-А Бахытжан предлагает квартиру продать и деньги разделить, чтобы я себе двушку взяла, - сокрушалась Мира.
-Ну просто чудо какой честный и благородный мудак! Да что ты делаешь?
Меруерт отчаянно принялась снимать с безымянного пальца обручальное кольцо, с которым проходила весь день. Она боялась с ним расставаться, будто это могло что-то изменить и вернуть ей мужа. 27 лет она носила его и хранила верность Бахытжану и общим клятвам. А после этого звонка разозлилась не на шутку, осознав, что он не только не передумал, но и вообще поступает подло. Его слова вмиг отрезвели, а вот кольцо упрямо не поддавалось.
-Чёрт! - выпалила она. - Палец уже болит.
-Покажи, - Бела притянула ее руку и присмотрелась. Золотая полоска застряла на середине и тут могло помочь только одно. - Пойдем в ванную.
Молча она потащила Миру через весь коридор к раковине, включила воду, подставила кисть под струю и начала намыливать палец.
-Теперь попробуй прокрутить, - велела она.
Меруерт пыхтела, ругалась себе под нос, вертела это несчастное кольцо туда-сюда, но оно не слушалось.
-Давай я попробую, - Белла взяла все в свои руки и еще сильнее давила на золотой обруч.
-Ай! -взвыла Мира. - Больно!
-Бог терпел и нам велел! Давай! - скомандовала подруга. - Раз, два три.
Прокрутив кольцо еще раз Белле Борисовне всё же удалось снять его с распухшего, почти синюшного пальца Меруерт. Сидя на бортике ванны, она смотрела на свою дрожащую кисть, а потом на само украшение, которое подруга положила на край белоснежной раковины. Сейчас оно казалось ей совсем крохотным и тонким. Подумать только - больше четверти века она его носила, не снимая, а теперь оно - маленькое, не нужно ни ей, ни ему.
-Пойдем, еще по бокальчику, - Белла прервала ее мысли и потянула за собой на кухню.
Одним бокальчиком дело не закончилось и Мира с удивлением заметила, что впервые так много пьет и почему-то не пьянеет. В какой-то момент стало жарко, и она надела майку на тонких лямках, а Белле отдала свою широкую футболку оверсайз. За окном уже давно стемнело, а две закадычные подруги вспоминали молодость, студенческие годы, свадьбы друг друга и рождение детей. Потом разговор снова свернул на тему бывших, и уже пунцовая Белла вздохнула, отправила в рот шоколадку и с набитым ртом сказала:
-Помнишь, когда мы пили из-за моего развода, я плакала под Буланову?
-Помню. Ты несколько раз заказывала ее музыкантам в кафе, - подперев голову рукой, ответила Мира. - На нас даже косо смотрели.
-Не плаааачь…, - запела подруга. - Еще одна осталась ночь у нас с тобой…Еще один раз прошепчу тебе: “Ты мой” …
-Бееелааа, - застонала Меруерт. - Не трави душу.
-Ой, какая я дура была, да? Надо было не под Таню Буланову плакать, а под Иру Аллегрову танцевать. Гуляй шальная императрица...., - громко пропела подруга
-Ладно, - Мира заправила пряди за уши, - Знаешь, ты права. Надо расскказать, как есть. И вот пусть сам это и сделает. До субботы же есть время. Что-нибудь придумает. Ну и я подумаю.
Но придумать никто ничего не успел, потому что, как правильно заметила Белла Борисовна Бакунц: “Хочешь рассмешить Бога, расскажи ему о своих планах”. А его план был оригинален: столкнуть дочь, отца и его новую любовь в совершенно неожиданном месте не в субботу, а в пятницу.
Глава 7. Ты же хирург!
Подъехав к своему дому к шести вечера, Мира несколько минут сидела в машине и смотрела в одну точку. По радио фоном шел выпуск новостей, а ей не хотелось возвращаться в квартиру, где всё напоминало о муже и счастливых днях их когда-то крепкой семьи. А теперь каждый сам за себя. В сумке на пассажирском сиденье зазвонил телефон. Мира потянулась за ней и достала из кармашка смартфон. Увидев на экране имя зятя, она смутилась и плохое предчувствие вмиг ударило в грудную клетку.
-Ильяр? - взволнованно начала она. - Все нормально?
-Апа, - зять называл ее “мамой” на уйгурский манер, потому что так у них было положено. - Я не знаю, что делать. У Асели истерика, не могу ее успокоить.
