– Драгонера Кассандра де Арроган. Я не забуду, что вы для меня сделали.

Она тронула охранника за плечо пальчиком и добавила:

– Она – драгонера Лорелин де Санталон-Миардор.

Будь Линни чуть менее сдержанной, она бы скривилась, словно десяток лимонов сожрала. Едва они с Кассандрой миновали охранников и, быстро сократив оставшееся расстояние до двери в часовую башню, ступили на лестницу за ней, как она недовольно бросила:

– Меня могла бы и не представлять.

Кассандра хихикнула:

– Расслабься, Санталон, и скажи спасибо, что мы почти у цели. Без меня ты бы подняла шумиху.

– Ты уверена, что хочешь подниматься так высоко в своём платье? – драконица выразительно посмотрела на удаляющиеся закругляющиеся ступени.

Девушке хотелось, чтобы Кассандра осталась внизу. Её общество уже начало её утомлять. Оно и неудивительно: обычно, поцапавшись, они расходились по разным углам – Кэсси уходила кого-то очаровывать, Линни… проводила время с Калианом. Потому что совсем юной генеральской дочке не нужен был никто, кроме младшего принца.

– Я могу подняться куда угодно в своём платье, – расстроила Лорелин Кассандра. – Тебе стоит обзавестись подобным навыком.

– Меня устраивают брюки.

Что ж, избавиться от Кассандры не получилось. Впрочем, её даже с праздников в имении генерала выгнать было нельзя. Родовитая и настойчивая, она бы, скорее всего, действительно стала женой наследного принца Зотера, если бы император не решил сделать из сына приз на Турнире Звёзд. Или из Жрицы Хаоса достояние императорской семьи, смотря с какой стороны посмотреть.

– Церемония открытия вот-вот начнётся, – обронила Кассандра. – Что ж, по крайней мере, у меня будет действительно лучшее место.

– Как жаль, что никто тебя на нём не увидит, правда? – едко спросила Лорелин. – Сама понимаешь, нам не следует отсюда отсвечивать.

Высокий подъём не изматывал дракониц, как измотал бы человеческих студенток, однако же, то, что девушка действительно, как отметила Кассандра немногим раньше, мало ела за день, сказывалось на её способностях. Сердце кольнуло, будто предостерегающе, и драконица решила, что не стоит размениваться на эмоции сейчас. Или, по крайней мере, до тех пор, пока они не доберутся до часовой площадки.

– Иногда достаточно знать, что ты на вершине. Знание придаёт уверенности. Не всегда нужны зрители.

Ответ Кассандры несколько удивил Лорелин, но не настолько, чтобы остановиться. Миновав четыреста девять ступеней, они оказались на месте. Лорелин схватилось рукой за выступающий камень в стене.

– Что, дыхание не хватает? – веселилась Кассандра. – И никакие брюки тебя не спасли.

Девушка покачала головой и убрала ладонь, на которой остались следы пыли и грязи. Ей казалось, что она сделала это медленно, но её соперница добавила:

– Если тебе нужна опора, то держись. Нечего так отшатываться.

Лорелин вздохнула:

– Мне нужно спешить. Если ты не слышала раньше, то должна слышать теперь, как ужасен это скрип. Нужно найти повреждение.

И тут беда пришла оттуда, откуда девушка её уже и не ждала: метку истинности под рукавом и ремнями обожгло, и боль в сердце, до того предупреждающая, терпимая, с которой вполне можно было совладать, усилилась. Лорелин уткнулась в стену затылком и сдавленно зашипела.

– Это похоже на приступ пламенной болезни, – бесцветным голосом проговорила Кассандра.

Это определённо был именно он. В груди у Лорелин горело, и огонь разливался под кожей, выступая так, что его свет в сосудах было видно невооружённым глазом через ткань.

– Ты стала знатоком? – тем не менее, когда драконица испытывала ужасную боль, она не хотела подтверждать её перед соперницей.

– Я знаю тебе с восьми лет, Санталон, – Кассандра не трогала её, но стояла так близко, словно всерьёз собиралась подхватить, если девушка упадёт. – И я уже видела твой приступ. Помнишь, когда нам было двенадцать? Я и ещё двадцатка драконьих аристократов. Радуйся, что сейчас всего один свидетель.

