– Почему? – спросил заинтригованный Прохор.
– А у тебя наверняка своя имеется – поройся в памяти.
Пытаясь осмыслить услышанное, Прохор непроизвольно вспомнил о Ярмарке Бесов.
– Ну вот, похоже, ты на верном пути.
И старушка рассмеялась приглушённым шипяще-каркающим смехом.
Прохор попрощался и, по-прежнему недоумевая, перебрался в соседний ряд. Там он отыскал палатку с инструментами. Возле неё также никого не было; полчаса назад рынок насчитывал пять-шесть посетителей, и количество их таяло на глазах.
Взглянув на лысого пузатого мужичка, торгующего инвентарём столяра, Прохор почувствовал, что по спине побежали мурашки. Простое, типичное, незапоминающееся лицо доброго толстяка, которое таковым бы и оставалось, если бы не полное отсутствие губ. Независимо от эмоций обладателя, выражение этого лица всегда напоминало оскал черепа.
– Чего изволите? – заговорил человек-череп, улыбаясь и оттого становясь ещё страшнее.
Промолчав, Прохор с сомнением оглядел имеющийся товар. Негусто, и качество опять подкачало…
Из предложенного он выбрал молоток и гвозди. Расплатился, положил покупки в заранее приготовленный пакет и поспешно покинул ярмарку. Не страх гнал его домой, нет, но некое ощущение неправильности, жути происходящего.
По дороге он встретил кое-кого из местных. Кто-то интересовался, когда будет выполнен заказ, кто-то просто здоровался. Одна лишь Агнетта Фёдоровна не удостоила его и словечком: с теплотой она относилась разве что к своим кошкам. Старая женщина высматривала в придорожных кустах питомицу, повторяя: «Красотка… Красотка…»
«Ну и дурацкое же имя для кошки», – подумал Прохор, проходя мимо.
Когда он отдалился на некоторое расстояние, Агнетта Фёдоровна внезапно позвала его по имени. Мужчина обернулся.
– Не видел Красотку? – по обыкновению требовательно произнесла она.
Не останавливаясь, Прохор развёл руками. Агнетта Фёдоровна хмыкнула и вернулась к прерванному занятию.
Одноэтажный домик Прохора простоял на отшибе три десятка лет. Родители переехали сюда из деревни ещё до того, как родился ребёнок, – планировали осесть на год-другой, поднакопить деньжат и перебраться в место попрезентабельнее. Но чего в Речном накопишь? Вот и у отца с матерью не вышло, и временное, как часто случается, стало постоянным.
Речной напоминал, скорее, большое село, нежели маленький город. Прохор владел скромным, даже по здешним меркам, участком неподалёку от леса. Мало найдётся желающих строиться в непосредственной близи от диких животных и растений, вдали от прочих зданий. Кроме того, местность шла под уклон, и весной на участке скапливалась и застаивалась вода. Ходить неудобно: лужи, грязь, слякоть. И грядки размывает.
Грядки в обязательном порядке имелись у любого жителя или семьи Речного. Прохоровы посадки располагались за домом, однако он предпочитал покупать зелень в местном магазинчике или заезжавшей по вторникам и пятницам автолавке.
По периметру его участка бежал невзрачный, хилый заборчик. Цвет деревяшек вылинял под солнцем и размылся под дождём, превратившись в бледно-розовый. Если Прохору не изменяла память, когда-то доски были бодрого красного цвета.
Столяр открыл пронзительно скрипящую калитку, миновал узкую, выложенную плитками тропку, обстучал и снял ботинки у входа и прошёл внутрь. Положив покупки у входа, он нырнул на кухню. Тесная, безликая, мрачная, она полностью соответствовала как атмосфере отдельного дома, так и городка в целом.
Перед уходом Прохор оставил размораживаться на столике курицу. Теперь её поедало мерзкое трёхцветное создание с растущей клочками шерстью. Кошка Агнетты Фёдоровны, Красотка. Каким образом она попадала в дом – загадка. Но факт непреложный: через дыру ли в фундаменте или через пробоину в крыше, а Красотка то и дело проскальзывала сюда, чтобы похозяйничать. Её излюбленными местами были кухня, поскольку тут находилась еда, и спальня, потому что Красотка сходила с ума по простыням Прохора, которые изорвала почти все.
– А ну брысь, мерзкое создание! Иди прочь! – закричал мужчина и громко топнул.
Кошка напугалась и стремглав вылетела из кухни. Прохор проверил – в коридоре её нет. Вряд ли где-нибудь затаилась; наверняка убежала тем же путём, что и забралась. Да и чёрт с ней.
Прохор вынес курицу к умывальнику и тщательно помыл под струёй воды. Затем вернулся, пожарил на сковородке и съел с кетчупом и хлебом. Запил водой, сыто рыгнул и позволил себе минут двадцать отдохнуть, после чего прошёл в мастерскую. Дом насчитывал две крохотные комнатёнки; одну из них Прохор сделал спальней, вторую переоборудовал в мастерскую.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
