Колтон переводит взгляд на меня, бледнея.

― Он собирается избить меня, да?

Я прикусываю губу и ничего не отвечаю. Выражение лица Чарли ― как у человека, охваченного яростью.

Это самое меньшее, что он собирается сделать.

Колтон делает глубокий вдох, расправляя плечи.

― Ладно. Блядь. Черт. ― На его юношеском лице отражается страх.

Мне становится жаль его. Но потом я вспоминаю свой бедный коттедж, уничтоженную ковбойскую шляпу, сломанные цветы, мое охваченное паникой сердце, его попытку навредить ранчо «Беглец» и ковбою, которого я люблю, и жалость отступает.

Я чувствую себя такой же взбешенной, как и Чарли.

― Отойди от нее. Сейчас же. ― Мое сердце подпрыгивает от свирепости в голосе Чарли.

В два огромных шага его мускулистое тело оказывается передо мной.

― У тебя есть одна минута, ― говорит Дэвис.

Остальные его братья держатся позади, скрестив руки в оборонительных позах.

И тут Чарли наносит первый удар.

Я подпрыгиваю и зажимаю рот рукой.

Каменный кулак Чарли врезается в челюсть Колтона, впечатывая парня в дверь кладовой. Колтон даже не пытается сопротивляться. Он стоит, ошеломленный, прижавшись к стене. Из его носа течет кровь, глаза стекленеют от боли.

Прежде чем Чарли успевает нанести второй удар, я встаю перед ним.

Его глаза вспыхивают, но он опускает кулак.

― Руби. Не заставляй меня перекидывать тебя через плечо.

Голос Чарли понижается до дикого властного рычания, и у меня сводит живот. Ненавижу, что меня это заводит.

― Нет. ― Я скрещиваю руки, выпрямляясь во весь рост. Затем прижимаю руку к его твердой груди, отталкивая его назад, игнорируя насмешливые улыбки, которыми обмениваются Уайетт и Форд. ― Ты не услышишь, что хочет сказать Колтон, если разобьешь ему лицо.

Наши взгляды встречаются, воюя друг с другом.

― В ее словах есть смысл, ― мягко говорит Форд, заходя внутрь. Заметив бейсбольную биту в углу, он одобряюще кивает мне.

Чарли проводит тыльной стороной ладони по лбу, словно я заставила его вспотеть.

Может, и так.

― Послушайте его, ― командую я, оглядывая братьев. ― Вы все.

Они должны знать то, что знаю я.

― Давай устраивайся поудобнее, засранец. ― Уайетт пинает ведро с кормом.

Форд хватает Колтона за руку и толкает его на импровизированное сиденье. Монтгомери окружают его, похожие на палачей.

Колтон в отчаянии поднимает на меня глаза, словно не зная, с чего начать.

― Не смотри на нее, ― рычит Чарли сквозь стиснутые челюсти. Ледяная маска ярости на его лице заставляет меня замереть. ― Она тебе не поможет. Посмотри на меня и скажи, что ты сделал.

Внезапно адреналин покидает меня. Дыхание сбивается, и прежде чем мои ноги подкашиваются, Чарли обхватывает меня рукой, прижимая к себе.

― Продолжай, ― говорю я Колтону. ― Расскажи им то, что рассказал мне.

Колтон вытирает разбитую губу.

― Женщина на видео с Фордом… она ― моя мама.

Форд отшатывается с выражением шока на лице.

― А мой отец… ― Колтон сглатывает. ― Он ― Деклан Валиант. — Его слова, произнесенные шепотом, вызывают эффект разорвавшейся гранаты.

― Ни хрена себе, ― выдыхает Уайетт.

Братья обмениваются ошеломленными взглядами. Чарли крепко прижимает меня к себе, словно никогда не собирается отпускать, словно это все, что он может сделать, чтобы сдержать свою ярость.

Мне знакомо это чувство. Это был саботаж, причем изнутри. Самый известный застройщик в Монтане, человек, баллотирующийся в губернаторы, послал головорезов ― своего собственного сына ― саботировать работу ранчо в маленьком городке.

Вздохнув, Колтон продолжает.

― Мы подумали, что если я найду здесь работу, если моя мама выложит это видео, то мы достаточно навредим ранчо. Если о нем пойдет дурная слава, это заставит вас просрочить платежи. И вы либо объявите дефолт, либо продадите его DVL.

― Примерно на два миллиона баксов дешевле, ― заканчивает за него Форд.

― Таков был план. ― Колтон сглатывает. ― Получить его по дешевке. Всю землю в Воскрешении по дешевке.

