Единственную ценность здесь представляла сама земля в Москве, остальное или вывезли, или украли. Идеальное место для моих целей.

— Спасибо, сдачи не нужно. — Очнувшийся доктор машинально сунул мне пятитысячную купюру (по словам детектива, он пользовался налом, чтобы не оставлять следов по карте) и вышел из машины, да так и замер у открытой двери. — Не понял, вы куда меня привезли?

— Сейчас все поймёшь. — Я тоже выскочил и перемахнул через капот, оказавшись около растерянного мужчины. Двинул ему под дых и забросил задыхающуюся жертву на плечо, спустившись в подвал. Там заботливо посадил на железный стул и влепил звонкую оплеуху, чтобы побыстрее соображал. — Ну как, дошло?

— Чт… что вам нужно⁈ Это похищение? Я заплачу! Или вы от… — Доктор ужаснулся и прикусил язык.

— От кого? Давай, договаривай, — с силой завёл его руки за спинку и связал. Больно и неудобно, вон как заёрзал. — Мне что, самому за тебя рассказать? Это тупо, никогда не нравились такие фильмы

— Что вам нужно⁈ Выкуп? — упрямо повторил он. — У меня есть деньги! И собственность в Испании!

— Любишь погреть косточки, да? И кровавые деньги совсем не мучают совесть? — Я преувеличенно тяжело вздохнул, глядя на лысеющего мужчину с орлиным носом. — Молчишь? Не хочешь по-хорошему? Багдалян Азамар тоже не хотел, и куда их с братом это привело?

Его глаза расширились от ужаса. Он попытался сбежать, но смог сделать лишь несколько неловких шагов в неудобной позе со стулом на спине. Очень хотелось ударить по колену сзади и смотреть, как он орёт, но я не должен оставлять следов. Пришлось хватать за воротник и усаживать обратно.

— Есть много способов доставить человеку боль, не причиняя ему особого вреда. Как врач и убийца ты наверняка знаешь несколько. Сейчас для общего развития я продемонстрирую такие, о которых ты даже не догадывался. Можешь кричать, никто тебя не услышит. — Двадцать лет с Балтамором многому меня научили…

Конкретно пыток в учебном курсе не было, но я прекрасно знал на собственном примере, сколько в человеческом теле болевых точек. Например, здесь…

— А-а-а-а-а, хватит, пожалуйста! — Доктор сломался спустя минуту, заливаясь слезами и захлёбываясь соплями. Очень хотелось продолжить, но я не собирался уподобляться всяким мразям. — Чего вы хотите⁈ Скажите уже наконец!

— Ты ещё не догадался? Присмотрись. — Я вышел на свет и молча ждал, пока в его глазах не вспыхнет узнавание.

— Игорь Михайлович⁈ Зачем? Я же вылечил вас! Вы должны быть мне благодарны!

Тут я позволил дать выход своим эмоциям и снова нажал на болевую точку. Встал так, чтобы слюни, сопли и слезы не попадали на мою одежду и равнодушно следил, как кричит и дёргается доктор, умоляя о пощаде.

— Мы оба знаем, что нихрена ты меня не лечил! — Как же мне хотелось заставить его страдать, чтобы он пережил хотя бы каплю боли, которую причинил моим родителям и другим семьям. — Моё исцеление — счастливая случайность. Ты убил моих родителей и собирался утилизировать меня, когда кончатся деньги!

— Вас бы перевели в интернат паллиативного лечения!

— В котором пациенты не живут дольше трёх месяцев, освобождая койки для следующих жертв! — поднёс палец к точке, заставив его сжаться. — Прекращай держать меня за идиота и начинай говорить. С самого начала, по моей команде.

Я сел напротив и навёл на его лицо камеру смартфона. Доктору совсем не понравилась съёмка, но он решил больше не рисковать и послушно рассказал о своём черном деле.

О том, как он случайно познакомился с юным графом, и тот предложил ему оплатить обучение в медицинской школе обмен на лояльность и затем поставил руководить новосозданной клиникой. Не считая попыток обелить себя и выставить жертвой обстоятельств, рассказ совпадал с историей от риэлторов.

— Назови имена всех, кто был замешан в вашей схеме, и их роли. Описывай подробно, с деталями. — Я планировал опубликовать записи в нужный момент, потом изменю на них голос.

