Несмотря на ночную прохладу утро 9-го мая 1975 года было тёплым и солнечным. Сочная ярко-зелёная трава и ранние цветы на клумбах радовали глаз человека. Настроение по-настоящему весеннее и праздничное. В шесть часов утра никого нет на улице.

Все отсыпаются перед праздником. В цирке всё наоборот. В праздничный день работы больше, чем в обычные будничные дни. Поэтому мне надо быть в цирке раньше всех. На мне лежит ответственность за подготовку манежа.

– Парни! Поздравляю всех с Днём Победы! – приветствовал, униформистов, собравшихся на манеже. – Расслабляться не будем. Сегодня у нас ответственный день. Нас будут снимать в кино. Мы должны подготовить манеж на высшем уровне до прихода артистов. Начнём с заправки манежа.

Заправка манера не входила в мои обязанности. За эту работу отвечал старший униформист. Но! Так как у меня была должность старшего машиниста сцены (манежа), то мне приходилось контролировать всё, что происходит на манеже.

От порядка на манеже зависела безопасность зрителей и артистов цирка. Мне не было стыдно взять в руки грабли и показать униформистам как правильно загребать опилки на манеже, чтобы лошади на повредил свои копыта, а люди не сломали ноги.

– Молодцы! Хорошо подготовили манеж к Дню Победы. – поблагодарил нас, Юрий Борисович Александровский, директор пермского цирка. – Поздравляю вас с великим праздником Днём Победы!

– Спасибо! Ура! Ура! Ура! – как на параде, радостно ответили мы на приветствие своего начальника.

После работы униформистов на манеж пришли ассистенты кино. Начали устанавливать свою аппаратуру в разных местах манежа и зрительного зала, чтобы одновременно вести съёмки фильма с разных сторон.

Затем монтажники в киностудии смонтируют интересный фильм для зрителя. Перед началом программы меня и Леночку гримировали в моей примерной.

Конечно мы оба волновались перед премьерой, как положено любому артисту. Представители цирка и кино волновались ни меньше нас. Родителей девочки в гримёрную не пустили, чтобы они не расстраивали свою дочь перед выходом на манеж. Мы друг друга подбадривали улыбками и скрытым подмигиванием.

– Ну, ребята! Желаю вам успеха в вашей премьере. – приветствовал нас у форганга, перед выходом на манеж, кинорежиссёр Владимир Николаевич. – Ни паха вам и не пера!

– Пью! Пью! К чёрту! К чёрту! – традиционно ответили мы, сплюнули три раза и вышли на манеж.

Наш выход зрители не могли видеть, так как в этот момент взор зрителей при полной темноте в зле был обращён к огромному белому полотну, на котором демонстрировали документальный фильм в День Победы на Красной площади в Москве – столице нашей родины Советского Союза.

Когда в зале зазвучала музыка «День Победы» все зрители встали. На пьедестал упал свет прожекторов. Начался праздничный парад-але.

К нашим ногам на пьедестале стали нести цветы ни только родители спасённой девочки у меня на руках, а также многочисленные зрители из зала. Пока шёл парад-але наш пьедестал завалили букетами цветов. Весь зал аплодировал нам.

– Тебе сколько лет? – на ухо шёпотом, спросил у маленькой девочки на моих руках.

– Скоро будет четыре годика. – также шёпотом ответила она мне на ухо.

Мои душа и тело вздрогнули от такого ответа и слезы сами поделки из моих глаз. Ведь эта девочка была ровесница нашей дочери Анжелики, которую мы потеряли по глупости в год её жизни.

– Ты чего плачешь? – удивлённо, спросила Леночка, промокая платком на щеках мои слезы.

– Плачу от счастья, что спас тебя. – прижимая к себе девочку, сквозь слезы ответил ей.

Леночка искренне прижалась ко мне и поцеловал меня в щеку, как настоящего своего спасителя. Зал взорвался бурным овациями и аплодисментами.

Очевидно все зрители в зале восприняли нашу искренность, как хорошо сыгранную роль на пьедестале. Мы были рады, что всё хорошо получилось.

После парада-але началась обычная цирковая программа. Нас вместе с пьедесталом вынесли за форганг.

