Но есть силы в этом мире, которые противятся любви, противятся Богу, и чем сильнее, и ярче сияет любовь, тем больше они ненавидят её, и жаждут затмить и поглотить. Враг сеет свои чёрные семена, бестелесные страстные помыслы, они падают на все живые существа, но прорастают только в тех, кто добровольно принимает их, в замен на свою любовь.

Ясень мирно спал, и не знал, что своими действиями вмешался в коварные планы врага, злая сила решила незамедлительно его уничтожить, и чёрные семена, скрытые мраком, пали в тишине на ветви дерева.

Ночь проходила, небо стало светлеть, а свет звезд и луны тускнеть, уступая место солнечному зареву стремительно расползающемуся по горизонту. Веселое щебетание птиц в парке ознаменовала наступление нового дня. Ясень ещё спал, а листики уже проснулись, но они не пели, а молчали, в это утро их все раздражало, они злились друг на друга, и не хотели разговаривать, кто-то считал себя самым красивым, а других, напротив, уродливыми, один кричал что его голос самый лучший, и хочет петь только один. Листья с нижних веток ругались на листья с верхних веток из-за того, что им достается больше солнца, а те в свою очередь считали, что если они выше значит они лучше, и привилегий им должно быть больше, в общем на дереве царил полный хаос. Наконец ясень проснулся, первое что он почувствовал, это был резкий невнятный гул, и шум, доносящийся от листьев. Ясеня охватила непонятная тревога, все его ветви зудели словно их раздирали изнутри, но это была не физическая боль.

– Замолчите, – закричал он, и его голос как порыв ветра пробежал по листве. Листья замолчали. Ясень ощутил, как его наполняет ярость, и ему ещё, и ещё хотелось кричать.

Но он сдержал себя: «Старый дурень, как я сразу не понял», – подумал про себя ясень, и продолжил что-то быстро бормотать:

– Смилуйся создатель неба и земли;

– Чёрные силы проникли в ветви мои;

– Да прибудут со мной святые силы твои;

–Очистить меня от чёрной разрушающей тьмы;

– Спаси меня небесный Отец, спаси;

– Не оставь меня на растерзанье тьмы!

Ясень читал молитву, и после последних её слов, теплота, любовь и спокойствие, стали струиться по нему, от самых корней до листьев верхних ветвей. Словно его корни нашли где-то в глубине какой-то целебный источник. Листья продолжали молчать, но внезапно волною один за другим они начали смеяться, и волна смеха прокатилась через всё дерево. Последним начал хохотать ясень, давно он так от души не смеялся.

Но смеялись не все, на одной из ветвей, один из листьев молчал, он с презреньем смотрел на остальные листья, и чувствовал себя чем-то большим чем просто лист. Все-таки зло нашло свою брешь, и затаилось среди ветвей ясеня в ожидании своего чёрного часа.

Прошло несколько часов, погода начала портится, поднялся восточный ветер, и затянул небо серой пеленой облаков. По небу вереницей прокатились раскаты грома, и с каждым новым ударом они становились все громче, и громче. Ветер усиливался, раскачивая ветви ясеня, листья изгибаясь в разные стороны трепетали на ветру, из всех сил пытаясь удержаться на дереве.

Внезапно на ветви ясеня плюхнулась Урса: – Каррр, – гневно прокричала она.

– Что ты себе позволяешь, старую, больную птицу вызывать к себе, да еще в такую погоду, – жалобным голосом прохрипела она. Ясень смутился, появление Урсы очень тронуло его, и сейчас ему было очень жалко вымокшую старую ворону.

– Прости меня, Урса, что вызвал тебя, и прости что ты вымокла под дождем из-за меня, но у меня есть одна просьба, точнее поручение, которое можешь выполнить только ты.

Слова ясеня были наполнены такой добротой, и любовью, что сразу умягчили старую ворону, уже было готовившуюся выстрелить целую тираду негатива.

– Ну ладно, извинения приняты каррр, но что это за поручение каррр? – с интересом начала выспрашивать Урса.

– Послушай Урса, то, что я сейчас скажу тебе может показаться безумием, но я скажу это, – серьезным голосом ответил ясень и продолжил, – Я хочу помочь одному мальчику, человеческому ребёнку.

