Ляна вздрогнула, вспоминая про клипсы, запрятанные в пенал. Она так и не надела их после бассейна. Будь её воля, она бы вообще их не носила! Пятилетке это нелепое украшение подойдёт куда лучше. Нет, это не могло быть простым совпадением.

– Я всё надеялся, что судьба как-то поможет, – Заря печально покачал головой, накладывая на её щёки румяна. – Но нет. Похоже, без шансов.

– Судьба, – завороженно повторила Ляна. Да, это была она. Она могла махом избавиться от ненавистного украшения и помочь хорошему человеку. Вот только что сказать маме? И тут девочку осенило! Упала на улице, клипсы слетели и укатились, а она не смогла их найти. Это ещё и объяснит задержку после школы. И, может, мама даже поймёт, что серьги на ушах держатся куда надёжнее. Точно! Ляна чуть не взвизгнула от радости.

– Судьба и правда тебя спасла!

Она торжественно вытащила из портфеля пенал и достала оттуда клипсы. В какой-то момент стало их немного жаль – ведь они принадлежали ей, она с ними уже сроднилась. Но, подавив и этот порыв, Ляна протянула их Заре:

– Держи! Порадуй племянницу.

В тот миг, когда клипсы коснулись его ладони, они вдруг будто потухли, словно покрылись слоем пыли. По лицу Зари волной прошлась какая-то блестящая волна, словно проступила змеиная чешуя.

Ляна вздрогнула, её окатило страхом. Было такое ощущение, что она сейчас потеряла что-то неимоверно важное. Что-то, чего ни в коем случае терять нельзя. Срочно захотелось обнять маму. Она вскочила со стула, едва не опрокинув его на пол.

– Мне… – начала девочка, пытаясь на ходу придумать подходящее оправдание. Но этого не потребовалось.

– Да-да, иди, – отмахнулся Заря, хищным взглядом пожирая клипсы.

«Он просто рад», – попыталась убедить себя Ляна. Но мерзкое ощущение неправильности происходящего накрыло её с головой. Она вылетела на улицу.

Рыцарь Урсус делал вид, что чары одурманили его разум, пока алый маг не ушёл, а после сразу бросился к обсидиановой темнице и ударил мечом по замку на воротах. Но узнать, что таилось за ними, Оюне было не суждено. Помешали свежий прохладный ветер, воркование голубей и сладковатый запах прелой листвы. День оказался не по-осеннему тёплым. Взгляд девочки ещё некоторое время скользил по странице, пахнущей типографской краской, но мысли уже не могли уследить за хитросплетениями сюжета. Жизнь настойчиво звала вернуться обратно в реальность, на изогнутую скамейку, заботливо согретую последними лучами заходящего солнца.

Оюна оторвалась от книги, лежащей на коленях, и улыбнулась миру вокруг.

«Хорошо! Как же сегодня хорошо!» – Тёплая погода, интересная книга, незаданные уроки – что ещё нужно, когда тебе четырнадцать лет?

Юна огляделась вокруг, стараясь впитать каждую кроху впечатлений, которые могла подарить жизнь, кипевшая в парке, разбитом возле старенького театра.

Вот стайка дошколят несётся на велосипедах, на всю округу тренькая звонками. Вот мама с коляской важно прохаживается по аллее. Вот два собачника перебрасываются шутками, пока их питомцы на поводках старательно обнюхивают друг друга. Занятые доставщики, ещё совсем по-летнему одетые студентки, латающие асфальт рабочие, бегущие домой школьники. Все вокруг были в каком-то особенно приподнятом настроении. Даже скульптура на пока что выключенном фонтане и каменные барельефы на стенах театра, казалось, улыбались всем вокруг.

Расшалившийся любопытный ветер перелистнул несколько страниц Оюниной книжки. Спохватившись, девочка снова отыскала абзац про врата темницы, но решила не продолжать чтение. Урсус никуда не денется, а вот такой подходящий для прогулки вечер может ещё долго не повториться – всё-таки впереди зима с её холодом и темнотой.

