- Да.

- И видеть? Разговаривать?

- Да. Да.

- Черт… - Он взлохматил челку и почесал затылок, приподнимая волосы и там. Играет? Хороший актер. – С трупом производились какие-то манипуляции?

- Наконец-то. Ну ты и тугодум. Да!

- Ей выкололи глаза, отрезали уши и язык?

Он издевается? Ребенок бы догадался!

…Или мне так кажется? Или это проверка? Сейчас я скажу «нет», и он выдаст новый ответ, правильный: «Ей отрубили голову!», а потом посмотрит на меня особенным – понимающим – взглядом, от которого у меня мурашки побегут по всему телу…

- Да.

- Фух, - утер он несуществующий пот со лба, - ну у тебя и фантазия, конечно. Пойду чашки отнесу. Тебе налить еще? – спросил он, вставая.

- Не-а.

- А я, пожалуй, кофейку себе забацаю.

Он встал и пошел на кухню, а я, выждав полминуты, аккуратно подбежала к углу холла-гостиной.

Дефисы горят зеленым!

Выходит, ошибку (видимо, загадочные символы ERR - это укороченное слово error) вызывают пять неправильных попыток, и панель перезагружается или блокируется на время. Не навсегда, но минимум на час. И это плохо, на самом деле. Проверка десяти тысяч комбинаций займет гораздо больше времени, чем я думала.

Сильно рискуя, я бросилась вверх по ступенькам – наплевав на шум, который, скорее всего, издаю. Итак, у меня еще пять попыток до новой блокировки. Дима родился 21 октября 1993 года. Значит, или 2110, или 1993.

Ни один из этих кодов не подошел.

Я проверила 2024 и 3112, как и хотела. Снова мимо.

У меня осталась одна попытка до блокировки. Как хорошо, что Дима остался ждать, когда вскипит чайник, а не вернулся ко мне. Но даже в этом случае у меня где-то полминуты. Мне еще нужно будет вернуться вниз и сделать вид, что я не шевелилась.

Что же ввести? Думай, думай…

Я вспомнила запись из журнала Дроздова, как накануне Восьмого марта он собирался купить жене подарок, но быстро вспомнил, что она бросила его и сыновей. Год рождения матери я не знаю, он нигде не указан. И как относится Дмитрий к родительнице, которая его бросила, тоже не ведаю. Но ничего другого в голову не приходит, и у меня все равно нет других идей, и в ближайшие десять секунд не появится.

Я начала вводить 0803, и на последней цифре вдруг поняла кое-что… Снова интуиция? Нет, это вроде называется инсайт (калька с английского insight – «озарение»). Женский день! Он похищает исключительно лиц женского пола. Это такая саркастическая шутка и головоломка одновременно. Что-то легкое, простое, что у всех на слуху, но вместе с тем невероятно сложное в данных обстоятельствах. Это как догадаться психопата в приступе обострения назвать его уменьшительно-ласкательным именем, каким его называла мама в детстве. Это что-то дико несочетаемое, противоположное даже, настоящий оксюморон, но при этом можно-таки догадаться, что этот прием сработает, и маньяк утихомирится. При условии, конечно, что мать не является причиной того, каким человеком он в итоге стал.

Итак, момент истины. Едва я нажала «3», зеленые цифры замигали и не превратились в короткие черточки! Однако было еще кое-что, чего я никак не могла ожидать. Дверь в бункер начала открываться очень медленно, издавая при этом невыносимый звук, похожий на сигнализацию автомобиля или на сирену спецтранспорта.

Я в ужасе обернулась. Дмитрий появился в коридоре, кинул в меня полный ненависти взгляд и бросился к лестнице.

– Быстрее, быстрее… – в ужасе уговаривала я дверь.

Я поняла, что с той стороны крутится тяжеленная ручка, открывая замок, поэтому все происходит так медленно и неторопливо. Дмитрий тем временем, напротив, развил небывалую для человека скорость. Очевидно, помимо хакерства и качалки, он еще и увлекается бегом. Он был уже на середине лестницы!

