— Какая разница? Сумку дай, — требую, насупившись.

Руку протягиваю — Костя ее ловит и разворачивает меня к выходу.

— Идем поговорим.

— Эй! Пусти меня! — бунтую, пытаясь вырваться. — Я тебе не Лина, со мной такое не прокатит, — шиплю, врастая ногами в бетон. — Где она, кстати? В туалете плачет? Довел девушку до слез, а сам вискарик попиваешь?

Смотрю на Костю исподлобья, а он на меня — как на глупую.

— Она сама себя довела.

— Ты вообще в курсе, что с девушками так грубо нельзя? Ни при каких обстоятельствах! Только моральные уроды обижают тех, кто слабее!

Вылез триггер, не сдержалась.

— Вот это предъявы! — встревает Радунков. — Очень интересно, но я, пожалуй, вас оставлю. Удачи, Костя, — ухмыляется, проходя мимо.

Впервые после спора в кухне мы с Бариновым остаемся наедине. Градус напряжения зашкаливает. Весь этот вечер — карусель из противоречивых эмоций, меня порядком укачало и несет куда-то не туда. Пора тормозить. Костя тоже это понимает.

— Ты чего бузишь, Мах? — улыбается. — Шампанского перебрала?

— Не хами, Коть. Я не хочу с тобой ссориться. Отдай мне сумку, я поеду спать.Устала.

Говорю и чувствую, как плечи тяжелеют. Я с раннего утра на ногах, днем каталась на серфе, вечером на чертовой карусели. Все, сил не осталось.

— Хорошо, я посажу тебя в такси, — соглашается он, все еще держа меня за руку.

— Сама справлюсь, — бурчу. — Твоя девушка ревнует, иди лучше к ней.

— Я сам решу, что мне делать, — раздражается он и идет меня провожать.

Маша

Дружба между мужчиной и женщиной — штука неоднозначная и в чистом виде не существует. К такому неутешительному выводу я прихожу, проворочавшись в кровати полтора часа.

Уснуть не получается. Уже и овечек считала, и слоников. Дважды прохладный душ принимала. Тело от усталости свинцовое, а в голове рой мыслей.

Прокручивая события последних трех дней, я думаю о нас с Костей и провожу параллели с Эмили с Николасом. Ребята тоже знакомы сто лет, и я была уверна, что они дружат. Эми показательно называла Нико «бро» и настойчиво сводила нас, считая, что мы идеально подходим друг другу. А потом взяла и переспала с ним в мой день рождения.

Сегодня Эми прислала мне длинное сообщение с извинениями. Написала, что осознает, какую глупость совершила и искренне сожалеет, что поддалась минутной слабости. В ту ночь на нее будто что-то нашло. Вдруг взыграло чувство собственности, накрыло непонятной ревностью и включилось соперничество.

Несколько раз перечитав ее откровения, я поняла, что со мной происходит то же самое. Я ревную Костю к Лине и веду себя неадекватно, пытаясь с ней соперничать. Ситуация схожая, только Лина — не моя подруга, а Баринов опытнее и умнее Нико. Он держит ситуацию под контролем, помня, что я «малая», которая при нем сидела на горшке.

До такси Костя вел меня за руку и учил жизни. Настойчиво просил перестать играть с огнем и «творить дичь». Благородной рыцарь, спасший глупую Маху из лап дракона Радункова, был очень собой доволен. На прощание он чмокнул меня в щеку, напомнил байку про мудрое утро и от греха подальше отправил спать. Сам вернулся налаживать отношения со своей девушкой и бизнес-партнером, и до сих пор веселится в их компании, пока я тут маюсь бессонницей.

Жарко. Откинув мятую горячую простынь, беру телефон и спускаюсь на улицу. Глубокая ночь — вокруг тихо. Только сверчки тарахтят и океан шелестит, серебрясь под растущей луной. Ветра нет совсем, от того и душно. Обогнув бассейн, иду в дальнюю беседку, что стоит на выступе и словно парит над водой. Это самое живописное и укромное местечко на вилле, здесь чуточку прохладнее и легче дышать.

Устроившись на огибающем стол диванчике, снова открываю переписку с Эми. Она светится как «в сети», а я чувствуя острую потребность с кем-нибудь поговорить. Пишу:

«Привет! Можешь меня набрать?»