Дэвис с отвращением хмыкает.

― И дай угадаю. Лишить нас земли. Называя это прогрессом.

Колтон опускает голову.

― Что-то в этом роде.

Услышав это снова, я сжимаю кулаки, как и Чарли. Мое сердце бьется в знак солидарности с этой семьей.

― В этом не было ничего личного, ― шепчет Колтон, вызывая предупреждающий рык Дэвиса. ― Я хотел уехать из этого города. Если бы я сделал то, что хотел мой отец, провел здесь одно лето, он бы оплатил мой колледж. Я мог бы уехать куда угодно. Я мог бы выбраться отсюда. ― На его лице появляется беспомощное выражение, когда он умоляюще смотрит на Чарли. ― Я должен был это сделать, чувак. Я должен был.

― Ты напал на Руби. На моего брата. Как ты можешь оправдать это? ― Чарли сплевывает.

― Я не нападал на Уайетта. Это были люди, которых нанял мой отец. А что касается Руби… она все изменила. У вас больше нет проблем с ранчо. ― Взгляд Колтона опускается на устланный сеном пол. ― Мой отец хотел, чтобы я напугал ее. Я не хотел ее ранить.

После этого заявления Чарли хватает Колтона за футболку и стаскивает его с ведра.

― Ты причинил ей боль, ― рычит он, в его голосе звучит сталь.

― Я знаю. ― Колтон повисает в крепкой хватке Чарли. ― Мне жаль.

― Черт. ― Уайетт ругается, выглядя как более худая, мальчишеская версия Чарли. ― Ты мне нравился, парень.

Форд качает головой.

― Мы доверяли тебе, маленький кусок дерьма.

По щеке Колтона скатывается слеза.

― Я знаю.

Дэвис, сжав кулаки, говорит:

― Думаю, ты знаешь, что это значит.

― Я уволен. ― Колтон выглядит несчастным.

Все еще сжимая в кулаке футболку Колтона, Чарли наклоняется к нему, его голубые глаза пылают жаждой убийства.

― Ты должен быть мертв прямо сейчас, но я не сделаю этого только из-за нее. Так что забирай свое барахло и убирайся с моего ранчо. Если я увижу тебя снова ― если ты хоть раз подышишь в сторону Руби, ― я повешу тебя на городской площади. ― Чарли отпускает его и пихает в сторону двери.

Колтон поворачивается ко мне, и Форд кладет руку ему на грудь.

― Даже не думай об этом.

Чарли тычет в Колтона указательным пальцем.

― Скажи своему отцу, что, если у него возникнут проблемы, он может вернуться и поговорить со мной.

Мы смотрим, как Колтон уходит, а затем четыре пары глаз устремляются ко мне.

― Руби, как, черт возьми, ты догадалась? ― Дэвис кажется впечатленным.

― Одинаковые пряжки на ремнях, ― говорю я им, краснея. ― У Колтона и женщины на аватарке в Инстаграме.

Форд вскидывает брови.

― Что за аватарка, черт возьми?

Я подавляю улыбку.

― Фотография ее профиля, ― объясняю я. ― У них был один и тот же девиз на пряжке ремня. Словно какой-то странный семейный герб.

Уайетт хихикает.

― Зацените. Сказочная принцесса охотится на плохих парней.

Я краснею и бросаю взгляд на Чарли.

Он не выглядит таким веселым, как его братья. Челюсть сжата, лицо суровое. Он выглядит прямо-таки устрашающе.

― Что нам делать с застройщиками? ― спрашивает Уайетт.

― Я поговорю с шерифом Рихтером и владельцами окрестных ранчо, ― говорит Дэвис. ― Пусть все будут в курсе происходящего. ― Вокруг его рта образуются глубокие складки. ― Я помогу с охраной всем, кто в этом нуждается. Если мы сможем получить доказательства того, что они проникли на чужую территорию, то сможем обратиться за помощью.

Чарли кивает, выражение его лица становится жестким.

― Хорошая идея.

Форд вздыхает, глядя на двери конюшни.

― Стоит убедиться, что парень уйдет без проблем. Не хочу, чтобы он торчал здесь дольше, чем необходимо.

― Вы все идите в дом, ― выдавливает Чарли. ― Я хочу поговорить с Руби. Наедине.

Как только его братья исчезают, Чарли обращает свой полный ярости взгляд на меня.

У меня мурашки бегут по коже.

Этот взгляд. Взгляд, который я люблю. Взгляд, который я уже видела раньше. Дрожь предвкушения пробегает по моей спине.