-Раздевайся! – приказывает он, стоя у кровати. - И в глаза мне смотри.

Вновь демонстративно облизываю пересохшие губы и подчиняюсь, делая все будто под гипнозом. Сев на кровати медленно подбираю ткань легкого платьица, тяну его вверх и остаюсь в кружевном нижнем белье. Его взгляд похож сейчас на тот, которым он прожигал во мне дыру в кальянной, когда показывал фокус с дымными кольцами. И меня это безумно заводит. Медленно, дразня и играя, спускаю сначала одну лямку бюстгальтера, затем вторую. Аслан сжимает челюсти, хмурится, подносит кулака к губам и буравит меня темным взглядом. Когда я снимаю лифчик, он, не дожидаясь концовки, срывает полотенце с бедер и надвигается на меня.

-Я еще не все, - игриво замечаю.

-Дальше я сам.

Наши разгоряченные тела сплетаются в совершенно диком первобытном танце. Но лидирует и ведет Он.

Аслан первым целует до сладкой боли и онемения, я же, откликнувшись, провожу пальцами то по лицу, то по волосам на затылке. Дает мне передохнуть и выровнять дыхание, а сам оставляет влажные огненные следы на шее, ключице, груди и потом…О Боже, как виртуозно он ласкает ее губами, как страстно обводит языком острые соски и покусывает их зубами.

-Аслаааан…

-Малыш? - отвлекается и смотрит на меня с довольной улыбкой.

-Мы даже месяца не продержались, - намеренно звучу так, будто жалею.

-Так я и не планировал держаться месяц, - положив ладони на талию, спускает меня ниже и раздвигает ноги.

-Штраф тебе за нарушение договора, - улыбаюсь в миллиметре от его лица, накрывая его ладонями.

-Деньгами или натурой? - спускает вниз кружевное белье и отшвыривает его куда подальше.

-Я хочу и то, и другое. И можно без хлеба!

-Слишком много слов, малыш! - снова затыкает мне рот поцелуем, а когда останавливается тихо спрашивает:

-Готова?

Молча киваю и задерживаю дыхание в ожидании первого толчка, как в наш самый первый раз. Но уже не страшно, не больно, а невообразимо прекрасно. Взлетать с ним снова и снова, отдаваться чувствам, слышать нежный шепот на ушко и признания в любви, таять от горячих прикосновений и терять голову от смелых ласк. Все то, что я похоронила, воскресло. И я в том числе.

Год назад я думала, что это конец. Что никогда больше не увижу его и не посмотрю в черные глаза, в которых загорался огонь каждый раз, когда мы были вместе. А сейчас я вижу в них бескрайнее небо.

-Ирадааа, - шепчет на выдохе и целует в шею. - Я люблю тебя, моя девочка.

-Я тебя тоже, милый, - зарывшись пальцами в волосы и крепче к нему прижавшись, отзываюсь так же негромко. - Я тебя тоже.

Глава 44. Иду сдаваться

Аслан

Такое ощущение абсолютного счастья я, пожалуй, испытывал только в детстве в преддверии своего дня рождения или Нового года. В то перестроечное время у родителей, как и у многих, было туго с деньгами, которых хватало на самое необходимое. Но на эти праздники они делали всё, чтобы создать для нас с сестрой сказку. И когда мы находили под ёлкой кулек с мандаринами, конфетами, импортными красками и металлическим конструктором для меня и куклы для Гаухар, прыгали от радости.

Спустя тридцать с лишним лет я сжимаю в объятиях по-настоящему любимую женщину и снова чувствую себя не только самым счастливым, но и, наконец, живым. Ее шелковистая кожа горит под моими пальцами, жар прекрасного тела греет душу, а припухлые розовые губы, которыми она припадает к вене на шее, разносят по венам нежность. Она вся и есть Нежность. Целиком моя. Выгравированная на сердце.

-О чем задумался? - спрашивает Ирада, поглаживая ладонью грудь.

-О тебе. О нас, - отвечаю честно и целую ее в лоб. - О том, что хочу, чтобы бы ты осталась у меня.

-Я не могу, - вздыхает она обреченно. - У меня дома Симба. Его нельзя оставлять одного на ночь.

-Твоя сумасшедшая собака, - разочарованно замечаю.

-Это мой прицеп, - тихо смеется моя девочка. - Два по цене одного.

