Глава 21. Я сама

Ирада

Любить безответно так больно!

Любить безответно печально.

Ты душу подаришь невольно

Кому не нужна изначально.

А он оценить не сумеет,

Забрав твоё тело и душу,

Тебя он теплом не согреет,

Покой твой навеки нарушив.

Беги от него, что есть силы,

Забудь про него, умоляю!

Но... сердце о нём не забыло,

Любовью к нему истекая...

Галина Масалыгина

Кое-как захожу домой, закрываю дверь на замок, разуваюсь, бросаю сумку на пол и иду вдоль стены, ведя по ней ладонью. Другой рукой держусь за живот - болит от слез. Внутри такой сильный спазм, что кажется, меня сейчас разорвет на куски.

Бью по выключателю и вхожу в ванную. Ставлю заглушку на дно, выкручиваю краны, набираю воду. Это лучше, чем валяться в постели и кричать в подушку, потому что теплая ванна всегда меня успокаивала.

Раздеваюсь до гола, распускаю волосы и смотрю на свое отражение в прямоугольном зеркале. Я совсем не такая, как она, мне с ней даже рядом не встать. Чем она заслужила его любовь? Как проникла в его сердце? Почему, несмотря на то, что она - чужая женщина, он все еще смотрит на нее с обожанием? Я тоже хотела, чтобы он полюбил, ловила его восхищенные взгляды, каждый раз, когда стояла перед ним обнаженная и позже таяла в его руках. Горькая правда в том, что он любил мое тело, но не разглядел душу.

Сажусь на бортик, смотрю, как шумно льется вода, вспоминаю все, что мы сказали друг другу меньше часа назад. Слезы текут рекой и мне хочется выть, чтобы не болело так сильно. Отпустив себя и вцепившись обеими руками в бортики, я поджимаю губы и просто мычу, раскачиваясь вперед-назад. Я сама виновата. Я знала, на что шла, когда приехала к нему перед бурей. Я хотела этого также, как и он. Очень хотела. Я надеялась, что огонь в его глазах скоро разгорится еще больше и он впустит меня в свое сердце. Оказалось, оно уже давно занято.

Когда ванна наполняется, я ставлю на дно сначала одну ногу, затем другую. Горячая вода обжигает и приводит в чувство. Ложусь, кладу голову на мягкий подголовник, который заказала на “Вайлдбериз”. Смотрю в потолок и судорожно вздыхаю, не давая новой порции слез выйти наружу. Хочу освободить разум от мыслей о нем, но не получается. Аслан засел в голове и подсовывает самые яркие воспоминания о нас, начиная с самого первого, когда он вытащил меня из воды.

Я снова вижу, как он стоит передо мной на пляже и внимательно разглядывает. Кажется, я уже тогда влюбилась в него.

- Как ты, русалка?

-Хорошо, спасибо большое.

-Не за что. Только больше так не делай, девочка.

-Я не девочка.

-Хорошо, не девочка. Откуда ты?

А потом мы столкнулись в торговом центре.

-Я хотела спросить, как я могу отдать вам деньги?

-Какие деньги?

-Вы вчера закрыли мой счёт в больнице. Там больше 600 долларов.

-О Господи. Не такие большие деньги.

Я уехала, он остался. Разве я могла подумать, что вскоре мы встретимся вновь? Правда, обстоятельства были странными и он был жутко мной не доволен.

-Я не понимаю, почему вы злитесь?

-Потому что мне не нравится, когда из меня делают дурака.

-Никто и не собирался.

А позже, когда я пришла просить за подругу, он сидел в VIP-кабинке ресторана, курил кальян и мастерски выпускал белые кольца из дыма. Я еще тогда подумала, что он прекрасный дьявол.

-Я хотела попросить об одолжении.

-Ты же говорила, что не любишь быть должной.

-Я помню, что и так должна вам денег и готова прямо сейчас все вернуть. Но я прошу не за себя. Для общего дела.

-Так-то мне все равно на других. И деньги твои мне не нужны.

-А что нужно?

-Садись. Ну давай, удиви меня.

