Дверь снова открывается. На этот раз я вижу Грима, одетого в толстовку No Fear с капюшоном и спортивные штаны с галстуком, как в девяностые. Он хмуро смотрит на меня. - Я думал, что вынес мусор раньше.

“Братан”. Я поднимаю ладони вверх в знак капитуляции. “Несколько слов?”

“На самом деле, мне нужно услышать только одно”. Он складывает руки на груди. “И ты знаешь, что это”.

-Мне жаль. Слова легко слетают с моих губ.

Я знаю, когда я облажался, и я определенно облажался с Гримом. “Я поставил свое эго выше твоего счастья, что дерьмово по отношению к своему лучшему другу. Я был так увлечен тем, что стал золотым, что мои принципы превратились в ржавчину. Я знал, как сильно ты нуждался в этой победе, чтобы иметь возможность вырваться из цепких объятий своей семьи, и все же я поступил неправильно ”.

“Тогда зачем ты это сделал?” Глаза Грима сужаются.

Он не отпускает меня с крючка. Пока нет.

Черт возьми, он даже не пригласил меня войти. - Зачем ты втянул меня во все это дерьмо?

Я выдохнула. “ Потому что я хотела сделать счастливыми своих отца и брата. Их одобрение значило для меня больше, чем мои собственные мечты. Быть капитаном футбольной команды All Saints High было семейной традицией, и я не хотел ее нарушать. Но оказалось, что это сломало меня.” Я закидываю пальцы за голову, глядя себе под ноги. “Я делал это, чтобы сделать других людей счастливыми, а в итоге сделал всех несчастными. Включая нас с тобой”.

Грим облизал зубы, обдумывая мои слова. “Да, что ж, тебе придется это компенсировать”.

Я поднимаю взгляд, хмурясь. - Как?

“Давай начнем с того, что ты не будешь портить ситуацию с Бейли. Ты знаешь, что тебе нужно навести порядок в этом беспорядке”.

“Уже занимаюсь этим”. Я киваю.

Грин закатывает глаза. - Хочешь зайти?

“Не могу”, - говорю я. “Мне нужно тушить много пожаров”.

“Что ж”. Мрачно ухмыляется. “Считай, что мое дело сделано”.

ГЛАВА 33

Бейли

Я делаю надрез в форме голубя на коже разделочным ножом, который стащила с кухни.

Если мама когда-нибудь узнает, она взорвется.

Но ее здесь нет, чтобы упрекать меня. Я в святилище своей студии. Только я и мои демоны.

Кровь сочится через свежий шрам на моей коже. Я выбрала свою тазовую кость для этой самодельной татуировки, чтобы скрыть ее от посторонних глаз.

Я режу не только потому, что застукал Льва, держащего Талию так, словно она была драгоценной, редкой вещью.

Я делаю это еще и потому, что из-за моих травм у меня слезятся глаза от боли.

Эндорфины заглушают боль от моих травм. К тому же, жизнь в наши дни - это просто череда мелких разрывов, бессердечно сшитых разочарованием.

Прямо сейчас мне бы не помешали обезболивающие и ксанакс, чтобы заглушить всю боль. Беспокойство, которое сжимает мне горло. Но Лев прогнал все это прочь. Мудак.

Как только я доволен работой своих рук — голубь выглядит маленьким, крошечным и красным, — я бросаю окровавленный нож на пол.

Я беру телефон и просматриваю вчерашние сообщения Льва.

Лев: Это не то, что ты думаешь. Я и Талия.

Лев: Я могу объяснить.

Лев: Я иду в твою сторону прямо сейчас.

Лев: Твой отец сказал, что ты учился в Гудвилл. Я огляделся, но не смог тебя найти.

Лев: Извини. Попал на домашнюю серию "Доктора Фила" (th). Я под твоим окном. Кидаюсь камнями.

Лев: ЛАДНО, ТЕПЕРЬ КИДАЕМ КАМНИ. Только не говори мне, что ты этого не слышишь.

Лев: Хорошо. Попробую еще раз завтра. Я просто хочу прояснить одну вещь: я НЕ с Талией. Ты мой единственный. Ты моя единственная. Ты моя навсегда.

Лев: <3

Лев: (Это было мое сердце, а не мой член. Хотя ты можешь получить и то, и другое.)

