Навстречу нам вышел симпатичный парень двухметрового роста, побритый под буддиста, муж моей дочери Блэр – Blair, чистокровный канадец. Мы обнялись. Он помог мне вытащить из багажника мой чемодан и рюкзак.

Расставаясь с водителем-индусом, я спросил его:

– Учитель, где я могу отыскать вас в городе, чтобы иметь удовольствие от возможности продолжить наше духовное знакомство?

Водитель сказал мне:

– Я проживаю в районе Скарборо и каждое воскресенье бываю в Храме Кришны. Приходите в Храм, мы можем там увидеться и продолжить наш разговор.

Я поблагодарил его и поклонился по индийскому обычаю, положа руку на сердце.

Затем все мы вошли в дом, где нас встретила собака, начавшая лаять. Но вскоре она успокоилась

Мой долгий день, длившийся двадцать четыре часа, закончился. В этот день солнце двигалось вместе со мной на запад одновременно с моем движение, пробегая огромное пространство. В Канаде был вечер, в то время как у меня на родине наступило утро следующего дня, а я всё ещё оставался во вчерашнем дне. После того, как я переступил порог дома моей дочери, то ощутил усталость.

Я тут же лёг спать и отключился.

Ночью мне приснился сон. Мне снилось, что я всё ещё нахожусь в движении и продолжаю лететь из России в Германию. Но я как бы находился в космосе, в открытом пространстве трёхмерного измерения, названным англичанином Spaceland, неотделённым от него стенками лайнера. Это было пространство объёмных тел, а не плоских фигур. Все мы двигались по прямой бесконечной линии, проходящей над материками. Вокруг меня находились не геометрические, а объёмные фигуры, которые можно было назвать телами. Все они были вытроены в несколько вытянутых колонок, состоящих из рядов. Глядя на них, я видел стоящие вперемежку пирамиды, шары, конусы, цилиндры, кубы и прямоугольные параллелепипеды.

И я вдруг подумал: «Неужели это – все те пассажиры, которые летели со мной от Москвы до Франкфурта-на-Майне? Но какие они все непохожие друг на друга. Может быть, мы все, поднимаясь в небо, из плоских фигур превращаемся в объемные тела? Интересно, а, способны ли они мыслить?»

И вдруг, находящийся вблизи меня Шар произнёс голосом французского старика-священника, с которым я летел до пункта моей пересадки:

– А вы сами можете у них спросить? Так как мы с вами находимся в четвёртом измерении, то вы можете даже проникать в их мысли, и вести с ними разговоры, не сходя со своего места, ибо в этом измерении любая мысль проникновенна, и невозможно утаить ни одной потайной мысли, ни одного секрета.

– Вот как? – удивился я. – И на каком же языке мне с ними разговаривать?

– Вы можете говорить с ними на английском, если им владеете. Ведь этот язык считается интернациональным, так сказать, языком международного общения.

Эти слова меня ободрили, и я, повернувшись в их сторону, спросил:

– Ladies and gentlemen, are you able to think? (Дамы и господа, а способны ли вы мыслит)?

Услышав эти слова, все объёмные фигуры и тела рассмеялись.

– What do you mean saying the word «thinking»? – спросил меня женским голосом Прямоугольный Параллелепипед. – Что вы имеете в виду, говоря, «мыслить»?

– Ну, – сказал я в замешательстве, – мыслить – это значит, думать, то есть, следовать за своей мыслью, высказывать её другим, соображать, давать оценку своему окружению или мечтать о чём-либо.

– And yet I do not understand what it means «to think», – сказал тот-же женский голос, – и мне всё же не понятно, что такое означает «мыслить».

Стоящий рядом с ней Куб рассмеялся и мужским голосом сказал:

– What is thinking? The word “thinking”, like other words, has several meanings. The word is used popularly in the sense of “to have an opinion. This opinion may be our own or it may be merely an echo of somebody else’s opinion. It is not so, is it? – и при этом довольно потёр руки и поклонился в мою сторону. -Что такое думать? Слово «думать» как и другие слова, имеют несколько смыслов. Обычно слово используется в смысле «иметь мнение». Это мнение может быть нашим собственным или просто отражением чужого мнения. Ведь это так, не правда ли?