Лорелин вцепилась пальцами в рубашку у сердца и попыталась выровнять дыхание. Хотя при ней был кристалл мгновенной трансформации, который мог бы прекратить её мучения, в башне она не могла им воспользоваться – будучи достаточно крупной во втором обличье, она бы просто разнесла всю площадку. Кассандра, чей взгляд был направлен на её бедро, на заткнутый за гартер кристалл, должна была подумать о том же самом.

Пламенная болезнь была столь же коварна, как драконы, которые были ей подвержены. Хотя главным её последствием было затухание внутреннего огня, преодолеть приступ можно было, перекинувшись в драконье тело. Потому как во время приступов, огонёк в сердце разрастался до таких размеров, которые трудно было выносить человеческому телу. А вот драконьему – легко. Но из-за того, что подверженным пламенной болезни было труднее контролировать свои обороты, чем здоровым драконам, у них не всегда получалось обратиться сквозь боль. И тогда их магическая сила лопалась, как шарик, лишая полёта.

В тот день, когда Кассандра впервые застала Лорелин в её муках, генерал Миардор был рядом и сумел всучить дочери практически полностью активированный им кристалл. Его не волновало, если бы она что-то разрушила драконьим телом, к тому же, будучи подростком, в своей форме драконицы она была значительно меньше, чем войдя в драконье совершеннолетие в двадцать.

– Тебе нужно раздеться, – решила Кассандра, потянувшись к пуговицам на рубашке Лорелин.

Девушка нашла в себе силы отскочить в сторону, благо, не назад к лестнице, а в глубину часовой площадки. Она крест-накрест закрыла грудь и уставилась на давнюю соперницу, как на сбрендившую.

– Что ты делаешь?

– Хочу облегчить тебе дыхание, – Кассандра раздражённо проследила за передвижениями Лорелин. – Сними рубашку и выпусти крылья. Сделай несколько взмахов. Направь избыток огонька в полёт.

Предложение однокурсницы было здравым, но то, что она знала, как оказать первую помощь в несколько отличных от тех, что были раньше, обстоятельствах, Лорелин воспринимала, как нечто странное. Её подозрительность вскинула голову в разуме и начала тыкать её, повышая тревожность и никак не облегчая самочувствие.

– Ты так стесняешься своей фигуры? – подталкивала её Кассандра.

Нет, Лорелин стеснялась не фигуры. Если она сейчас поможет себе преодолеть болезнь, то она откроет девушке, которая не была ей подругой, тайну, которую не должен знать никто… Потому что тогда она увидит метку истинности!

– Я…

Девушка судорожно задёргала свой рукав поверх проклятой печати – нет, она не могла проиграть ещё до начала Турнира Звёзд! Ища паутинку, за которую можно было бы уцепиться, Лорелин озиралась, пока, наконец, не заметила маленькую дверь. Она должна была выходить прямиком к циферблату! Раньше там был маленький дракончик, но со временем он оказался сильно повреждён, и его не сумели отреставрировать. Попытались, но всякий раз, касались того дракончика руки мастеров, технологии людей или магия, он только скукоживался, пока не рассыпался практически полностью. То, что от него осталось, в итоге поместили в столичный музей Страны-Под-Горой, а дверь так и осталась, всё ещё красивый элемент от общей часовой композиции.

Лорелин рванула в её сторону.

– И куда ты собралась в таком состоянии? – Кассандра попыталась снова поймать её за запястье, но в этот раз Лорелин с рыком увернулась.

– Я не вижу повреждений с этой стороны, – пояснила Линни сквозь зубы. – Стрелка должна была быть повреждена снаружи, так что дверца старого дракончика – путь к ней.

– И что ты сделаешь, когда выйдешь туда? Ладно бы ещё тебя так не трясло, ты бы успела быстро всё сделать, но сейчас? Привлечёшь слишком много взглядов, да ещё и провалишься! – Кассандра, пока Лорелин была в таком состоянии, в успех дела не верила. А ещё её светлые кудряшки липли ко лбу, намокшему от поднявшейся на часовой площадке из-за огня Лорелин температуры.

– Мы обе знаем, что ты вручную стрелку не остановишь! – Линни зарычала. – В то время как я и дело выполню, и перемещу энергию приступа в крылья и мышцы рук, чтобы убрать стрелку с циферблата, до того, как её не поправят профессионалы.