Лев: Для справки, это мой член: <<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<3

Но уже четыре часа завтрашнего дня, а от Льва все еще нет никаких признаков. Я приехал сюда несколько часов назад на тренировку, но мне уже все равно. Насчет Джульярда. О моих отношениях со Львом.

Моя жажда успеха исчезла. Ее заменила пустота, которую могли заполнить только наркотики.

Звенит дверной звонок. Я остаюсь на месте, распластавшись на полу, как снежный ангел, и смотрю в потолок.

Лев не стал бы стучать. Он барьерист — мое сердце может свидетельствовать.

Я закрываю глаза. Слеза скатывается по моей скуле, скатываясь в ухо.

Спокойно я могу признаться себе, что я не в порядке. Мне не становится лучше. Я не в курсе событий. У меня нет плана.

Может быть, я наконец-то достиг дна. Потому что прямо сейчас я чувствую себя так, словно меня размазали по твердой неровной поверхности.

Веселый, пронзительный голос пронзает мое убежище откуда-то сверху.

“Привет, миссис Фоллоухилл! Бейли здесь? Решил проведать ее!”

Талия.

Я вскакиваю на ноги и несусь вверх по лестнице в гостиную. Она не может спуститься сюда. Я не уверен, что происходит между ней и Львом, но я уверен, что ее версия этой истории сейчас вредна для моей психики и трезвости.

Кроме того, именно она позвала меня вчера в Школу Всех Святых под предлогом того, что мы будем тренироваться в спортзале.

Я должен был догадаться, что это подстава. Оглядываясь назад, можно сказать, что двадцать на двадцать.

Я уже на полпути к лестнице, когда слышу топот двух пар ног по дереву.

Талия материализуется передо мной, мама стоит позади нее. Талия улыбается, как кошка, у которой есть канарейка.

Или, в моем случае, горлица. Впервые за долгое время она не похожа на мою версию 2.0. Она выглядит бледной, под глазами темные круги.

“Боже мой, Бейлс! Где ты был вчера? Я думал, мы будем тренироваться вместе!” Она хлопает меня по плечу, осыпая воздушными поцелуями мои щеки. Мама внимательно изучает нас.

Ее счетчик дерьма, наверное, звенит так громко, что она глохнет.

“Милая, ты принимаешь посетителей? Талия была очень непреклонна в том, что ты ее ждала”.

Мама выглядит так, будто собирается прирезать сучку. Кстати о стрижке, ей категорически нельзя заходить в мою студию, иначе она увидит, что это похоже на мини-место преступления. Фу.

-Сейчас неподходящее время. Я заставляю себя улыбнуться. - Я позвоню тебе позже?

“Почему бы тебе не проводить Талию наверх?” Предлагает мама. “Я схожу в студию и возьму несколько пустых бутылок из—под воды...”

“Нет!” Я кричу. “Ты не можешь войти туда”.

Мышцы на лице мамы напрягаются. “Почему бы и нет?”

Потому что, очевидно, всякий раз, когда я не могу получить кайф, я опускаюсь так низко, что мне приходится резать себя.

“Сегодня я собираюсь выбросить их в мусорное ведро. Мне кажется неправильным, что ты должен об этом заботиться ”.

“Не говори глупостей”. Мама сжимает мою руку. “Это совсем не проблема. Ты вчера убрала весь дом”.

Она проскальзывает мимо меня, и лучше, чтобы это видела Талия, чем моя мама. Я должен остановить ее, поэтому ловлю себя на том, что выпаливаю: “Нам с Талией нужно там сейчас попрактиковаться”.

Мама поворачивает голову, разглядывая наряд Талии, состоящий из двухдюймовых каблуков, юбки, едва прикрывающей ее интимные места, и рубашки, которую мой папа любит называть шра-рубашка—бюстгальтер.

Мама собирается возразить, но тут Талия сбрасывает с плеч рюкзак и поднимает его в воздух. - У меня в рюкзаке есть тренировочное снаряжение.

“Мне нужно проверить, нет ли в твоей сумке наркотиков”, - как ни в чем не бывало говорит мама. Я сейчас умру от унижения.

Талия бросает свою сумку в руки маме, воплощение беззаботности. - Будьте моей гостьей, миссис Фоллоухилл.

Она переворачивает сумку вверх дном и тщательно перебирает каждый предмет. Роется в учебниках, коробке тампонов и наборе гигиенических помад с фруктовым вкусом. Наконец мама делает глубокий вдох и кивает.

Она возвращается наверх, и я неохотно веду Талию в балетную студию.