Нужно только положить закладку – загибать уголки казалось кощунством. Обычно для этого Оюна использовала смешную бумажную таксу, но та осталась дома. Знай девочка, что купит новую книгу именно сегодня, обязательно взяла бы бумажную собаку с собой. Однако это вышло случайно. Юна зашла в книжный за новой ручкой, а знакомый воин с раскосыми глазами, в сияющих латах и меховом плаще пристально глядел на неё с обложки новой книги. Своей восточной внешностью Урсус чем-то неуловимо напоминал саму Юну, чьё полное имя, Оюнэг, как рассказывала бабушка, значило «сила медведицы». Таким мог бы вырасти её старший брат, если бы он у неё, конечно, был. Над головой воина алела надпись: «В поисках похищенного». Она ещё сильнее разбередила Оюне сердце. Девочка взяла книгу с полки и вновь утонула в истории о бредущем по дороге рыцаре. На него как раз напала банда гоблинов, когда продавец начал настойчиво приставать с вопросами. Оставить на полке новую книгу любимой серии Оюна, конечно, не могла.

В парке на скамье девочка прочла добрую треть книги. К её большому сожалению, воин искал не потерянную сестру, как ей почему-то сперва подумалось, а всего-навсего волшебное кольцо. Читать про это тоже было интересно, но всё-таки не настолько, чтобы забыть про кипевшую вокруг жизнь.

Итак, надо отметить страницу, не загибая уголка. Оюна заглянула в сумку, чтобы найти что-нибудь подходящее, и неожиданно для себя обнаружила в боковом кармашке плетёный кружок с вышитым белым коником на нём, яркой бусинкой и «хвостом». Когда-то этот талисман подарила ей бабушка.

Оюна положила оберег на ладонь, и её захлестнуло чувство вины. Два года назад, когда родня собралась вместе помянуть умершую бабушку, девочка со слезами на глазах спрятала кружок в кармашке рюкзака, чтобы всегда держать его рядом с собой. А потом началась школа, кружки, домашние заботы. За всем этим она позабыла странные бабушкины сказки. И оберег тоже.

Глаза защипало. Оюна заложила книгу линейкой, а маленький оберег опустила в карман. Надо обязательно придумать, куда его лучше повесить! Может, и вовсе найти для него цепочку да носить на шее? Главное, на физкультуре снимать аккуратно.

Поглаживая пальцами спрятанный в кармане кругляшок, Оюна направилась прочь из парка. Ей навстречу спешили нарядные любители театра, обсуждающие предстоящую премьеру. В общей болтовне вдруг прозвучал резкий девичий вскрик:

– Петров, ты совсем конченый?!

Скосив взгляд, Оюна увидела девушку в бордовом пальто. Яркая косметика и рыжие волосы делали её красавицей, но всё впечатление портила перекосившая лицо ярость.

– Как меня вообще можно забыть?! – шипела девушка, наседая на нескладного, большерукого паренька в очках. – Вы… вы что все, галлюцинируете?!

– Да говорю же, мы не знакомы, – бормотал он.

Проходящие театралы косились на парочку, похоже, радуясь, что им досталось ещё одно представление. Оюна подобные «драмы» не любила ни по телевизору, ни тем более в жизни. В книгах, которые она читала, проблемы были глубже и глобальнее, чем выяснение отношений в паре, да и «соплей» встречалось меньше, но что-то здесь настораживало. Возможно, она прошла бы мимо, но тут пальцы в кармане укололо. Статический разряд? Нет, скорее что-то острое.

Остановившись, Оюна вытащила из кармана оберег и осмотрела его в поисках забытых иголок. Ничего. Но вот странность: янтарная бусина казалась ледяной на ощупь. А ещё в памяти что-то ворочалось. Что-то очень болезненное, давно похороненное на дальнем чердаке воспоминаний.

Тем временем скандал продолжался. Парень в очках ерошил тёмную шевелюру, отступая от девушки, размахивающей пред его носом смятой бумажкой:

– Вот! Ты ж сам мне его дал. Ты меня на премьеру пригласил. Помнишь?

Парень аккуратно, будто мог обжечься, взял билетик в театр, повертел, разглядывая:

– Ну… Места рядом, ну и что… я на себя одного покупал. Мало ли кто мог купить билет на соседнее место. – Он вдруг ухмыльнулся и даже подбоченился. – Это что, такой способ подкатить, да?

– Да нужен ты мне, придурок! – Похоже, заявление разъярило девушку окончательно; она всплеснула руками, закатывая глаза. – Вы что, прикалываетесь все? Сначала мама, теперь ты! Разыграть меня решили? Где тут скрытая камера?