Меня особенно потряс один факт в трагической эпопее Салимова: из ОВД «Выхино» его привезли в ИВС ГУВД, на Петровку. Начали избивать по новой. В этот момент в помещение вошел начальник изолятора.

Он посмотрел на фонтанчики крови, поздоровался с операми и вышел вон, как ни в чем не бывало!

Этот человек служит в милиции до сих пор. Как и сотрудники ОУР ОВД «Выхино», избивавшие вместе с му-ровцами Салимова. Как и следователь ОВД Денис Топи-лин, в производстве у которого находилось его дело. (Доходило до того, что следователь в открытую угрожал адвокату, свидетелям.)

Как и главный виновник всех несчастий Салимова: старший опер ОРБ-2 ГУУР МВД Дмитрий Каменев.

— Каменев участвовал в задержании Салимова, — говорит адвокат Марта Костина, — Салимов видел, как он ехал сзади, на «девятке». Когда его привезли в ОВД «Выхино», именно Каменев сильнее других избивал Салимова.

До перехода в МВД опер Каменев служил в МУРе. Как раз в том самом бригадном 5-м отделе. Всех «оборотней» он знал прекрасно, мог обратиться к ним с любой просьбой. И, похоже, обратился.

— А причина проста, — объясняет адвокат Костина. — У Каменева старые счеты к Салимову. Здесь чисто личные отношения. Несколько лет назад он застал Каменева вместе с невестой своего брата. Был грандиозный скандал. Свадьба расстроилась. И Каменев поклялся устроить Салимову «райскую» жизнь.

Как, оказывается, все просто. Один звонокдрузьям из МУРа — и неугодный сидит уже за решеткой.

Фикрата Салимова спасло только чудо. Когда его задерживали, мимо, на счастье, проходила соседка. И хоть следователь Топилин и предлагал ей подумать о собственных детях, женщина эта упрямо стояла на своем: Салимов был задержан не в 18 часов, а в половине второго дня. И не на Сормовской улице, а на Преображенском Валу… А тут и подоспел арест «оборотней». Дело пришлось прекращать.

Правда, на этом злоключения Салимова не закончились. В феврале 2004 года муровцы вновь схватили его: уже другие, новые «оборотни» — старые к тому времени успели очутиться в «Лефортове», но достойную смену за себя оставили. Сотрудники 8-го отдела МУРа надели на Салимова наручники прямо у дверей квартиры, когда он поднимался домой, везя в коляске грудного ребенка. На крики вышли соседи. Прибежала с работы жена. Но Салимова все равно увезли в ОВД «Рязанский» и избили до полусмерти. На этот раз обвинили его в грабеже.

В операции вновь участвовал Дмитрий Каменев. Как писал потом Салимов, он лично бил его в отделении, требуя признаний.

А когда начальника 8-го отдела МУРа Андрея Тестова спросили, почему послал он на задержание своих людей, знал ведь, что все это натуральная липа, тот без обиняков ответил:

— Но как я откажу Каменеву? ГУУР МВД — вышестоящий орган.

Дело о грабеже расследуется до сих пор.

…Десятки сломанных, искалеченных жизней. И ради чего? Ради того, чтобы получать ордена и медали, сытно есть и сладко спать, ездить на курорты и развлекаться с проститутками в банях?

Может быть, сегодня, сами оказавшись за решеткой, люди эти (хотя люди ли?) задумаются, наконец, какова цена человеческой судьбы?

Здоровому — тяжело сопереживать больному. Чтобы понять его, нужно непременно заболеть самому…

…Со дня разгрома бригады прошло уже два года. Но даже за это время точной цифры — сколько всего невинных людей отправили на нары «оборотни» — в прокуратуре не знают.