Не успев прочитать, Эмили выходит и больше не появляется. В Сиднее тоже ночь, она легла спать. А у меня сна ни в одном глазу. Я не могу перестать думать о Косте. Вспоминаю, как он на меня смотрел, как прикасался… Я в него снова влюбляюсь. Это ужас и кошмар.

Надо попробовать уснуть.

Подобрав под себя ноги, устраиваюсь поудобнее и прикрываю глаза. Медленно и глубоко дышу, концентрируясь на расслаблении. Постепенно тело приятно тяжелеет, мысли плывут…

Усталость берет свое, и я начинаю дремать, но вспышка фар и звуки подъехавшего такси заставляют встрепенуться.

Два хлопка двери, цоканье шпилек… Костя и Лина приехали.

Он идет первым. Направляется не в дом, а к бассейну. Она, прихрамывая, семенит следом. Я забиваюсь в угол и вжимаюсь в спинку, прячась в тень от колонны. Не хочу, чтобы они меня заметили.

Костя присаживается на шезлонг, разувается и устало вздыхает. Лина грациозно сбрасывает свои брендовые босоножки и трогает носочком воду в бассейне.

— Ой, какая теплая! Искупаемся? — предлагает елейным голоском. — В бассейне мы еще не трахались.

О нет! Только не это! Я не хочу видеть, как они занимаются сексом. Хватит того, что я это слышала. Чуть с ума от ревности не сошла!

— Не хочу, — мотает головой Костя.

Я медленно выдыхаю. Вот и правильно. Не нужно этого делать.

— Почему? Классно будет. Давай, Коть, — уговаривает Лина и кладет руку ему на плечо.

— Я, кажется, просил не называть меня так, — напоминает он довольно грубо.

Она одергивает руку и делает шаг назад.

— А наглой малолетке, значит, можно? — огрызается. — Какого-то черта этой мажорке позволено все. Она испортила нам отдых, но ты продолжаешь с ней возиться!

Баринов смеряет Каролину таким взглядом, что мне становится жутковато. Ругая себя за то, что не ушла сразу, я незаметно сползаю вниз. Второй раз за вечер становлюсь свидетелем их разборок, и они снова из-за меня.

— Все сказала? — щурится Костя. — Вижу, ни хера ты не поняла и таки решила улететь домой раньше. Завтра есть удобный рейс…

— Не надо, кис! Не выгоняй меня! — бросается она к нему. — Я ляпнула, не подумавши. Это от обиды, прости! — опускается и обнимает его за ноги. — Я больше не буду, обещаю! Честно-честно…

— Последний раз. Реально последний, — предупреждает Баринов. Отодвинув ее, встает и устало растирает лицо. — Принесешь воды со льдом?

— Конечно! С лимончиком и мятой? — услужливо уточняет она, подскакивая.

— Можно, — кивает он. — Я буду в беседке.

Костя поворачивается с мою сторону. Сердце ухает, и я соскальзываю под стоящий рядом стол.

Спустя полминуты он входит в беседку и падает на тот же угловой диванчик, только с другой стороны. Вытянув ноги, достает из кармана телефон и водит пальцем по экрану. В какой-то момент замирает, что-то там рассматривает и сухо сглатывает. Жажда бедного замучила. Дышит часто, выглядит странно. Глаза какие-то бешенные.

Я сижу под столом как мышка. Во попала!

Подожду, пока он выпьет свою воду и уйдет спать — или не спать — со своей девушкой. Главное, чтобы они голыми в бассейн не полезли.

Не успеваю об этом подумать, Костя начинает расстегивать рубашку. Да блин!

Я стараюсь не глазеть. Секунды на три меня хватает.

Не моргая, наблюдаю, как он вынимает пуговки из петелек. Пальцы у него длинные, руки красивые. Он весь красивый. Тело идеальное, как у модели из рекламы элитного мужского белья. Как на него не пялиться?

И я пялюсь, сидя под столом. Завороженно. Вот позорище!

Костя откладывает телефон, чтобы снять рубашку. Я машинально перевожу взгляд на светящийся экран и офигиваю, увидев на нем фото женской груди. Присматриваюсь и офигиваю еще больше: грудь — моя!

Сто процентов моя. У меня прекрасное зрение, да и как не узнать свое родное? Это одна из фоток, сделанных им на водопаде. Он мало того, что не удалил их, так еще и разглядывает, увеличивая в определенных местах.

Хватанув ртом воздух, я зажимаю рот рукой и захлебываюсь острым стыдом и жгучим негодованием. Зачем он так делает? Это как-то не по-дружески.