Мы встретились еще раз на 9 мая в парке. Он подвез домой, а Нафиса выронила заколку в его машине. Все ведь случилось именно из-за этих вишенок, ведь так? А потом город накрыла большая черная туча, началась буря. Под гром, молнию и ливень он впервые поцеловал меня и дал мне возможность сбежать. А я сама осталась.

-Ирада, я уеду через месяц, - шептал он, еле дыша.

-Я знаю.

-Уеду и больше не вернусь. Я не строю серьезных отношений и ни с кем не встречаюсь. Поэтому даю тебе возможность уйти.

-Я поняла. Я готова.

А после были две самые счастливые недели в моей жизни. Когда я была только его девочкой.

-Какая же ты охуенная, малышка!

-Да…Асалан…Да.

-Не больно, милая?

-Нет…Уже нет.

-Черт, малыш! Зачем? Зачем ты пришла ко мне?

Затем, что сама этого хотела.

Закрываю глаза и вижу будто со стороны наши тела на смятых простынях. Мне кажется, я даже все еще ощущаю его прикосновения и поцелуи на влажной коже. Не в силах избавиться от навязчивых видений, резко погружаюсь в воду и считаю про себя до десяти, потом двадцати, тридцати. Хочу вынырнуть и снова оказаться на ночном пляже Дубая живой и невредимой. И чтобы он меня не спасал.

***

Сквозь сон слышу, как в дверь настойчиво звонят. Еле-еле открыв глаза, понимаю, что заснула в халате и с мокрыми волосами, прилипшими к лицу. Как заснула - не помню. Мне отчего-то холодно, и я растираю плечи и сильнее кутаюсь. Голова кружится, в ногах тяжесть, а тело страшно ломит, поэтому дойти до прихожей для меня подвиг. Не спросив кто там, открываю дверь и натыкаюсь на возмущенную Сабину.

-Ирада! Ты почему трубку не берешь? Я тебе звоню второй час! - наезжает сестра, переступая через порог.

-Саба, ты что здесь делаешь? - обнимаю себя за плечи и щурюсь.

-Я приехала, потому что ты не отвечала! Нариман все равно уехал помогать брату - у него машина заглохла на дороге. А я к тебе рванула. Что с тобой? - Сабина всматривается в мое лицо и все понимает. - Ирада…

Срываюсь, начинаю плакать и протягиваю к ней руки, чтоб обняла. Она прижимает меня к себе без слов. Положив голову на ее плечо, рыдаю, как ребенок и слышу мягкий, ласковый голос:

-Ирада, солнышко, все будет хорошо. Моя дорогая девочка. Что он тебе сделал? Я его убью.

-Он ничего не сделал, - всхлипываю. - Я сама виновата. Я все сделала сама. Сама полюбила его, сама отдалась. Он предупреждал, что уедет и это просто интрижка. Я думала, она перерастет во что-то большее.

-Маленькая, ну что ты! - отстранившись, сестра берет мое лицо в ладони. - Аллах! Да ты же вся горишь! Ну-ка быстро в постель.

Сабина помогает мне дойти до спальни и лечь в кровать. Меня знобит, зуб на зуб не попадает, из чего я делаю вывод, что продуло в кабинете Зары - она же включала кондиционер. Силы на исходе, глаза режет даже в полумраке, при включенном ночнике. Сабина суетится вокруг меня и укрывает одеялом.

-Я принесу парацетомол.

Мне кажется, ее нет очень долго, или это мое воспаленное сознание искажает реальность. Когда Сабина, наконец, приходит, она склоняется и требует, чтобы я открыла рот. Сама кладет мне на кончик языка гадкую таблетку и подносит к губам стакан воды.

-Все пей! До дна! - командует она.

Слушаюсь ее, как маму когда-то.

-Вот молодец. Теперь ложись и постарайся заснуть.

-Саба, ты иди. Я сама, - вытягиваюсь на кровати и тяну на себя одеяло. Вы же хотели сегодня с Нариманом побыть вдвоем.

-Побыть вдвоем мы еще успеем. Я останусь на ночь здесь. У тебя жар.

Прикрыв веки, жду, когда лекарство начнет действовать. Сестра садится рядом и кладет бокал на тумбочку. Чувствую ее пальцы в своих влажных волосах. Сабина ласково проводит ладонью по голове, гладит горячий лоб.