-Из-за чего истерика? - на лбу выступили капельки пота, а костяшки пальцев побелели от того, что она сильно сжала трубку.
-Мы выходили из детского магазина и увидели на другой стороне улицы, - Ильяр замялся и прокашлялся, - папу с женщиной. Они обнимались и…целовались около его машины.
-Нет, - прошептала Меруерт, прикрыв рот рукой.
-Аселёк его окликнула, и он нас заметил и побежал через дорогу. Говорил, что все объяснит, за руку хотел ее взять, а она кричать начала, вырвалась и в машину побежала. Он за нами пошел, что-то говорил, но я толком ничего не понял.
-Вы уехали оттуда? Где вы?
-Дома, - вздохнул зять.
-А он?
-У нас во дворе. Аселя запретила его пускать, а я не знаю, что делать. Мне стыдно его не пускать. Апа, вы можете приехать, пожалуйста? Кажется, она уже и Димашу сама позвонила. А если он сейчас приедет?
-Я уже выезжаю. Пятнадцать минут и буду у вас.
-Хорошо. Ждем вас.
Она летела по привычным улицам практически на автомате. В сумке разрывался телефон и только на светофоре она посмотрела, что пропущенные - от Бахытжана и Димаша. Значит, Аселя все-таки рассказала брату. Мужу она перезванивать не стала, а вот сына она набрала, и поставив на динамик, нажала на газ.
-Мама, это правда? - с ходу начал он.
-Балам (сынок), я всё тебе объясню, - спокойно отозвалась Меруерт.
-Почему ты должна объяснять? Пусть он нам объяснит, что происходит! - Мира хорошо знала своего первенца, и понимала, что сейчас он еле сдерживается.
-Так вышло, - выдавила она из себя.
-Меня не устраивает такой ответ. Ты знала, что у него любовница?
-Я узнала пару дней назад. Папа сам мне признался.
-Бл**ь! - выругался сын.
-Динмухамед! - строго произнесла Мира, которая никогда в жизни не сквернословила и от детей просила того же. В целом, они с Бахытжаном были очень демократичны и позволяли обращаться к себе на “ты”, тогда как во многих казахских семьям дети разговаривали исключительно на “вы”. - Чтоб я больше никогда не слышала таких слов.
-Мама, прости, но у меня нет приличных. Папа - предатель. Он предал нас всех.
-Вы не имеете к нашему разводу никакого отношения. Мы вдвоем должны во всем разобраться.
-Вы что разводитесь?
И снова Мира тяжело вздохнула и провела ладонью по волосам. Не так они должны были обо всем узнать. Не так. Неужели новая любовь и свобода затмили разум Бахытжану, и он совершенно забыл о мерах предосторожности?
-Сынок, я сейчас за рулем. Давай потом поговорим.
-Мам, я тоже еду к Аселе.
-Не стоит, - пыталась отговорить его мать, зная сложный характер сына
-Я уже выехал.
Мира кусала губы от страха за детей. Один - взрывной, вторая - ранимая. Уж лучше бы они спокойно поговорили завтра.
Заехав в арку, Мира обвела быстрым взглядом двор в поисках свободного места. Припарковавшись напротив детской площадки, она вышла из машины и пошла к подъезду.
-Мира, - Бахытжан окликнул ее и схватил за локоть. Мила инстинктивно вырвала ее, но выглядело это так, будто ей неприятны прикосновения мужа.
-Бахытжан, - холодно произнесла она. - Ну что, дорогой, можешь собой гордиться.
-Я просто хочу узнать, как Аселёк. Она…- он на миг потупил взор.
-Я уже все знаю. Сейчас еще Димаш приедет.
-Ты ему сказала?
-Нет! - воскликнула Мира. - Ему позвонила Аселя. Бахытжан…ну как можно быть таким дураком? У тебя мозги совсем от твоей любви расплавились? Надо было сначала сказать детям, а потом светиться по всему городу. Не узнаю тебя. Ты даже в институте не был таким безалаберным! Ты же хирург! Ты все всегда просчитываешь!
“Будто профессия как-то влияет на характер человек”, - подумала Меруерт и тяжело вздохнула.
-Это случайность, - сдавленно произнес он. - Я не знал, что Аселёк будет в том районе, где живет Шинар.
-Можно не упоминать ее? - недовольно процедила Мира. - Спасибо.