Вот теперь он говорил гораздо охотнее, активно топил других и сдавал подельников. Понятное дело, весь персонал клиники был замешан. Бухгалтерия, юристы — все служили графу. Младшие медсестры вроде как не посвящены, но работали там много лет и наверняка догадывались.

— А теперь расскажи, как ты держишь связь с графом и встречаешься с ним.

— Он очень подозрительный, мы давно не контактировали напрямую. Передача денег происходит через тайники, и, когда ему что-то нужно, он присылает человека. Я не знаю его имени и внешности… запоминать такие вещи себе дороже. — От доктора веяло страхом, он сильно боялся своего покровителя. — Ещё он очень жесток. Когда мы ещё встречались лично, я видел, как он наказывал и казнил слуг за малейшие оплошности. Говорят, его последние деревни полностью вымерли.

— То есть ты не можешь просто позвонить ему и назначить встречу?

— Нет, он пришлёт своего человека с безопасным телефоном, и мы поговорим по видео. Обычно мы не держим связь, все проходило гладко…

— Кому принадлежит идея клиники? — перешёл я к самой интересной части.

— Графу, кому же ещё! Я всего лишь мелкая сошка, исполнял приказы! — Он запнулся, услышав моё разочарованное цоканье.

— Забыл сказать, я прекрасно различаю, когда мне лгут. Язык тела выдаёт тебя с головой. — Я достал из рюкзака шприц и ампулу из офиса риэлторов, медленно наполняя капсулу с наркотиком. — Тебе повезло, я не садист. Умрёшь быстро.

— Не надо! Меня же будут искать! Тебя посадят за убийство! Отпусти меня, и я сделаю вид, что ничего не было! Клянусь жизнью!

— Не выйдет, водитель вызванного тобой такси не дождался и уехал, приложение списало с карты штраф и всё, больше ты никому не интересен. Телефон я оставил около дома, передвижения ничего не скажут. Твоя любовница никогда не следит за тем, как ты уезжаешь, выбрасывая из головы сразу на пороге. Для всех ты просто отключился от усталости и наркотиков, к которым испытывал пагубное пристрастие, и замёрз насмерть. Ну как, здорово я придумал? А, и извини, ватки не будет. Сам понимаешь, нет смысла переводить антисептик на мертвеца.

— Я… я дам показания в полиции! Все расскажу и покажу! Графа посадят! — Не желающий платить за свои грехи человек отчаянно искал аргументы, которые могли бы меня переубедить.

Пожалуй, я бы передумал, обладай он способностью к воскрешению. К несчастью для нас обоих, это было невозможно.

— Видимо, я оказался недостаточно убедительным, раз ты до сих пор считаешь меня идиотом. Думаешь, твои дружки не обещали мне то же самое? — Я вогнал иглу в его бедро и резко нажал на поршень. Тело доктора свело болезненной судорогой, он не мог пошевелить ни одним пальцем. — Даже если бы вы дружно пришли в суд, его бы все равно не посадили. Полиция куплена, власть аристократов незыблема… да чего я, собственно, распинаюсь.

Дождавшись, пока доктор испустит последний вздох, я отряхнул одежду мертвеца и отнёс тело в багажник. Изначально я собирался пытать его всю ночь, возможно, действительно закопать живьём. Но первоначальные эмоции ушли, оставив лишь желание мести. А её, как известно, подают холодной.

Я спокойно убрал наклейки, зачистил следы, доехал до нужного района и посадил его отдыхать под ёлочкой, заботливо положив телефон в карман, который лежал здесь же. Никаких пропущенных? Как я и думал, никто не заметил его исчезновения.

Машину оставил ровно в том же месте, где и взял, вряд ли владелец заметит пропажу литра бензина. Полиция сочтёт все несчастным случаем и не возбудится.

Я бы мог вообще не заморачиваться и инсценировать ограбление, но пускай граф считает случившееся несчастным случаем. Мне не нужно, чтобы он подозревал о моем существовании и усложнял мне задачу. Осталось придумать, как до него добраться.

Искать графа Бабарина напрямую плохая идея, служба безопасности сразу доложит ему о подозрительной активности. Сеть тоже контролируется, и у меня не хватает связей и снаряжения.

Значит… пусть занимается профессионал! Я написал детективу, но тот не ответил. Пришлось беспокоить Витька, который связался с ним с помощью кодового слова и попросил не игнорировать меня.