– Что каррр, мальчику каррр, какому мальчику? – закричала она, от удивления чуть не свалившись на землю.

– Обычному мальчику, но он находиться в большой беде, и я хочу чтобы ты полетела в далёкий лес, и нашла там древний дуб в дупле которого живут вороны, он видит прошлое и будущее, и он поможет нам найти мальчика, и спасти его.

– Чушь, чушь, каррр, ты такой мудрый, и не знаешь, что всё это сказки, эти басни мне еще рассказывала моя бабушка, – гневно, и резко ответила Урса.

– Да, так считают многие, но я знаю он есть, не могу тебе это объяснить, просто я чувствую, что он есть, – ответил ясень, и его голос дрогнул словно веры в свои слова у него было очень мало.

– Бред, даже если он есть каррр, на кой тебе сдался человеческий ребенок, зачем, каррр, они уничтожают деревья, убивают птиц, и животных, разрушают наш мир, – ответила Урса, подпрыгивая на ветке от возмущения.

– Всё не так сложно, как ты думаешь, я просто полюбил его, также как, люблю тебя и всё живое, – ответил ясень, и его слова крепче, и острее любого меча пронзили сердца Урсы.

Она, отвернувшись от ствола дерева, стала смотреть на дождь, пауза длилась долго, наконец не поворачиваясь к ясеню она сказала: – Я стара, и скоро уйду, я чувствую, что сил осталось очень мало, и грядущую зиму я не переживу.

– Ты зря так думаешь Урса, ты еще проживешь много зим, – сказал ясень пытаясь её утешить и поддержать.

– Перестань, ты знаешь что каждый чувствует свою смерть, и моё время пришло, но я не жалею о прожитом, я вывела много птенцов, ставших достойными птицами, нет каррр, я ни о чём не жалею, – ответила она, и вновь замолчала.

Ясень увидел как яркие бусинки – глаза Урсы заблестели ещё ярче от набухших слез.

– Извини ещё раз Урса, ты права, это сказки, мы каждый должны идти своей дорогой, и не пытаться изменить мир, – с грустью, и болью в голосе произнёс он.

– Нет каррр, это не сказки, моя бабушка как раз, и была родом из того самого дупла дуба, – с усмешкой ответила она.

– Нет, не может быть, ты разыгрываешь меня Урса? – удивленно переспросил ясень.

–Тогда почему я живу уже больше ста лет, а каррр, если я обычная ворона? – с иронией ответила Урса.

– Потому что… – начал говорить ясень, и осёкся. – А действительно почему?

– Я не вру тебе, но я не знаю на самом деле, где находиться этот дуб, я никогда не была там, да и бабушка на сколько я знаю не возвращалась туда. Каррр, ох уж эта любовь, из-за неё Зира сбежала оттуда. Она полюбила простую ворону, залетевшую случайно в лес, и решила связать свою жизнь с ним, романтика каррр. Дура, зачем она только с ним связалась, я бы точно не полетела, хотя кто знает каррр, – ответила Урса, и усмехнувшись прищурила глаза на мгновение представляя себе в пылу любви.

– Так ты поможешь мне, Урса?

– Помогу каррр, странно, но мне почему-то очень хочется сейчас пуститься в это последнее приключение каррр, ностальгия по родному дому наверно, – задорно ответила она. – Только как я опишу этого мальчика дубу, если его ни разу не видела.

– Он знает всё, а иначе зачем нам у него спрашивать, ведь он находиться так далеко от места, где мы живем, – загадочно ответил ясень.

– Хорошо, каррр, авантюра, значит авантюра, – рассмеялась она.

– Это точно авантюра, – согласился ясень.

– Прежде чем полечу, мне нужно ещё кое с кем увидеться, и проститься, ведь это будет последнее путешествие Урсы, – с грустью добавила она.

– Хорошо Урса, делай всё как считаешь нужным, только знай я верю в тебя, и моя любовь прибудет с тобой, – спокойным, рассудительным голосом ответил ясень.

– Хорошо каррр, прощай, – ответила она, и собралась уже улетать.

– Эй, пережди хотя бы дождь, – окрикнул её ясень.

Но Урса, вспорхнув с ветки полетела: – Каррр, я люблю летать под дождем, – донеслось до ясеня её задорное карканье.