В суды ушло пока лишь три надзорных представления: по делам Абалова, Устименко и Альяса. Еще два — удовлетворено. Отныне Сергей Фаустов и Борис Петросян, которым «оборотни» подбросили оружие и патроны, официально признаны невиновными. Правда, свой срок и Фаустов и Петросян успели уже отсидеть…

Наверное, если сложить сроки всех их жертв вместе, в традициях американского правосудия, число это подойдет к тысячелетию, ведь одному только Павлу Петрову «припаяли» с их легкой руки почти… двадцать четыре года.

У этих совершенно не похожих друг на друга людей одинаковые глаза. Точнее, не глаза даже, а взгляд. Это взгляд бездомной, привыкшей к побоям и холоду, собаки, которая свыклась уже со своей незавидной участью, хоть и не знает за собой никакой вины.

Имен этих людей нет в материалах следствия по «оборотням». Пока нет. Я верю, что теперь Генпрокуратура запросит, наконец, их уголовные дела, потому что сами они в это давно уже не верят…

О невероятной, фантастической судьбе заключенного монаха Павла Петрова я узнал абсолютно случайно, от одного из своих коллег-депутатов.

Сперва я не поверил даже в услышанное. Но стоило лишь немного копнуть это дело, как все сомнения отпали разом. Достаточно сказать, что пистолет, изъятый му-ровцами при задержании Петрова, — одна из главных улик против него — был найден потом в сейфе арестованного «оборотня» Островского. Да и брали Петрова те же самые люди, что сидят сейчас в «Лефортове» или находятся в бегах.

Но на все мои запросы — и в Генпрокуратуру, и в МВД — приходили в ответ лишь отписки. И тогда вместе с сотрудниками собственной безопасности МВД отправился я в знаменитый Владимирский централ — учреждение ОД-1/Т2, где сидел Петров.

От Москвы до Владимира — всего два часа езды. Знаменитый Владимирский централ, воспетый в песнях и стихах, находится почти в центре города.

Кто только не сидел здесь прежде: и Фрунзе, и наследный принц Василий Сталин, и Судоплатов, и Нина Русланова, и летчик-шпион Пауэре. Но такого «постояльца», как Павел Петров, не было в централе, наверное, никогда…

…Лязгает за спиной дверь, отделяющая волю от зоны. Сколько раз я слышал уже этот лязг, но никогда, кажется, не смогу отделаться от липкого холодка, от ощущения, будто проходишь в ворота чистилища.

Веселый опер приносит тюремное дело Петрова. На первой странице надпись: конец срока — 23 января 2022 года. Даже зрительно дата эта кажется фантастически недоступной, что-то из Брэдбери или Азимова. 2022 год! Целая пропасть или, как говорит один мой друг, бывший министр спорта, еще четыре олимпиады…

…Петров несмело входит в следственный кабинет, присаживается на краешек стула. Длинные волосы, собранные в резинку. Спутанная поседевшая борода. Круглые очки на добром, старушечьем лице.

Поначалу откровенничать он отказывается.

— Я ни на что не жалуюсь, — тихим голосом говорит Петров, — на все воля Божья.

И лишь после долгих уговоров, апелляций к другим невинно осужденным людям наконец оттаивает.

— Только, — предупреждает он сразу, — я себя невиновным не считаю. Я был плохим человеком. И посадили меня правильно. Так угодно Господу.

Его судьба точно сошла со страниц житий раскаявшихся грешников. Родился в 1964-м в Вышнем Волочке. Школа. Армия. Завод. Спорт.

А потом — будто покатился с откоса назад. Развелся. Бросил работу. Отправился в Москву.

Парень он был спортивный, здоровый. На Рижском рынке — Мекке тогдашнего криминала — познакомился с такими же, как он, вчерашними спортсменами. «Бомбили» (словечко из тогдашнего лексикона!) уличных торговцев, лоточников. Бригада, в которую попал Петров, «держала» (еще одно полузабытое слово эпохи «большого хап-ка») всю ветку метро от «Теплого Стана» до «Октябрьской».

Первый срок он получил в 89-м. Приехал с бригадой на багетную фабрику в свой родной Вышний Волочек, поставили сторожу ящик водки и вывезли все рамы.