Видя это, я вдавила себя в стенку возле двери. Боже, только не это… Если он успеет… Почему я не вооружилась?! Надо было украсть нож заранее, подготовиться…

Появилась щель. Я еще не могла в нее протиснуться, но уже сунула руку, будто бы заявляя о своем праве пройти через порог, словно внося авансовый платеж…

Дмитрий был на вершине лестницы. Тем не менее я уже смогла толкнуть дверь вперед и через три секунды была на первом этаже здания. Я не думала о том, успею ли я выйти в дверь. Насколько я помнила, Дмитрий запер ее за собой. Но мне казалось, в этой ситуации можно и выброситься в окно. Все лучше, чем возвращаться обратно. А может, я успею захлопнуть дверь перед его носом? Впрочем, это поможет ненадолго, ведь он знает код. Да и силенок у меня не хватит, это факт.

Все эти мысли пронеслись в моей голове за полторы секунды. Я не нашла в себе силы оборачиваться, поэтому закрытие двери отпало самой собой. Я просто вылетела из бункера как пробка из бутылки шампанского и метнулась в ту сторону, где, как я помнила, была входная дверь. Однако вместо двери я вломилась в какого-то мужика.

– Помогите! – закричала я что есть силы, не успевая подумать над тем, откуда он здесь взялся. – Меня похитили!

Он смотрел на меня настороженно. Нахмурился. Тут и появился на этаже Димка.

Я повернулась лицом к последнему, чтобы указать на него (вдруг мужик не понял, кто тут злодей и от кого именно я спасаюсь бегством), и это была роковая ошибка, ведь незнакомец остался у меня за спиной.

Я не знаю, чем он меня приложил по голове, но после ощутимого и весьма болезненного удара я потеряла сознание.

Я очнулась на диване того самого холла того самого бункера, откуда так долго пыталась спастись. Слегка пошевелив руками, я поняла, что меня не связали, возможно, просто было нечем или некогда. Или незачем. Я по-любому не справлюсь с двумя мужиками, к чему лишние усилия?.. Двое парней – и только сейчас я заметила, как они внешне похожи, – сидели на другом диване лицом ко мне, но пока не видели моего пробуждения и болтали между собой.

– На хрена ты поменял ковер на розовый? – возмущался Димка. – Бирюзовый мне больше нравился. Подходил под панно.

– Так и розовый подходит, – глухим баритоном отозвался его брат (а это наверняка был он, Даниил, больше некому). Голоса братьев тоже были похожи, только Димкин чуть выше и звонче. Старший же говорил нехотя, с ленцой, будто слова ему давались с трудом, и даже между короткими предложениями делал паузы.

– М-да, но пришлось подушки еще менять. И вообще, какое-то все девчачье стало. Хотя… – Дима задумался на секунду. – Так как я собираюсь сюда водить девчонок, в принципе неплохо. Вон ей понравилось, – кивок в мою сторону.

– Я вино разлил на тот, – невпопад ответил Данила. Впрочем, он наконец-то разъяснил ситуацию с ковром. – Пришлось выбросить. Тот оттенок сложно найти. Розовый легче.

– Да? Жаль. Ну ладно. И так сойдет. Я ж говорю, бабам нравится. – Димка хмыкнул, а второй оставался серьезен. – Ты зачем ее приложил, Дань? – Дима, поняв, что братец не настроен шутить, тоже сменил тон. Было слышно, что он недоволен поступком брата.

– Так она же бежала…

– А, ты решил, что она воровка? – предположил младший. – Нет, я ее просто слишком запугал. Перестарался. И что теперь прикажешь делать? Она же заявит. У нее шишка на голове.

– Не заявлю, – проговорила я с трудом, почти как Даниил. Только, в отличие от него, причиной моих затруднений с речью послужили не лень и нелюбовь к общению.

– О, Олеся, ты очнулась! Мне жутко стыдно…

– Не разговаривай с ней, – обрубил его брат.

– В смысле? Почему? – Не дождавшись разъяснений от брата, Дима вернулся ко мне. – Извини, я рассказал тебе не все. Кое-что, каюсь, утаил. Видишь ли, не я один пытаюсь разгадать эту загадку. У нас с братом что-то вроде соревнования. Кто первым придет к истине. Только он брал количеством, а я качеством. Я заманивал всех этих девиц с нужными профессиями, про которых тебе рассказывал, но дальше он с ними возился и давал им задание. Даня просто с детства плохо общается с девицами, он очень робок. А я решил найти ту, которая реально сможет решить задачку! И мы с тобой почти справились! Ты продвинулась дальше всех этих Даниных дурочек.