Вероятно, этот вопрос был обращён ко мне, и я собрался было уже на него отметить, как находящийся в другом ряду Конус вдруг мужским голосом сказал:

– One of the definition of verb “to think” as given in dictionary is to “express the mind otherwise than by passive reception of another’s ideas”. Одно из определений глагола «думать», которое дано в словаре, – «выражать мнение иначе, чем путем пассивного восприятия чужих идей». Ведь так? Сами-то мы не мыслим, а лишь повторяем чьи-то идеи. А для того, чтобы мыслить самому, нужно прилагать особые усилия, на которые у нас при нынешних обстоятельствах и нашей напряжённой жизни совсем не остаётся сил. Легче всего мыслить чужими мыслями. Когда мы повторяем чужие мысли, мы как бы живём механически, но при этом мы никогда не ошибаемся и не несём ответственности за эти мысли. Нам скажут: «Ура»! И мы все хором кричим; «Ура»! Нам скажут: «Против»! И вы все орём: «Мы против»! Из этого и складывается общественное мнение. Ведь общественное мнение уже всеми проверенное. И пассивное восприятие чужих идей не может навлечь на нас неприятности. А вообще-то слово «мыслить» или «думать» – непростое. And indeed the word is best used to mean real thinking: Putting two and two together, and trying to find out the truth. – при этих словах вершинка его конуса радостно засияла от высказанной им мысли. -И действительно, это слово лучше всего использовать для обозначения реального мышления: когда слагают два плюс два и пытаются выяснить результат или правду.

Стоящий рядом со мной Шар, вдруг оживился, кашлянул, и затем произнёс такую мысль:

– То, что вы говорите, выглядит несколько примитивно. Я предлагаю рассмотреть более глубокий феномен рефлексии, – он тоже потёр руки как Конус и продолжил, – с точки зрения, которой я придерживаюсь, рефлексия – это приобретенная сознанием способность сосредотачиваться на самом себе и овладевать самим собой как предметом, обладающим своей специфической устойчивостью и своим специфическим значением. Это – способность уже не просто познавать, а познавать самого себя; не просто знать, а знать, что знаешь. Путем этой индивидуализации самого себя внутри себя оживает элемент, до того распыленный и разделенный в смутном кругу восприятий и действий, и впервые превращается в точечный центр, в котором все представления и опыт связываются и скрепляются в Единое Целое, осознающее свою внутреннюю организацию. Мыслить – это, прежде всего рефлексировать.

Эта мысль мне понравилась, и я высказал своё мнения:

– Для того, чтобы научиться мыслить, нужно, прежде всего, само-организоваться.

Эту мою мысль тут же поддержал Шар, этот мой знакомый старик-священник, сказав:

– Вот именно! Нужна именно самоорганизация. Каковы же последствия подобного превращения? Они необъятны, уверяю вас, и мы их так же ясно видим в природе, как любой из фактов, зарегистрированных физикой или астрономией. Рефлектирующее существо в силу самого сосредоточивания на самом себе внезапно становится способным развиваться в новой сфере. В действительности это возникновение нового мира. Абстракция. логика, обдуманный выбор и изобретательность, математика, искусство, рассчитанное восприятие пространства и длительности. тревоги и мечтания любви – вся эта деятельность внутренней жизни – не что иное, как возбуждение вновь образованного центра, воспламеняющегося в самом себе. Вот это и можно назвать рефлексией, иными словами, истинным мышлением.

Тут же подал свой голос Куб, стоящий почти в предпоследнем ряду второй колонки:

– Всё это – учёные слова, трудные для нашего восприятия и понимания. Не каждый человек готов на глубокую само-организацию, тем более, если он из-за жизненных трудностей и постоянной битвы за выживания живёт обычно одним днём. Я вот что скажу, -он погладил верхнюю поверхность своей рукой и молвил. – To accept as true certain thoughts because the happen to be popular, or modern, or because some person with a great name has told us that they are true, is not real thinking at all. It is precisely against this bad habit of looking to authority that Roger Bacon warned us over five hundred years ago, and Aristotle long before that. (Принимать в качестве истинных определенные мысли, потому что они популярны или современны, или потому, что какой-то человек с великим именем сказал нам, что они правдивы, вовсе не является реальным мышлением. Именно против этой дурной привычки обращаться к авторитетам предупреждал нас Роджер Бэкон более пятьсот лет назад, и Аристотель задолго до этого).