-Это как-то надо понять и принять, - пробегаюсь пальцами по ее спине, от поясницы до лопаток, выбивая очередной протяжный сладкий стон.

-Кошка, - опустив голову вижу, что смотрит на меня горящим взглядом и оставляю короткий поцелуй на чувственных приоткрытых губах.

-Кстати, - сев на кровати и взбив руками пряди, она открывает себя уже без стеснения, отчего кровь стремительно несется вниз. - У меня осталось пять жизней. Так что осторожней.

Сажусь рядом с ней, ладонью притягиваю ее лицо к себе. Держу крепко, фиксируя пальцы на затылке, и прошу хрипло:

-Хватит уже шутить на эту тему. Можно дошутиться, малыш. Я чуть с ума не сошел, когда понял, что тот ствол может упасть на тебя.

-Ничего же не случилось. Ты снова меня спас, - дотрагивается до моего запястья и несильно сжимает.

-Спас. Но я же не всегда буду рядом.

-А ты будь, - понимаю, что в эти слова она вкладывает совсем другой смысл. - Я хочу, чтобы ты был.

-А я хочу, чтобы ты, наконец, поняла, что ты у меня одна. И люблю я только тебя. И то, что я говорил с Зарой - ничего не значит. Я вообще-то ей про тебя рассказывал.

-Я уже знаю. Давай больше не будем об этом и о ней в том числе. И да, я обещаю, что буду тебе доверять.

От ее невинности и бесхитростности щемит сердце. Это не я покорил крепость. Это она разрушила всю мою оборону, выстроенную за много лет.

-Моя девочка, - новые чувства переполняют меня и я снова целую ее, обнимаю, ласкаю, схожу с ума от того, что моя наконец.

***

Ближе к одиннадцати довез ее на такси до дома, поднялся в квартиру, да так до утра там и остался. Уйти от нее теперь невозможно, я по самую макушку в ней увяз и меня даже спасать не надо.

Через несколько дней, как и обещал Ираде, еду в больницу и прохожу обследование. Как я и думал, ничего страшного, но она каждый час звонит и проверяет меня. Хотела поехать со мной, но как она любит говорить “уже ангажирована”. Семейные посиделки у тети с дядей Ирада не пропускает и первому зову туда летит. Понимаю почему - они наравне с сестрой выходили ее после аварии. Однако она еще не знает, что я уже несколько дней вынашиваю план по завоеванию не только строгой Сабины, но и ее родни.

В этом деле ключевым моментом было найти союзника. Когда я в первый раз увидел зятя Ирады, то сразу подумал, что я где-то его уже видел. Навел справки и выяснил, что он - к моему большому удивлению - приближенный Ансара Дулатова. Его я, конечно, не стал вмешивать, но нашел контакты Наримана, позвонил ему и встретился в его офисе. Сначала он смотрел на меня с опаской, как и его жена. Представляю, как она меня ненавидит. Но Ирада очень любит свою сестру и поэтому мне надо с ней если не подружиться, то хотя бы построить ровные отношения.

-Аслан, - начал серьезно Нариман, - я вижу, что ты мужик нормальный и по моему мнению, правда любишь Ираду. Но мне нужны гарантии. Я помогаю тебе, а ты уже не лажаешь.

-Я согласен. Что надо делать?

-Есть круг людей, мнение которых важно, как для моей Сабины, так и для Ирады. Дядя, тетя, два старших брата. Это их самые близкие люди. Есть еще много других родственников, как у всех, но именно они - ее самые близкие люди.

-Понял. Мне надо не облажаться перед ними, так?

-Желательно, - усмехается он.

-И какой план?

План дерзкий и безумный, но в любви и на войне все средства хороши. В солнечный субботний день, после обследования и сдачи бесполезных анализов, я подъезжаю к дому родных Ирады в частном секторе и набираю Наримана.

-Я здесь, - говорю ему.

-Сейчас выйду.

Взяв с пассажирского сиденья большой бумажный пакет из кондитерской лавки и еще один - из магазина игрушек, выхожу на улицу и жду Наримана. Если бы год назад мне кто-то сказал, что я буду нервничать из-за знакомства с родней любимой женщины, я бы счел этого человека психом. Но в сорок лет я делаю не свойственные мне вещи и удивительно легко получаю от этого удовольствие.

-Салам, - выйдя за ворота, муж Сабины протягивает руку, которую я с готовностью пожимаю. - Подготовился?