Там начались приветствия со всех сторон. Меня и девочку буквально затискали в своих объятиях и поцелуях сотрудники цирка, а также родители девочки и сотрудники кинофильма.

Мы с Леночкой тут же стали раздавать букеты цветов с пьедестала всем рядом присутствующим женщинам. Нам тоже осталось немало букетов цветов.

Девочке преподнесли подарки от артистов цирка. Мне тут же главный режиссёр цирка и кинорежиссёр выдали гонорар за отлично сыгранную роль. В двух конвертах было по пятьдесят рублей. Почти месячная зарплата за работу в цирке.

– Мы оба хорошо сыграли свою роль. – сказал, Леночке, протягивая ей один конверт с гонораром. – Пусть этот первый твой гонорар останется у тебя на память и в дальнейшем умножится в разы.

– Спасибо! Мне то же хочется сделать тебе подарок. – скромно, как взрослая, ответила девочка. – Прими от меня эту белокурую куклу. Похожую на меня. Можешь куклу назвать моим именем.

– Спасибо! Так и будет. – согласился с предложением девочки. – Мы с Леночкой не забудем тебя.

На этом наша праздничная премьера в кино и в цирке закончилась. Мы сыграли в этот день ещё два представления, в обед и вечером. Больше с девочкой мне никогда не довелось встречаться.

4. Аллергия на собак.

Работа в цирке у меня проходила на отлично. Мечтал обратно вернуться в конвейер «Союзгосцирка» с собственным номером в качестве силового артиста цирка.

С новой программой в пермский цирк приехала дрессировщица собачек Виктория Леонидовна Ольховикова. Тёща одновременно двух цирковых артистов – братьев Эмиля Кио и Игоря Кио, которые по очереди были мужьями Иоланты Ольховиковой.

Дочь Игоря Кио, Виктория Ольховикова. Эмиль Кио женился на Иоланте Ольховиковой, которая ранее была супругой его брата Игоря Кио. С приездом в цирк дрессировщицы собачек Виктории Ольховиковой начались мои проблемы в цирке.

По своей цирковой должности в качестве машиниста арены или режиссёра инспектора, мне приходилось постоянно находится на манеже цирка. Независимо оттого, что там на манеже была репетиция номеров, постановочные прогон новой программы или выступление артистов перед зрителями цирка.

Мне приходилось отвечать за работу униформистов и установку аппаратуры. Не помню с чего всё началось, но с приездом новой цирковой программы при входе на манеж у меня начиналась головная боль.

По всему телу появлялись красные пятна, которые вскоре превращались в прыщики и волдыри. Меня всего начинала лихорадить и знобить так, что родиться на манеже было невозможно. Однажды было так, что едва не сорвал выступление циркового номера.

– Александр! Что с тобой происходит? – обратился ко мне главный режиссёр цирка, когда сам раньше времени во время работы покинул манеж. – На тебе нет лица. Ты болен или пьян? Что случилось?

– За пределами манежа у меня нет никаких признаков болезни. – ответил Альфреду. – К тому же в рабочие дни у меня табу на спиртные напитки, которые употребляют в меру в праздничные дни. Причин нет.

– В таком случае тебе надо пройти полное обследование организма. – посоветовал мне, Альфред Ди-Машио. – У меня есть знакомый профессор Левин Александр Петрович. У него своя кафедра. Попрошу Левина, чтобы он тебя обследовал. Может быть, у тебя аллергия на цирковых животных?

На следующий день рано утром за мной в цирк приехал водитель профессора. Меня тут же освободили от работы. Юрий Борисович Александровский директор пермского цирка и главный режиссёр пермского цирка Альфред Доменикович Ди-Машио. Пожелали мне скорейшего выздоровления. Так как пермскому цирку нужны бескорыстные и талантливые люди, такие как.

Кафедра профессора Левина находилась в районе Мотовилиха на той же улице где пермский цирк пару километров дальше у небольшой возвышенности. Мне никогда не приходилось посещать подобные кафедры.

Раньше думал, что кафедра, это учебное заведение, в котором проходят курсы будущие представители медицинской науки. Тут же, на мой взгляд, обычная больница, которой руководит учёный профессора Левин Александр Петрович.