
– А Турции лучшего всего удаются сухие вина, полусладкие на любителя. Потому если пить вино, то выбирай марку Долуджа. – Попытался мне улыбнуться Бурак. Вышло не очень. Неужели он так волновался за свой шантаж? За то что подкупил того пилота? А ещё говорят, турки собственники.
Когда нам заменили бутылку и разлили по бокалам, я сделала глоток. Больше фруктовое, нежели из чистого винограда, но вкусно. Я кивнула, показывая, что готова слушать.
– Хорошо. В общем, ты знаешь, что я наблюдал за тобой в Москве. Мне хотелось понять, чем ты живёшь, с кем и что тебя держит там. Не думай, что я психопат. Я действительно, старался незаметно для тебя просто узнать тебя лучше и понять, могу ли я попробовать войти в твою жизнь. 30 июня ты пошла на свидание с Павлом. Но ты не знала, что он поспорил на тебя со стюардессой из…
– Компании севен? – Перебила Бурака я. Я только сейчас вспомнила, что бывшая подруга Настя, что распустила про меня сплетни, была из одной компании с Пашей.
– Верно. Потому, я приказал Озану вмешаться.
– Потому Павел без объяснений меня бросил.
– Да. Твоя обида на него была лучшим решением, чем унижение, которому они собирались тебя подвергнуть. – На эти слова я смогла лишь кивнуть, чтобы он продолжал. – Позднее, ты начала встречаться с Сергеем, отличный тренер для будущих пилотов, с хорошими рекомендациями. Вот только его жена была по уши в долгах, а их квартира под залогом. Ему требовались деньги, и он решил шантажировать тебя этими фотографиями, после Ваших … скажем, свиданий. Озан успел перехватить его до того, как ты или кто-то ещё обо всём узнали.
Я жадно допила вино до дна. Это был шок. Если все, что он сказал правда, то я самая глупая неудачница в аэромире. Неужели, я разучилась видеть искренность чувств в мужчинах? Допустим, я поняла Сергея, просто подвернулась под руку. А за что со мной так Павел? Даже не знаю, спасибо мне, что была не готова к интиму, или Озану, что успел вмешаться.
– Я не могу видеть твои слезы. – Глухо произнес Бурак. – Кристина, милая скажи, что мне сделать, чтобы ты не плакала?
– Я не плачу. – Даже немного резко ответила я. Но вдруг ощутила влагу на подбородке. Я вытерла рукой щеку и стерла влажную дорожку слезы, что все же скатилась из моего глаза. Не ожидала я от себя такой подставы. Надо же расплакаться перед Бураком.
– Прошу не злись на себя. – Попросил Бурак. – Такие известия не могли быть приятными.
Он вдруг встал и передвинул свое кресло ближе ко мне и усевшись, взял мои ладони в свои.
– Кристина, я …
– А что сделал Максим? – я выдернула руки из его, и чтобы сгладить этот жест, я взяла пустой бокал намекая, что его пора наполнить.
– Ничего он не сделал. – Вздохнул Бурак и наполнил мой бокал. – Потому я и приказал Озану солгать ему. Максим действительно искренне заинтересовался тобой. Даже сейчас, он вместе с Мари находится в Турции.
– Что? – выдохнула я, не веря своим ушам.
– Да, – рыкнул он и швырнул белоснежную салфетку, при помощи которой наливал мне вино, на стол. Видимо, кто-то проговорился, за что и разозлился сам на себя. – Здесь я уже сам не смог позволить тебе снова отдаться чувствам с другим! Я уже заканчивал с делами и собирался приехать к тебе. Хотел ухаживать за тобой так, как принято это у вас в России. – Он встал на ноги и нервно потер рукой щетину на подбородке. – Но ты снова стала сближаться с новым мужчиной! Ваши свободные нравы меня убивают. Почему девушки до свадьбы так легко отдаются тем, кто их даже не уважает?! Всего две недели встреч и вы уже останетесь наедине! Я не мог смотреть, как ты падаешь в объятия другого. – Он опёрся на стол на вытянутых руках глядя мне в глаза. – Кристина, он бы так же как все воспользовался тобой. Я не хотел видеть твое разбитое сердце.
